Двери распахнулись, и в зал хлынула толпа возбужденных зрителей, стремившихся поскорее занять лучшие места. Еще через несколько минут шоу началось.
Джилли сидела в третьем ряду. Она уже позвонила маме, чтобы предупредить, что ее будут показывать по телевизору.
Ричи не обращал на нее никакого внимания. Он был целиком поглощен тем, что происходило перед камерами, и, надо сказать, работал блестяще. Немногим удается так естественно вести себя в прямом эфире, и Джилли чувствовала, что гордится им. Это был уже не тот парень, которого она знала, которого защищала и которому смогла дать такой хороший толчок, чтобы заставить его, ленивца, каких свет не видывал, выбраться из трясины провинциального городка. В светлых волосах теперь были прокрашены темные пряди, а дорогие линзы заменили очки.
Вдруг, словно бы неожиданно увидев ее, он воскликнул:
– Джилли! – и бросился к ней. – Это ты, Джилли Прескотт, малышка? Ты, такая взрослая и красивая?
Не дожидаясь ее ответа, Ричи обернулся к телекамере:
– Вы не поверите, но эта очаровательная леди была моей школьной подружкой и моей первой фанаткой. Что ты здесь делаешь, старушка? – снова обернулся он к Джилли.
Она едва не потеряла дар речи. На мгновение онемела, но потом взяла себя в руки:
Сижу здесь, разговариваю с тобой, Ричи.
– Ух ты, клево!
– Клево! – подхватила толпа в студии и принялась скандировать:
– Клево! Клево! Клево!
– Рад видеть тебя, – сказал ей Ричи. – Увидимся после программы.
Он повернулся и пошел прочь, и на мгновение Джилли действительно поверила, что он оставит ее в покое и уйдет, но на полпути он обернулся и воскликнул:
– Нет, постой. У меня есть идея получше! Ты будешь последней участницей конкурса.
– Да? А люди не подумают, что это все подстроено? – спросила она, не поднимаясь с места, хотя он подошел и, обняв за талию, пытался приподнять ее со стула.
На мгновение у него на лице появилось выражение панического изумления, но оно тотчас же сменилось озорной улыбкой.
– Подстроено? – воскликнул он, обращаясь к зрителям. – Разве вы в такое поверите?
Аудитория, казалось, была готова верить во что угодно, но, когда Джилли вышла на сцену, Петра одарила ее таким мрачным взглядом, что у нее появилось отчетливое чувство, что ей не продержаться и двух туров.
Макс сидел, уставившись на экран телевизора, когда Гарриет вошла с кофейным подносом в руках.
– Никогда бы не подумала, что Джилли заранее знала, что будет участвовать, – сказала она, ставя поднос на столик перед ним. – Как ты думаешь, они все отрепетировали?
– Нет, я думаю, Джилли, как всегда, остается самой собой.
– Интересно, выиграет она что-нибудь или нет? Может, какую-нибудь поездку.
– Она никуда не поедет, пока не вернется Лора.
– А когда вернется Лора?
– Не имею представления. Гарриет налила ему кофе.
– Я бы не волновалась. Я имею в виду, насчет Джилли. Он не даст ей выиграть, потому что зрители подумают, что это все подстроено.
– Конечно, не даст. Я думаю, он придумал что-то другое.
Макс щелкнул кнопкой пульта, и экран погас.
Вопросы были довольно глупыми, и игра шла в бешеном темпе. Зрители приходили почти в истерический восторг, когда игроки попадали в расставленные ловушки и Ричи наказывал их поначалу совсем невинно, наподобие удара мячом по голове, но под конец совсем неприятным образом, вроде ледяного душа. Джилли отвечала на все вопросы и, помня о словах Петры, сохраняла на лице улыбку, в душе повторяя себе, что Ричи поплатится за это, и молясь, чтобы Макс Флеминг не смотрел телевизор.
Макс ничего не смог с собой поделать. Едва Гарриет вышла, он опять включил телевизор. Когда начался финал, он в волнении переместился на самый краешек стула, наблюдая, как Джилли и ее соперник устраиваются в центре сцены, готовясь к последнему поединку. Прямо над ними были подвешены два корыта разноцветной грязи, в которой предстояло вываляться тому, кто проиграет.
Публика начала считать от одного до десяти – на счет «десять» финалисты должны были начать бросать друг в друга липкую массу, и выигрывал тот, кто быстрее опорожнит свое корыто. На счет «десять» Ричи Блейк ударил в гонг – победивший выиграл путешествие. Это была не Джилли.
Стиснув зубы, Джилли улыбалась. Она заметила злобную улыбку Петры за секунду до того, как в нее полетели первые комья глины, но не подала виду, насколько рассержена. Она стояла, улыбаясь и размазывая по лицу и дорогому новому свитеру зеленоватую липкую массу, а Ричи тем временем заканчивал шоу.
Что ж, она ему покажет, вот только они останутся наедине…
Однако, когда погасли прожектора, Ричи исчез куда-то вместе с режиссером, предоставив Петре утешать девушку.
