Вот так порядки!
Мартин Длинный Лук задумчиво проговорил:
- Но ведь и в нашей армии бывали случаи, когда кто-нибудь из герцогов отправлял неугодных ему графов служить в пограничных отрядах на северных границах вместе с тамошними баронами. - Поймав на себе строгий взгляд священника, он широко осклабился.
- Вы закончили? - поджав губы, осведомился Тулли. Он перевел взор с Мартина на Роланда. Сквайр потупился, и Тулли обратился к Аруте и Фэннону:
- Судя по его словам, он был лишен имущества и всех прав.
Он может быть нам полезен.
Фэннон покачал головой:
- Поди проверь, так ли это! Физиономия его мне, во всяком случае, не нравится!
Пленник вскинул голову и пристально взглянул на Фэннона сузившимися глазами. Мартин от удивления приоткрыл рот:
- Клянусь Килиан, он понял, что вы сказали, мастер Фэннон!
Взгляните-ка на него.
Старик нахмурился и отрывисто спросил у цурани:
- Ты и в самом деле понял мои слова?
- Да, это так, мастер, - кивнул пленник. Он говорил с сильным акцентом, но разборчиво и бойко. - На Келеване много рабов из Королевства. Я немного понимаю ваш язык.
Фэннон возмущенно засопел:
- Почему же ты не сказал об этом раньше?!
Цурани спокойно ответил:
- Меня не спрашивали. Рабы повинуются. Не... - он запнулся и обратился к Тулли на своем родном языке.
Священник перевел:
- Он сказал, что раб не смеет проявлять какую-либо инициативу.
Арута негромко спросил:
- Как ты считаешь, Тулли, ему можно доверять?
- Не знаю. Он поведал нам очень странную историю, но ведь если на то пошло, все эти цурани по нашим меркам весьма необычный народ. Когда я читал мысли умиравшего воина, многое из того, о чем он думал и вспоминал, до сих пор кажется мне нелепым и вздорным. Право, не знаю, можно ли верить этому пленнику!
Он задал цурани еще несколько вопросов. Тот заговорил, обращаясь к Аруте:
- Я Ведевайо. Это имя моей семьи, нашего дома. Клан Хунзан.
Старинный, очень почтенный. Теперь я раб. Ни дома, ни клана, ни Цурануанни. Ни чести. Раб повинуется.
Арута кивнул:
- Мне кажется, я понял тебя. Что с тобой будет, если ты снова окажешься в Цурануанни?
Тшакачакалла пожал плечами:
- Буду рабом. Или буду убит. Это все равно.
- А если останешься здесь?
- Буду рабом или умру? - Он снова пожал плечами и добавил:
- Это известно тебе, а не мне.
Арута медленно, с расстановкой проговорил:
- У нас нет рабов. Что ты станешь делать, если мы освободим тебя?
Пленный вскинул брови и, недоверчиво косясь на Аруту, быстро сказал что-то священнику на своем родном языке. Тулли перевел:
- Он говорит, что в их стране такое невозможно, и спрашивает, в самом ли деле ты можешь дать ему свободу.
Арута кивнул. Тшакачакалла указал на своих товарищей:
- Они работать. Они всегда рабы.
- А ты? - с легкой улыбкой спросил Арута.
Тшакачакалла испытующе взглянул на Аруту и снова заговорил с Тулли. При этом он то и дело посматривал на принца. Когда он умолк, священник проговорил:
- Он рассказывал мне о себе и своих предках, о своем положении в цуранийском обществе. Он был предводителем атакующих дома Ведевайо, принадлежащего к клану Хунзан. Отец его являлся предводителем всех войск дома, а прадед - военачальником клана Хунзан. Он всегда сражался доблестно и самоотверженно и лишь однажды потерпел поражение на поле боя. А теперь он всего лишь раб - без семьи, без клана, без национальности и без чести. Он спрашивает, восстановишь ли ты его поруганную честь.
Вместо ответа Арута спросил пленника:
- Если сюда придут цурани, что ты станешь делать?
Тшакачакалла взглянул на двоих пленников, стоявших по обе стороны от него.
- Эти люди - рабы. Придут цурани, они не станут делать ничего. Будут ждать. И достанутся... - он запнулся и заговорил с Тулли по-цуранийски. Тот подсказал ему нужное слово.
Благодарно кивнув, раб договорил:
- Победителю. Они станут служить победителю. - Он взглянул на Аруту. В глазах его затеплилась надежда. - Ты сделаешь Тшакачакаллу свободным.
Тшакачакалла будет предан тебе, господин. Твоя честь будет его честью. Отдаст за тебя жизнь, если прикажешь. Станет сражаться против цурани, если прикажешь.
Фэннон скептически оглядел пленника с ног до головы.
- Уж больно складно врет этот пленный раб! Сдается мне, что он цуранийский шпион!
Тшакачакалла в упор взглянул на Фэннона, затем внезапно выступил вперед и с удивительным проворством выхватил кинжал из ножен, висевших на поясе старого воина.
Мгновением позже Мартин Длинный Лук наставил в голую грудь пленного свой охотничий нож, Арута занес меч над его головой, а Роланд и воины гарнизона подошли к троим цуранийцам справа и слева, отрезав им пути к отступлению. Но как выяснилось, у пленника вовсе не было враждебных намерений. Взяв кинжал за острие, он рукояткой вперед протянул его Фэннону со словами:
- Мастер думает, Тшакачакалла служит врагам? Убей меня, мастер! Дай умереть смертью воина, верни честь!
Арута вложил свой меч в ножны, вынул кинжал из ладони Тшакачакаллы и вернул его Фэннону.
- Нет, мы не станем тебя убивать, - сказал он пленному.
Повернувшись к Тулли, принц негромко проговорил:
- Я уверен, что этот человек может быть нам полезен. Поразмыслив, я склонен поверить его рассказу.
Фэннон нахмурился и пожал плечами.
- Мне все же кажется, - возразил он, - что эти трое цурани могут оказаться умными и хитрыми шпионами. Но вы правы в том, что, если держать их под наблюдением, они не смогут причинить нам большого вреда. - Он повернулся к священнику. - Отец Тулли, почему бы вам не пройти в казармы вместе с пленными и не попытаться вытянуть из них как можно больше ценных для нас сведений? А я очень скоро присоединюсь к вам.
Тулли кивнул и обратился к троим цурани на их языке. Двое рабов немедленно повернулись, чтобы следовать за ним, но Тшакачакалла упал на колени перед Арутой и с мольбой воздел руки к небу. Он быстро заговорил на цуранийском наречии, и отец Тулли, собравшийся было идти в казармы, остановился и стал переводить:
- Он просит, чтобы вы или убили его, или взяли к себе в услужение. Он спрашивает: неужто человек, не имеющий семьи, клана и чести, может считаться свободным? В его стране таких людей презирают и именуют серыми воинами.
Арута с улыбкой возразил:
