все, и ждут своей очереди.
- Нам очень они необходимы. Ожидаются тяжелые бои, а батареи в полку не имеют полной огневой мощи, - волнуясь, сказал лейтенант.
И это все Кашелотов уже сотни раз слышал.
- С какого фронта? - Антон Иванович привычно повернулся назад к карте.
- С Северо-Западного... - негромко проговорил лейтенант.
- Э-э... У вас там и делать нечего. Все без перемен. Вот на юго-западе и юге - там наступают! - голос полковника зазвучал бодро. - Значит, вот туда-то и надо в первую очередь.
Он взглянул на лейтенанта, улыбнулся и опустил голову, явно показывая этим, что разговор окончен.
Приезжий, отдав честь, направился к двери.
- Товарищ полковник, у вас лейтенант служит. Не скажете, где его найти?
- Где-то здесь. Кажется, в цехе.
Но я уже обнимал гостя - Женю Богаченко.
- Как я рад! Пойдем... - я потянул его к двери.
- Зачем? Куда? - вдруг проговорил Антон Иванович. - Какие там у вас могут быть секреты? Садитесь вот на диван и беседуйте. Мне тоже интересно послушать о фронтовых делах.
Радостно улыбаясь, мы сели.
- Ой! Да ты с палкой! - Богаченко жалостливо смотрел на меня. - Хромаешь?
Как раз в эти дни рана моя совсем затянулась, на душе было легко.
- Скоро брошу! Я сейчас хожу с палкой, потому что ногу оберегаю. Через недельку переломлю палку и закину.
- И к нам обратно?
Я глазами показал на Кашелотова, давая понять, что при нем на эту тему говорить не стоит.
- Ну, давай, выкладывай новости... Оказалось, что в полку теперь командир новый - гвардии подполковник Кузьменко.
- Неплохой мужик!
- Ну и Виниченко был отличный! - горячо вставил я.
- И этот неплохой. Васильев и Баранов теперь командуют дивизионами.
- И правильно!
- Бурундуков о тебе часто вспоминает.
Мы оба залились смехом, усмехнулся и Кашелотов, который о многом уже был наслышан.
А Женя между тем рассказывал.
Сразу же после ликвидации Демьянского плацдарма полк переместился под Старую Руссу и до сих пор действует там. Только что закончились очень тяжелые и безрезультатные бои, оккупантов из Старой Руссы выбить не удалось. Укрыты несколькими накатами бревен и земли, да и бронеколпаков у них немало, огневые точки выдерживают даже тяжелые снаряды. Снова в воздухе много 'юнкерсов'. Эти пять установок, которые привез Богаченко, пострадали в последних боях от фашистских бомб.
- Как же их побыстрее восстановить? - задал Женя вопрос, который я уже ждал.
Наступило молчание. Желание во что бы то ни стало помочь полку заполнило меня всего. Поскорее вернуть батарейцам, которые сидят сейчас сложа руки, их боевые машины; Женя, конечно, расскажет всем, что я здесь не просто сижу балластом. И если не могу быть сейчас с ними, то хоть такое нужное дело сделаю. Но понимает ли Богаченко, как это трудно? Ведь завод еле тянет спущенный громадный план. Да еще кругом кричат: 'Все для наступающих фронтов!' Вот если бы Кашелотов захотел!
- Не знаю, - первым заговорил я и взглянул на Антона Ивановича. - Как, товарищ полковник?
Рассказ Богаченко явно поколебал Кашелотова. Он очень живо слушал и теперь задумался.
- Если бы вы хоть успешно наступали, - протянул он, - тогда было б основание отремонтировать их вне очереди, а так... Впрочем, сходите в цех, поговорите с Юдиным, что он скажет. Может быть, по одной машине как-нибудь пропускать?
Мы вскочили и направились к дверям.
- Если ни о чем не договоритесь, то позвоните, - крикнул нам вслед полковник.
Весть о том, что прибыли на ремонт машины из полка, в котором я воевал, уже облетела цех. В кабинет Юдина набилось немало народу. Кое-кто из рабочих, мастера, служащие нашей военной приемки. Все оживленно расспрашивали Богаченко, какие узлы наиболее пострадали, рассуждали о том, что можно отремонтировать, а что необходимо менять. Один Юдин молчал. Сидя за своим столом, наклонив голову, о чем-то думал.
А у меня кровь прилила к лицу: так волновался. Как уговорить Юдина побыстрее начать ремонт? Его право просто отрезать: не могу и так цех перегружен. И все! Мне пришла мысль сыграть на его самолюбии, как начальника цеха. Если наши установки делали здесь, на заводе, то он может и клюнуть. За честь своей марки он горой стоит. Я спросил об этом Богаченко.
- Кажется, здесь получали, - неуверенно ответил Женя, - или в Москве. Васильев тогда за ними ездил.
- Надо узнать. Если нашего завода, то с ним тогда будет легче разговаривать, - я показал взглядом на Юдина.
- Наши, наши, - неожиданно подсказала сидевшая сзади нас Таня. - Я смотрела. Это было уже легче.
- Машины нашего цеха, Алексей Иванович, - закинул я удочку.
- Нашего? Да? Сам понимаешь, какая у нас перегрузка, - медленно и как бы нехотя ответил Юдин. - Да и многих деталей и узлов, наверное, не наберем. Понадобятся и такие, что только-только на план имеем.
Теперь все замолчали и внимательно слушали.
- Это мы быстро разберемся и составим дефектную ведомость, - заговорила Хавлова. - Главное, сейчас решить - беремся их сразу ремонтировать или нет?
- То-то и оно, что решить... - Юдин все тянул. Вот взглянул на Богаченко. - Да вам ведь и не к спеху. На Северо-Западном без перемен.
И он, как Кашелотов! Я хотел было вскочить и рассказать, какой это трудный фронт, но меня опередил Богаченко.
- Эти машины пострадали в очень тяжелых боях! - взволнованно сказал Женя. - А в ближайшие дни активные боевые действия снова возобновятся.
- Надо бы сходить самим и посмотреть машины, - опять уклончиво проговорил Юдин.
- Я уже все осмотрела и записала, - неожиданно вставила Таня. - У двух машин - заменить направляющие, сменить подъемный механизм у одной... - она перечислила основные дефекты.
А я слушал ее, преисполненный чувством благодарности.
Присутствующие оживились, а Юдин все больше хмурился.
- Ну вот видите, - сказал он сразу после Тани. - Где уж тут быстро сделать.
- А сделать надо! - выкрикнул от дверей кто-то из рабочих.
И сразу все горячо заговорили, что нужно отремонтировать и обязательно побыстрее. И что, смотришь, и там под Старой Руссой, где, как рассказывает лейтенант, очень тяжело, тоже в ближайшее время погонят врага.
- Параллельно с плановыми делать! - весомо выбросил Коробков.
И тут я вдруг подумал, что все так единодушны в своем желании помочь полку еще и потому, что понимают, как я сейчас волнуюсь. Чувство громадной признательности охватило меня целиком. Видимо, это выражалось на моем лице, потому что люди, глядя на меня, улыбались.
Посветлел, наконец, и Юдин.
- А сколько у вас здесь людей? - обратился он к Богаченко.
- Семь. Пять водителей, артмастер и я! - быстро ответил Женя.
- У нас такой порядок, что все, кто привозит на ремонт технику, тоже работают!
- Конечно! - Богаченко вскочил. - Мы готовы! Я сейчас же...
Поднялись и остальные. Юдин еще пытался что-то сказать и только рукой махнул. Эти усталые люди решили: 'Сделаем!'
- Пойдем, товарищ лейтенант! - бригадир сварщиков Котов, очень худой, с искривленным подергивающимся лицом потянул Богаченко за рукав.
- Куда? - счастливо улыбаясь, Женя шел за ним.
- Поглядим на месте, что латать будем. Выбрался из-за стола и Юдин. Он подошел ко мне и хлопнул по плечу.
- Видишь, а ты переживал!
...Через десять дней из цеха к заводским воротам выехало пять боевых установок полка. Свежевыкрашенные, они ничем не отличались от новых. Рабочие цеха постарались на славу.
- Спасибо! - твердил Богаченко, пожимая руки рабочим.
- Чего уж там! - сказал за всех Юдин. - Мы сами рады были это сделать. Только фашистов крепче бейте.
- Приезжай скорее! Ждем! - крикнул мне на прощание Богаченко, высунувшись из кабины. Я помахал ему, не в силах вымолвить слова. Уже поднимаясь на второй этаж, я заметил, что опять захромал.
Впервые за военные годы цехком решил устроить в ближайшее воскресенье поход за грибами. Тем более что лес был рядом, обступая завод со всех сторон. Коробков уговорил и меня.
Утром собирались на опушке. Первым, кого я увидел, был Юдин, сидевший на своей 'таре' - перевернутом оцинкованном барабане!
- Не вздумайте с ним идти! - зашептал мне Коробков. - Он ходит медленно и по краю, а мы в глубину пойдем.
Подошли и Хавлова с Таней. За ними шли какие-то ребята.
'Без кавалеров никак не может!' - я почувствовал, что досадую, и рассердился на самого себя. Чего я ждал - что она меня пригласит? И тут же разглядел под нотами белый гриб. 'Хоть в этом удача'. И рванул его вместе с грибницей.
- Подрезать надо, - сказала Таня издалека. Вот ведь какая глазастая. Но от этого замечания я почему-то повеселел.
Мы все дальше углублялись в лес. Из-за вершин уже проглядывало солнце, и березы ярко сверкали белизной. Зайдя в мокрую лощинку, я сразу напал на грибную прорву. Кликнул Алексея Михайловича, и тот сразу оценил находку. Присев на корточки, принялся подряд резать подберезовики и моховики. Здоровенные корзины быстро наполнялись.
- А вас, друзья, далеко слышно! - из кустов вылезли Александра Ивановна Хавлова и Таня. - Ого! Сколько набрали! Мы с вами будем ходить, - твердо решила Хавлова. - И не воображай, пожалуйста, Михалыч.
Так и пошли. Хавлова с Таней поблизости от меня, чуть впереди Коробков. Я обрадовался, что Таня одна, без 'эскорта'. Время подошло к полудню, когда собрались перекусить. Выбрали место на поляне с маленьким ручейком. Алексей Михайлович с Хавловой уселись готовить, Таня собирала валежник, а меня обязали развести костер.
- Вы наловчились там на фронте, - сказала Александра Ивановна, и я
