Ах, да, еще ведь 'гадости про серебряный век':
Александр Блок Всё это определяет только этих людей, но не поэта; сущность поэзии, как и всякого искусства, неизменна; то или иное отношение людей к поэзии в конце концов безразлично.
Чернь требует от поэта служения тому же, чему служит она: служения внешнему миру; она требует от него 'пользы', как просто говорит Пушкин. Говоря так, Пушкин закреплял за чернью право устанавливать цензуру, ибо полагал, что число олухов не убавится.
Ведущий Хотелось бы узнать мнение всех обвиняющих Пелевина в искажении истории и прочих 'немотивированных гадостях' (А все же классно сказано, специально такое и не придумаешь! Вот бы узнать, какими должны быть 'гадости про войну', если они мотивированные:) - мнение о романе Бориса Штерна 'Эфиоп'. Я бы в самом буквальном смысле этого выражения дорого отдал, чтобы услышать реакцию Басинского и его заединщиков - емзера, Архангельского, Бавильского - при прочтении этого романа. И, кстати - в скобках, рядом с репликой - непременно увидеть дату рождения критика. А то не все же печатаются в 'Вопросах литературы' - там-то сие всегда указано (исключая дам).:Это говорится вовсе не со зла. апротив - подобное упоминание часто способно примирить с позицией критика, как-то его понять.
Что же нам, однако, делать с непримиримой позицией Андрея емзера человека вполне молодого и современного, но говорящего все же и о стилистической глухоте, и о шаблонности в творчестве Пелевина? Признать его правоту, а успех писателя списать на мнение бессмысленной толпы?..
Есть ли еще желающие высказаться - именно о литературной стороне спора?
Петр Вайль Пелевин смел, изобретателен, остер -- уже этого вполне достаточно. Однако главное у него все же не идея, не сюжет, а понимание того, что фразы складываются из слов, а слова из букв. Дело известное, но по нынешним временам -- неожиданное.
Ведущий Подписываюсь! Главное - вовсе не сюжет! А вообще пример с отзывом Андрея емзера - весьма характерный.- не только по уровню аргументации (точнее - отсутствия таковой), но и по сути - хоть и весьма поверхностной. Критик обвиняет автора интеркультурных произведений, пронизанных общечеловеческим мировосприятием, сочувствием к заблудшим и видным невооруженным глазом переживанием страданий глухих и слепых - в эгоцентризме! С первого прочтения может показаться, что это - попросту розыгрыш, ибо более нелепого обвинения и специально не сочинишь. Однако объяснение куда проще. Этот критик не только Пелевина не прочел - как надо - подобно Басинскому. Он его и вовсе не читал. Так, пробежал страничку по диагонали, да и то - слабую страничку. е мог человек - сколь угодно конформистски настроенный в плане стилистики, прочитав 'Онтологию детства', 'ику' - не увидеть здесь именно мастерства стилиста - кроме всего прочего. Если же взять шире и отвлечься от традиционных школярских представлений о стилистике, то и 'Затворник', и 'Принц', и 'Жизнь насекомых', а уж особенно, конечно, такие вещи, как 'День бульдозериста' - при любом отношении к такой литературе в плане ее 'идейного' содержания - в смысле стиля и языка явно интересны. Чем, кстати, и раздражают шумящую критическую братию: ведь действует же! е графомания.
А уж слово 'унылый' рядом с именем Пелевина мог написать либо человек сам настолько подверженный унынию, что любое проявление веселой иронии (и самоиронии!) вызывает у него разлитие желчи, либо - просто 'профессионал', вставивший первое пришедшее на ум оскорбление. 'Унылый эгоцентрик Пелевин!' евольно возникает мысль о классическом для психоанализа перенесении. Или - проще - как в анекдоте о тестах Роршаха: 'Послушайте доктор, а вы маньяк!'
Нет, трудно все-таки избавиться от мысли, что все это - специально написанная провокация. еужели столь эрудированный и плодотворный критик, как емзер, не заметил в Пелевине ни стиля, ни любви к своей работежизни, ни удивительного - иногда (когда он считает нужным не лениться и не халтурить) чувства языка: Вот если бы он обвинил Пелевина в нежелании работать всегда на одном высоком уровне, в лени, в легкомысленном отношении к своим детищам - было бы о чем поговорить, потому что такие обвинения были бы на многом основаны:
Немзер Все это делает Пелевина идеальным писателем для людей, отягощенных 'комплексом оригинальности', то есть твердо убежденных , что их ограниченность:означает синдром конца литературы, истории, человечества. Таких людей много.
Марин Ичас ('О природе живого' ) Для идеолога любой окраски действительность - это то, в реальности чего вы убеждаете других.
Ведущий Да, похоже, что уважаемый критик все же не притворяется И - если отбросить псевдоинтеллигентский антураж - коротко сказано следующее: автор бездарь и графоман, а читатели его - просто дураки. А аргументов - не будет. Какие аргументы , если они дураки. Верно Жванецкий описал нашу ситуацию с полемикой: 'Что может рыжий сказать о Шекспире, если ему в начале дискуссии заявить, что он - рыжий?!' В самом деле, попробуйте-ка опровергнуть обвинение в 'унылом эгоцентризме' - обвинение, брошенное писателю (да еще - по общепринятым меркам - почти юмористу) ! Что, выйти и кричать - нет, я не эгоцентрик, меня общечеловеческие проблемы волнуют, а то б я и не писал вовсе. И не унылый я - смотрите, все время шучу. Ага, станут слушать! Ведь уже прокукарекано:
Станислав Рассадин Высказывать о Пелевине какие бы то ни было веские суждения с моей стороны было бы непрофессионально. Я в этом случае всего лишь читатель, использующий свое святое читательское право: не дочитывать до конца то, что мне скучно. Я слишком хорошо вижу, как это сделано, а подчас и откуда это взято.
Ведущий Право не дочитывать то, что скучно есть у всех. о тогда уж - и право не высказываться как критик! А то получается так: я книг Пелевина не читал, да и вообще это не по моей части, но знаю, что они плохие (чуть не сказал 'антисоветские':) - мне-то не понравилось! Сделанность, заимствования - ну, во всяком случае в тех местах, которые мне попались: Вот уж и критики появились, которые не просто пишут о непрочитанном, но и декларируют это вслух. Что же до Пелевина, то упрек ему серьезный: не халтурить, если не хочешь получить такие 'не профессиональные' соображения. Впрочем, Пелевину, похоже, и впрямь пофиг. е мог автор таких вещей, как 'Онтология детства' не знать уровня халтурности некоторых мест в 'Чапаеве':
Пелевин (устами Петра Пустоты, который , вероятно, предвидел именно этот разговор - иначе объяснить не берусь)
Конечно, есть беспроигрышный путь завершить любой спор, классифицировав собеседника, - ничего не стоит заявить, что все, к чему он клонит, прекрасно известно, называется так-то и так-то, а человеческая мысль уже давно ушла вперед. о мне стыдно было уподобляться самодовольной курсистке, в промежутках между пистонами полиставшей философский учебник.
Пушкин Что за аристократическая гордость позволять всякому негодяю швырять в вас грязью:
Ведущий И еще, пожалуйста, реплика - насчет вот этого 'вижу, откуда взято'.
Пушкин Талант неволен, и его подражание не есть постыдное похищение признак умственной скудости, но благородная надежда на свои собственные силы, надежда открыть новые миры, стремясь по следам гения, - или чувство, в смирении своем еще более возвышенное: желание изучить свой образец и дать ему вторичную жизнь.
Это не ново, это было уже сказано - вот одно из самых обыкновенных обвинений критики. о все уж было сказано, все понятия выражены и повторены в течение столетий: что ж из этого следует? Что дух человеческий уже ничего нового не производит? ет, не станем на него клеветать: разум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в соединении слов.
Бродский Ге станет меня, эти строки пишущего, не станет вас, их читающих, но язык, на котором они написаны и на котором вы их читаете, останется не только потому, что язык долговечнее человека, но и потому, что он лучше приспособлен к мутации.
Басинский Зачем объяснять? Не для того писано, не для того и напечатано. А для чего? И здесь начинается самое интересное.
Ведущий Отнюдь! Вовсе это - 'для чего' - не интересно! Глубокоуважаемый критик со всем его филологическим образованием, видимо, искренне полагает, будто искусство непременно существует 'зачем'. Можно лишь посочувствовать: представляете, с такими взглядами - в конце XX столетия! С Пушкиным бы хоть разобраться - с этим самым 'зачем, для чего, что хотел посеять' и прочими школьными вопросами.
Басинский Пелевин с грошовым изобретательским талантом, с натужными 'придумками': и прочей: художественной гадости, от которой тошнит:не стоит и ломаного яйца:Интересна не проза его, а культурная воля, которую она собой выражает. Эта воля состоит в смешении всего и вся, в какой-то детской (чтобы не сказать: идиотической) любознательности ко всему, что не напрягает душу, память и совесть:
Пушкин ('Детская книжка') Когда проходил мимо их порядочный человек, Ванюша показывал ему язык, бегал за ним и изо всей силы кричал: 'пьяница, урод, развратник! Зубоскал, писака! Безбожник, нигилист!' - и кидал в него грязью.
Ведущий И снова вынужден извиниться за поведение выступающего. (Это я не о Пушкине, конечно:)
А все же интересно у нас учили на филфаках: где еще такое услышишь: 'напрягает душу'. Сильно! Какое-нибудь там 'душа обязана трудиться' и не тянет на подобном фоне:
Басинский :Кактусы ведь для того и созданы - кичиться индивидуализмом формы.
Ведущий Надо полагать, уважаемый
