Она говорила с трудом, все еще не отдышавшись. Горло у Джилли пересохло, и она с наслаждением выпила сок. Макс Флеминг, в поношенном спортивном костюме, с растрепанными волосами и раскрасневшимся от упражнений лицом, показался ей и крупнее, и более живым, чем накануне.
– Где вы были? – спросил он.
– Не знаю, в каком-то парке, который заметила вчера. Там есть большой дом и пруд…
– Этот дом называется Кенсингтонский дворец. – Он едва не расхохотался, увидев выражение ее лица.
– Кенсингтонский дворец! – воскликнула она в ужасе. – Боже мой, неужели я бегала по королевскому парку?
– Не волнуйся, Джилли, парк дворца открыт для публики.
– Слава Богу!
Искреннее облегчение, звучавшее у нее в голосе, казалось почти комичным. Определенно Джилли Прескотт была весьма законопослушной юной леди, Макс мог бы поклясться, что она никогда не нарушала даже правил парковки.
– Раньше я тоже там бегал, – сказал он, кладя сахар себе в чай. – В те дни, когда еще мог бегать.
Джилли опустила глаза, снова принимаясь за сок, и он добавил, отвечая на ее невысказанный вопрос:
– Несчастный случай на лыжах.
– Мне очень жаль…
– Не стоит! Мне повезло, по крайней мере мне так сказали. Я отделался раздробленным коленом, но моя жена погибла, и ее старый друг тоже. Наш старый друг.
Ее глаза блестели сочувствием, и он, криво улыбнувшись, продолжал:
– Ничего, Джилли. Нога немного болит, когда холодно или влажно. А так ничего.
Он с удовлетворением увидел, что с ее лица исчезли следы сострадания – он не нуждался ни в чьем сострадании.
– Мой спортзал здесь, в подвале. Можете пользоваться им тоже, если хотите, в такой холод не очень приятно находиться на улице.
– Мне нравится, когда холодно, – ответила она, немного неуклюже отвергая его приглашение. – Если у вас болит колено, вам лучше переехать в какое-нибудь место с сухим и теплым климатом.
– Наверное! А вам, наверное, лучше пойти принять душ, а то опоздаете на работу.
Ага, вот оно! А ведь Гарриет ее предупреждала!
– Не беспокойтесь, мистер Флеминг, я приступлю к работе вовремя и подробно напишу вам, что я делала и в котором часу.
– Зовите меня Макс, – автоматически поправил он, наблюдая, как она выскакивает из кухни, едва не хлопнув дверью. Он все еще смотрел на эту дверь, когда на кухне появилась Гарриет.
– С кем это мы завтракаем? – спросила она.
– С чаем и печальными мыслями, Гарриет.
– Да? Кто-то ведь пил здесь сок, – с сомнением приподнимая брови, возразила она.
– Джилли выпила сок после своей пробежки в парке. Что вы думаете о ней?
– Милая девушка, простая и симпатичная.
– А ведь она приехала в Лондон, чтобы быть поближе к Ричи Блейку!
Гарриет перестала убирать со стола и пристально посмотрела на Макса.
– Это тот тип с телевидения? Макс кивнул, и брови у нее поползли вверх.
– Надо же! Что может их связывать?
– Полагаю, они вместе ходили в школу.
– Наверное, самым разумным было бы немедленно посадить ее в ближайший поезд и отправить домой, – вздохнула Гарриет, изучая содержимое холодильника.
– Пожалуй, – согласился Макс, – но она потрясающая секретарша.
К тому же нет смысла сажать ее в поезд – как только ее сестра вернется из отпуска, Джилли снова тотчас помчится в Лондон, а ведь теперь она знает, чего стоит в профессиональном смысле.
Джилли удалось связаться с Ричи только в пятницу, когда она уже почти потеряла всякую надежду. Она позвонила ему в офис еще раз, и та же девица с утомленным голосом объяснила ей, что Ричи нет на месте, а после этого уязвленная гордость не позволила Джилли предпринять новые попытки дозвониться.
Макс давал ей инструкции относительно корреспонденции, когда зазвонил телефон. Он поднял трубку, но сразу же передал ее Джилли.
– Это вас.
– Меня?
Она в волнении приподнялась на стуле, покраснев.
– Не стоит выбегать из комнаты, – не удержавшись, съязвил Макс. – Это женщина, поэтому вы можете
