скрипом петель, и тяжелая дверь встала на место.
В камере вновь воцарился привычный сумрак, и Квотерблад наконец-то смог толком разглядеть стоящего напротив человека.
Артур Барбридж почти не изменился с тех пор, когда они виделись последний раз: чистое правильное лицо, широкие плечи и длинные черные волосы, расчесанные на пробор. Ни дать ни взять - все тот же мальчишка, студент юридического факультета, несколько лет назад проходивший летнюю практику в отделе капитана Квотерблада.
Только тогда на нем красовалась потертая кожаная куртка, а теперь - синий форменный китель с какой-то вышитой золотом растительностью на погонах. И взгляд, которым гость ощупывал высохшую фигуру бывшего полицейского, его желтую, старческую кожу, был уже совсем другой: холодный, властный... и снисходительный.
Пауза тянулась достаточно долго. Слишком долго.
Наконец, Артур Барбридж махнул рукой - сверху вниз:
- Садитесь.
- Благодарю вас, господин Государственный прокурор.- Подождав, пока собеседник опустится на пустую койку, Квотерблад тоже занял свое место.
- Курите?
- Нет, господин Государственный прокурор.
- Зовите меня просто - мистер Барбридж... А я закурю, если не возражаете.
- Ну что вы... Пожалуйста.- Капитан не понимал, что происходит, и из-за этого никак не мог выбрать верную линию поведения.- Только осторожнее!
- А в чем дело? - Собеседник отвел от сигареты руку с еще не зажженной спичкой.
- Не запачкайтесь. Там, наверное, кровь еще не высохла.
Артур Барбридж привстал, пытаясь взглянуть под себя:
- Нет, вроде все в порядке... Кровь?
- Гуталина помните?
- Да, конечно. Ах, вот вы о чем... Что же, царствие ему небесное!
Молодой человек произнес это так спокойно, что Квотерблад после некоторого замешательства позволил себе поинтересоваться:
- За что его так?
- Официальная версия - неужто не устраивает? - усмехнулся Барбридж.- Толстяка, небось, жалко?
- Нет, не жалко. Но...
- Верю.- Собеседник чиркнул спичкой, прикурил и выпустил под потолок камеры первую струйку дыма.- По-настоящему, этот ваш Гуталин сам напросился. Нечего было на допросе хамить! А мы ведь тоже люди, нервы не железные. Вот и пришлось ребятам...
- Представляю, господин Государственный прокурор,- заключенный непроизвольно дотронулся до шрама на лице.- Представляю, как они умеют...
- Значит, еще не до конца.- Артур Барбридж поднял глаза и без особого труда выдержал взгляд Квотерблада. Все-таки он очень изменился за последние годы.
Капитан вздохнул:
- Кажется, папа хотел видеть вас адвокатом?
- Да. Но это уже не имеет никакого значения - отец умер вчера вечером. Инфаркт.
- Сочувствую.- Честно говоря, Квотерблад и не представлял себе, что у такой сволочи, как Стервятник, вообще было сердце. К тому же больное.
Впрочем, собеседник тоже не стал изображать мировую скорбь:
- Мы никогда не были особенно близки... У вас ко мне еще вопросы есть?
- Нет. Извините, господин Государственный прокурор.
Артур Барбридж поискал, куда выбросить окурок. В конце концов ткнул его в забытую после обеда миску и поинтересовался:
- Вам хочется еще пожить?
Капитан Квотерблад попробовал улыбнуться:
- Знаете, я в одной газете вычитал... Говорят, ничто так не сокращает срок заключения, как смертный приговор.
- Смешно,- кивнул собеседник.- Только и умереть ведь по-разному можно. Спокойно, быстро... Или вот, например, как этот глупый негр. Понимаете?
- Понимаю,- вздрогнул Квотерблад.
Урок получился действительно наглядный - как, наверное, и было задумано. Артур Барбридж дотронулся тыльной стороной ладони до койки, с которой только что убрали тело Гуталина:
- Значит, будем помогать друг другу?
- Я же признался! Подписал все, что требовалось. Все рассказал.
- И что было? И чего не было?
- Но, господин прокурор...
- Государственный прокурор,- вежливо поправил Квотерблада собеседник.- Вас ведь пытали на допросах? Били?
- Да. Это теперь обычная практика, новые методы следствия.
- Вот именно! - Артур Барбридж сунул руку под китель, и вытащил откуда-то из внутреннего кармана пластиковую папку с гербом.- Идиоты. Кругом - одни идиоты и костоломы, представляете? Только и могут, что выколотить из человека признание. Лишь бы дело списать побыстрее!
Страх капитана Квотерблада постепенно сменялся искренним удивлением:
- А что же еще от меня нужно?
- Правда. Мне лично - нужна правда, только и всего.
- Какая правда, господин Государственный прокурор? О чем?
Артур Барбридж достал вторую сигарету:
- О Золотом Шаре. Помните? - Он закурил и с показной брезгливостью открыл лежащую на столе папку. Перелистал несколько страниц.- Обвинительное заключение. Так, это не то... И это не то... Здесь вы признаетесь в массовых убийствах лиц, заподозренных в сталкерстве, а также членов их семей. Всего, значит, сорок две невинные жертвы... Дальше у нас личные контакты с государственным преступником Валентином Пильманом, конспиративная связь с зарубежными центрами радикальных пильманнстов, подготовка к покушению на Президента... Полный бред! Как вы это все подписали?
- Сами же знаете - как.
- Вот именно, знаю... Ага! Нашел. Значит, начиная с листа дела номер пятьдесят восемь, вы описываете свое участие в подготовке и осуществлении полицейской провокации под кодовым наименованием 'Золотой Шар'. Так ведь?
- Наверное,- пожал плечами Квотерблад.
- Точно! - затянулся сигаретой Артур Барбридж. В спертом воздухе камеры клубы табачного дыма провисали под лампочкой неподвижно, густыми слоями.- Точно... Если верить показаниям, эта была ваша инициатива?
- Да. Я лично организовал и осуществил операцию,- опустил глаза капитан.
- Провокацию,- напомнил собеседник.- Каким образом?
- Там написано... Несколько лет назад нами в Зону был тайно заброшен предмет, соответствующий описанию так называемого Золотого Шара. Это, если помните, такая легендарная штука, которая якобы исполняет все желания.
- Припоминаю. Дальше!
- Затем через доверительные источники полиции были распространены первые слухи - вроде, кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал... А когда существование самого Золотого Шара уже ни у кого не вызывало сомнения, мы подкинули лицам, представляющим оперативный интерес, карту маршрута по Зоне...
- Кому конкретно?
Капитан Квотерблад замялся:
