— Ложись скорей, — томно проговорил знакомый голос. — А не то замерзнешь.
Николас облегченно вздохнул и после недолгого колебания скинул одежду и нырнул под одеяло. Яса прижалась к нему всем телом, и ее полные, горячие губы приблизились к его губам. Николас пылко ответил на поцелуй и, когда девушка отстранилась от него, чтобы набрать в грудь воздуха, тихонько рассмеялся.
— Что это тебя так развеселило? — спросила она недовольным тоном. — По-твоему, я веду себя смешно?
— Нет, что ты, вовсе нет! Я просто вспомнил слова адмирала.
— И что же это за слова?
— После расскажу. Когда-нибудь. — И он снова отыскал губами ее полные полураскрытые губы.
— Они все еще идут за нами, капитан, — доложил Гарри.
Николас только что поднялся на мостик. Погода стояла чудесная. Солнце заливало палубу жаркими лучами, а на ярко-синем небе не было ни облачка.
— Когда же проклятая галера отстанет? Ведь она не рассчитана на такие долгие плавания. У них скоро выйдет вся провизия и пресная вода.
— А может, им на это плевать, — пожал плечами Гарри. — Кто их знает, чем они кормятся, эти пантатианцы. — Он с ухмылкой покосился на Николаса. — Каюта свободна? Я могу ее занять?
Наличие на корабле женщин, которых пришлось разместить в помещениях для экипажа, принудило офицеров и Гарри с Николасом спать по очереди, в свободное от вахт время, в нескольких оставшихся каютах. Николас пришел сменить Гарри, чья вахта подошла к концу. Он рассеянно кивнул, продолжая думать о своем.
— Ты только взгляни на себя! Сияешь, точно новенький золотой. Не больно-то солидно для капитана.
— Я? Сияю? — встрепенулся Николас, сгоняя с лица счастливую улыбку.
Гарри сдержанно кивнул:
— Мне это чувство знакомо. — Он помахал рукой Бризе, которая деловито прошла к трапу.
— Знаешь, ты только не прими меня, пожалуйста, за ханжу… Но учитывая…
— Учитывая что?
Николас мучительно покраснел и с трудом выдавил из себя:
— То, что произошло минувшей ночью. В общем, нам следовало бы держать себя поосторожнее.
— С какой это стати? — пожал плечами Гарри. — Все устроилось как нельзя лучше. Ты развлекаешься с Ранджаной, у меня есть Бриза, у Маркуса — Эбигейл, а Маргарет любезничает с Энтони. Все друг другом довольны, чего ж еще желать?
— Вот и скажи это сорока девяти здоровым мужчинам, матросам и воинам, чьи жены и подруги остались на берегу, — нахмурился Николас. Гарри скользнул взглядом по группе наемников, стоявших у борта и с пристальным интересом глазевших на Бризу, и улыбка на его лице тотчас же сменилась настороженным, даже тревожным выражением. — На наших людей вполне можно положиться, — продолжал Николас. — За годы службы короне они привыкли ко всякого рода лишениям. Но наемники? Я распоряжусь, чтоб порции вина и эля, которые выдают экипажу за обедом, сократили до минимума. И чтобы за наемными клинками присматривали наши воины и матросы. Ведь впереди у нас три с лишком месяца плавания!
— Ты совершенно прав, Ники, — вздохнул Гарри. — Я как-то об этом не подумал. Надо будет предупредить и остальных, чтоб держались начеку.
— А тут еще эти служанки! — простонал Николас. — Легкий флирт с матросами и наемниками, это еще куда ни шло, но если дело им не ограничится и из-за одной из них начнется поножовщина, то она легко может перерасти в бунт.
— Да смилуются над нами боги, — побледнел Гарри. — Я всем скажу, что надо соблюдать осторожность и следить за каждым своим словом и жестом. Можешь на меня положиться.
Снизу, с палубы до слуха их донеслось забористое словечко, произнесенное знакомым низким голосом с заметной хрипотцой. Николас и Гарри перегнулись через поручень. У трапа, покачиваясь от слабости, стоял Амос. Одной рукой он придерживался за перила, другой махал на рассерженного Энтони.
— Да будь ты хоть триста раз лекарем, но дело ж ведь идет о моей шкуре, и я лучше тебя знаю, как с ней обходиться! Уж больно тяжкий дух в этой каюте! А мне надобно хлебнуть свежего морского воздуха. Он меня исцелит лучше всех твоих снадобий вместе взятых! Так что поди-ка ты прочь!
Энтони ретировался, обиженно поджав губы. С мостика к Амосу сбежал Николас.
— Зачем же ты встал с постели? Ведь тебе ведено было лежать!
— Я и без того довольно уж там провалялся и от меня теперь разит, как от кружки с прокисшим элем на дне! Все, что мне надобно, — это подышать свежим воздухом да переменить свое тряпье.
С нижней палубы по трапу поднялся Накор. На некотором расстоянии от него брел и Энтони, все еще продолжавший хмуриться.
— Доброе утро, капитан, — осклабился коротышка. — Привет, Энтони. — Завидев Траска, он ухмыльнулся еще шире:
— Адмирал! Рад вас приветствовать!
— И я счастлив снова видеть твою нахальную физиономию, — добродушно пробасил Амос.
Накор повернулся к Николасу:
— Эти создания уснули под действием снадобья, что я им дал. Но кто знает, долго ли продлится их сон? Они все ж не люди. Так что мешкать нам не стоит.
Николас на минуту прикрыл глаза:
— Раз уж дело начато, надо довести его до конца. Действуй как считаешь нужным.
Накор подал знак Гуде, который вызвался распоряжаться работой грузового крана. Вскоре над палубой уже зависла огромная сеть, состоявшая из крупных ячеек. Балласт — несколько тяжелых свинцовых болванок — оттягивал ее книзу. Накор ловко забрался внутрь, и сеть стала опускаться к самому нижнему из трюмов. Решетку в его потолке коротышка поднял еще прежде. Николас, Гуда, Амос и Энтони застыли в напряженном ожидании. Время тянулось медленно, но поторопить события никто из них был не в силах, ведь только Накор мог без всякого для себя вреда побывать в помещении, где содержались три десятка зараженных страшным недугом оборотней, и перетащить их одного за другим с коек в разостланную на полу сеть.
Но вот наконец снизу послышался его крик:
— Тяните!
Гуда и четверо широкоплечих наемников взялись за ворот, и еще через несколько томительных минут тяжелая сеть снова появилась над палубой. Накор, придерживавшийся за нее снаружи обеими руками, соскочил вниз. Сеть качнулась и поплыла к борту. Ворот протяжно, надсадно скрипел. Наемники отирали свободными ладонями потные лбы. Оборотни — по виду самые обыкновенные юноши и девушки — мирно спали, не чуя близкой гибели. Сеть со своим страшным грузом скользнула поверх борта и зависла над морской пучиной.
Не дожидаясь приказаний, Накор подбежал к борту, нагнулся и перерезал канат, который удерживал сеть на весу. Послышался плеск, и брызги морской воды высоко взметнулись над палубой. Влекомая свинцовым грузом, сеть со спящими оборотнями быстро пошла ко дну.
Николас тяжело вздохнул и понурил голову. На плечо его легла рука Энтони:
— Не горюй о них, Николас! Этого нельзя было избежать. И не забывай, они были созданы, чтобы умереть.
— Убийство все равно останется убийством, — упрямо возразил Николас. — Чем бы его ни пытались оправдать.
— Мы с Накором сойдем в грузовой трюм, — вздохнул Энтони, отступая к трапу. — И постараемся уничтожить семена болезни, коли они там еще остались. И тогда наемники смогут занять это помещение, чтоб не ютиться на палубе.
Николас кивнул, не говоря ни слова, и чародеи стали спускаться вниз по трапу.
— Ты что-то говорил о корабле, который нас преследует, — напомнил принцу Амос.
— Праджи считает, что это боевая галера. Она устроена наподобие квегской, с катапультой и баллистой
