в любое время и в первый же вечер отправился в знакомый кабачок, чтобы поговорить с той девушкой. Но все мои попытки завязать разговор были напрасными. Она только испуганно молчала, теребя фартук, и умоляюще глядела на меня. Посетители заметили мои старания и стали насмешливо подбадривать меня. 'Смотрите, какую отменную подружку подыскал себе этот центурион!' - крикнул кто-то. Рассвирепев, я выхватил меч, но насмешник предпочел затаиться. Я решил больше не привлекать внимания, прогнал девчонку от стола и как следует напился.
Формирование центурии закончилось через несколько дней. К моему изумлению, среди своих подчиненных я увидел Гуна. Поразмыслив хорошенько, вспомнив его драку с толстым Силом, я понял, что Гун - один из агентов Лин Эста. Мне оставалось только догадываться, сколько еще соглядатаев и шпионов окружает меня.
Лин Эст первый поздравил меня с назначением. Теперь он обращался со мной почти как с равным, однако оттенок высокомерия все время чувствовался в его голосе. А Скант - тот лаже заискивал передо мной, хотя формально оставался моим начальником.
Служба моя протекала спокойно. Поврежденную бомбами казарму отремонтировали, и я поселился в квартире бывшего командира вексиллариев, которому за неизвестные мне прегрешения отрубили голову. Мое жалование было сказочным по сравнению с теми далекими временами, когда я служил простым шофером в группе Проверки. Однако девать деньги мне было некуда. У меня даже не осталось друзей, с которыми я мог их пропить.
16
От нечего делать я снова стал ходить на казни. С незапамятных времен они совершались всегда в одно и то же время - за час до полудня. Шепелявый автомат бормотал стандартную формулу обвинения, палач взмахивал мечом, зрители вскрикивали - словом, все было как обычно. И тем не менее каждый раз омерзительный холод пробегал по спине, в нижней части живота начинало противно ныть, а в шейных позвонках появлялась тупая боль, словно это мне отрубали голову.
Казни совершались ежедневно. Они являлись как бы бесплатным развлечением, обязательность которых была освящена обычаем.
Вскоре я обратил внимание на странную особенность. В прежние времена казнили за самые разнообразные преступления: казнили воров и убийц, грабителей, изменников, заговорщиков, кровосмесителей, бунтовщиков, небозрителей, шпионов, насильников. Теперь почему-то все казнимые были сплошь тайными агентами Песьеголовых. Я никак не мог поверить, что число вражеских шпионов за короткий срок выросло в десятки раз, и тем не менее факт оставался фактом. Изо дня в день судебный автомат произносил одну и ту же фразу, словно другие виды преступлений вдруг исчезли по всей Империи! И еще одно поразило меня: многие осужденные были очень молоды. Порой среди них попадались совсем дети.
Однажды ко мне пришел Лин Эст.
- Как видишь, я выполняю свои обещания, - сказал он, сладко улыбаясь. - Ты был простым Носителем меча, а теперь занимаешь видный пост. И это еще не все. В твоей власти шагнуть гораздо выше. К тебе благоволит Император, и если ты будешь внимать советам умных людей, то сможешь достичь многого...
Я с интересом слушал консула. Я уже начал догадываться, что Лин Эст член какой-то тайной организации. Но что это за организация, кто в нее входит, каковы ее цели, я представить не мог.
После того случая, когда Император милостиво подарил мне жизнь, я постоянно чувствовал необходимость сделать что-то во славу Императора. По-видимому, теперь такая возможность мне представилась.
- Сейчас ты Старший Носитель меча, но имя твое односложно и бездонная пропасть отделяет тебя от Стоящих У Руля, - продолжал ворковать консул. Но твой ум и твои заслуги велики, и ты достоин узнать дорогу к мостику, который переброшен через эту пропасть...
- Приказывай, о Стоящий У Руля, - твердо ответил я. - Моя жизнь и смерть в твоих руках, и я готов на все. Он пристально посмотрел мне в глаза.
- Я не ожидал другого ответа, ибо наши судьбы уже связаны воедино. Поверь, ты никогда не пожалеешь об этом, потому что высшее блаженство станет твоим уделом.
17
Я стоял в толпе глазеющих на казнь, когда кто-то положил руку на мой локоть. Это была она - юная девушка из кабачка, которая назвалась другом моего сына.
- Пойдем отсюда, - сказала она. - Настало время поговорить.
Мы выбрались из толпы и углубились в пустынную аллею парка, где нас не могли услышать посторонние уши. Едва мы остались одни, как я набросился на девушку с упреками.
- Почему ты молчала так долго? Мое сердце разрывалось от безвестности. Каждый день казался мне годом...
Девушка была удивительно хороша. Ее глаза были как миндаль, щеки напоминали цветок персика, а маленькие груди приподнимавшие одежду, можно было сравнить лишь с нераспустившимися розами,
- Меня зовут А, - произнесла она певучим, как серебряный колокольчик, голосом. - Прошлый раз я сказала тебе неправду. Я не только друг твоего сына - я его невеста...
- Дорогая А, - воскликнул я растроганно. - У меня никогда не было дочери, но теперь она появилась! Я хотел обнять девушку, но она уклонилась.
- Отец - ты разрешишь называть тебя так? - отец, не забывай, что я простая служанка, а ты знатный человек, которому не подобает общаться с теми, чье имя так коротко... Беседуя с тобой, я рискую, что мне отрубят голову. Поэтому умерь свою радость.
- Хорошо. Но что заставляет тебя рисковать?
- Мне необходимо поговорить с тобой. Это желание твоего сына.
- Мой сын! Где он? Что с ним? Я все надеюсь, что однажды увижу его.
- Я пришла, чтобы помочь тебе встретиться с ним. Ты должен выслушать меня.
- И эту радость ты скрывала столько дней...
- Я не могла, - тихо ответила она. - Изменились обстоятельства. Из простого Носителя меча ты превратился в придворную персону. Я должна была получить разрешение на встречу. Ведь твой сын государственный преступник, и кто знает, как отнесется к его друзьям важный сановник!
- Мой сын - хороший человек! - горячо воскликнул я - - Не знаю, что за преступление он совершил, но верю, что ничего дурного он сделать не мог.
- Твой сын - самый лучший в мире человек, - смущенно сказала она. - Я люблю его больше жизни. Поэтому я и пришла к тебе.
- Я хочу его видеть! - сказал я. - Ведь столько лет уже прошло...
- Да, он был уверен, что ты его не узнаешь, - непонятно сказала она. Конечно, он очень изменился.
- Я не понял тебя, девушка. Так когда я увижу его?
- Ты видел его не так давно, - тихо сказала она. Страшное подозрение возникло в моей душе. Я буквально оцепенел от ужаса. Нет, не может быть!
- Он пришел к тебе под именем Ло... - закончила она. Мне показалось, что земля разверзлась у меня под ногами и обрушился небосвод.
18
Не знаю, сколько прошло времени, пока я снова обрел способность спокойно разговаривать.
- Зачем, зачем он это сделал? - стенал я, заламывая в отчаянии руки. И почему именно я должен был выдать его?
- Я все расскажу тебе, отец. Постарайся только успокоиться и приготовься внимательно слушать. У нас будет долгий и трудный разговор.
Я взглянул на цветущее лицо А и поразился ее железной выдержке.
- Что дает тебе силу, о девушка? - воскликнул я удивленно. - Твой жених погиб страшной смертью, преданный собственным отцом, тебе самой ежеминутно грозит гибель, а ты спокойно идешь рядом со мной, и губы твои улыбаются, и походка твоя стройна. Почему ты не разорвешь свои одежды и не обреешь голову в знак вечной скорби, или не кинешься с Башни Любви, как это делают женщины, потерявшие любимых?
Она смотрела мне в глаза, и ее взгляд был ясен, а речь тверда.
- Слушай меня, отец. Я пришла не затем, чтобы терзать твое сердце горестным известием. Если ты
