же хаос.
— Так все-таки, что было на тех пленках?
— Пленки являлись частью специальной продукции, изготовленной на основе самой совершенной технологии. Эту продукцию предполагалось использовать в экстремальных ситуациях.
— И руны тоже?
— И руны. Данные пленки способны нанести человеку увечье и даже убить его. Ваш отец взял на себя смелость просмотреть одну из них — результат вам уже известен.
Холодная ладонь Кармоди легла на плечо Гарри.
— Я прекрасно понимаю ваши чувства, однако и вы попытайтесь понять, в каком положении оказался я. Представьте себе, что может произойти, если, скажем, на химический завод проникнет вор и похитит склянку с какими-нибудь экспериментальными бациллами. А если другой человек, купивший этот краденый образец для какой-то своей надобности, умрет, кто должен нести ответственность?
Голос Кармоди звучал успокаивающе, как у квалифицированного гипнотизера, однако Гарри все же не позволял себе забыть, что руки стоявшего перед ним человека обагрены кровью всех тех людей, которые, на свою беду, оказались на пути “ОДЕЛ”.
— А зачем вам вообще нужно производить столь опасную продукцию? — спросил он.
— Руны оберегают нас от врагов и деловых конкурентов. И не надо делать такое лицо: в наше время крупные корпорации для достижения своих целей нередко прибегают к услугам наемных убийц. Вы слышали об этом? Кстати, только в США в настоящее время нескольким кинокомпаниям предъявлено обвинение в совершении подобного рода действий. Что же касается нас, то мы всего лишь защищаем наши интересы.
— Какая же это защита интересов, когда гибнут невинные люди?
— Гарри, в наше время нет невинных людей.
Он представил себе смерть собственного отца на залитой дождем лондонской улице. Увидел изорванное в клочья тело Хилэри, лежащее в сточной канаве. Бет, разрезанную на части колесами поезда. Иден, застрявшую в эскалаторе подземки. Что и говорить, “всего лишь защита интересов” не могла служить весомым основанием для того, чтобы отправлять людей на тот свет.
Кармоди внимательно всматривался в его лицо, пытаясь оценить реакцию собеседника. “Если я сейчас сорвусь, — подумал Гарри, — то игра будет окончательно проиграна”. А потому он заставил себя улыбнуться.
— В общем-то, я согласен с вашей позицией, — сказал он. — Что и говорить, довольно интересная концепция. Но как именно она работает?
Кармоди еще несколько секунд пристально наблюдал за ним, после чего, явно расслабившись, тоже улыбнулся, и Гарри понял, что только что провел самую успешную в своей жизни презентацию самого себя новому клиенту. Таким образом, он убедил магната в своих добрых намерениях.
— Основная часть работы уже сделана, — проговорил Кармоди. — Все заключается в особенностях рунического алфавита. В сущности, руны представляют собой древний способ отображения окружающего мира. На протяжении веков они окружали нас буквально повсюду, хотя мы об этом даже не догадывались. Между тем простые начертания и конфигурации букв рунического алфавита способны оказывать на нашу жизнь огромное влияние. Будучи спроецированными в нужной последовательности, они могут успокоить либо, наоборот, разъярить человека, превратить нас в жестокого агрессора или же сделать пассивным созерцателем происходящего. Пройдя современную технологическую обработку, руны помогают нам мечтать либо видеть кошмары наяву.
— В настоящий момент вы занимаетесь телекоммуникационным бизнесом. Но разве эта сфера деятельности допускает применение подобных технологий?
— Гарри, Гарри... — Кармоди воздел руки в шутливом отчаянии. — Да скажите мне, что в наше время “допустимо” или “недопустимо” в бизнесе? Например, как оценить промышленный шпионаж? Как отнестись к деятельности табачных картелей, которые печатают на упаковках со своей продукцией предупреждения о вреде курения? Или компаний по производству спиртных напитков, сулящих своим приверженцам роскошную жизнь? Или возьмите страховые компании, которые выплачивают страховки лишь тогда, когда исчерпаны все легальные способы отвертеться от клиента? А что вы скажете про производителей сладких напитков, гамбургеров и прочей так называемой “еды на бегу”? Посмотрите на корпорации, которые охотно используют дешевый труд рабочих-иммигрантов и поддерживают апартеид, или на промышленников, вырубающих целые лесные массивы лишь для того, чтобы на полученной из древесины бумаге печатать буклеты, содержащие заявления о своей приверженности защите окружающей среды. Так где же, Гарри, проходит разграничительная линия между тем, что допустимо, а что нет? Даже у вашего агентства есть свое представительство в Южной Африке. Ну, и где вы сами прочертили бы такую линию?
Сейчас они стояли лицом друг к другу, почти вплотную, и мертвенный взор стеклянного глаза Кармоди был устремлен в одну половину лица Гарри. Гарри поднял руки в знак капитуляции, хотя владевшее им напряжение все еще не прошло. Вместе с тем он испытал некое подобие приятного потрясения, обнаружив в своем противнике страстность, присущую и ему самому.
— Знаете, Гарри, если эти поставщики повседневной лжи смогут погрести нас под тоннами никому не нужных бумаг, при этом загрязняя наше общество своими надуманными идеалами, то нам никогда не удастся достичь желанных целей, а поэтому я склоняюсь к мысли о правильности избранного нами пути. И я уверен, что кому-то нужно взять на себя роль первопроходца.
Он просто не способен замечать ничего другого, подумал Гарри, поскольку попал в ту самую ловушку, имя которой — убежденность в собственной правоте. По его мнению, бизнес функционирует как бы в замкнутом моральном пространстве и не несет никакой ответственности перед простыми людьми. Он берет на себя право осуждать другие компании, хотя в основе этого суждения лежат его собственные интересы. И он будет продолжать убивать, будет поступать по-своему.
Кармоди пододвинул к себе стул и жестом предложил Гарри сделать то же самое.
— Мы живем в век белого шума, — сказал он, — когда все наперебой стараются рекламировать свой товар. Так вот, руны предназначены как раз для того, чтобы прорваться сквозь завесу этого шума. — Он взял горшок с каким-то растением и принялся разглядывать его нежные пестрые листочки. — Если бы вы были ученым, изучающим наши закодированные руны, то могли бы сказать, что их конфигурация возбуждает некие давно забытые синаптические реакции головного мозга. Они как бы оживляют глубоко запрятанные в мозгу примитивные эмоции, действуя подобно наркотику, вызывающему у человека галлюцинации. Они способны вызывать в воображении самые мрачные страхи, нечто такое, что порождает у индивидуума самый настоящий ужас: призраки далекого детства, страх перед падением с высоты, клаустрофобию. Причем подобные ощущения отличаются поразительной реалистичностью, по крайней мере, для тех, кто их испытывает. Кстати, они могут быть запрограммированы таким образом, чтобы это случилось в любое заданное вами время — через пять минут после того, как вы увидите руны, или через пять лет.
Но если бы вы были парапсихологом, то наверняка сказали бы, что руны — это своего рода проклятие, способ покарать жертву, не оставив ей ни малейших надежд на спасение. Иными словами, нечто вроде возвращения дьявола на Землю.
— Но прежде вам необходимо сделать так, чтобы кто-то увидел вашу пленку.
Кармоди коротко хохотнул:
— О нет, Гарри, вы меня совершенно не поняли. Это был лишь наш первый эксперимент. В настоящее время мы можем придать рунам форму некого цифрового кода. Например, вставить их в канву радиосигналов, записать на компакт-диски, вогнать наподобие троянского коня в компьютерные файлы. Мы можем прокручивать их по телефонной и телефаксной сетям, распечатывать и передавать по радио, даже рассеивать в искрящемся пространстве воздушных волн. Существуют тысячи различных способов коммуникации, и мы способны посредством каждого из них донести руны до адресата. Разумеется, мы постоянно совершенствуем само качество направляемых посланий. Долой всякие угрозы смерти деловым конкурентам, долой грубо начертанные на клочках бумаги символы! В настоящее время мы заняты созданием спутниковой сети связи, которая будет воздействовать непосредственно на потребителя. Мы стремимся достичь постепенного, незаметного изменения психологии покупателя, осторожных сдвигов в его личных приоритетах, переоценки ценностей... В общем, вы понимаете, что возможности здесь просто
