отступлению‚ они были уничтожены массами. Поражение было полное: одни были застигнуты на открытых местах‚ другие укрывались в домах‚ но римляне‚ предварительно разграбив последние‚ поджигали их. Они не чувствовали ни жалости к детям‚ ни благоговения перед старцами – люди всех возрастов были умерщвлены. Вся местность была затоплена кровью‚ и пятьдесят тысяч трупов были рассеяны по ней кучами. Ни малейшего следа не осталось бы от иудеев‚ если бы иные не прибегали к мольбам. К этим Александр чувствовал сожаление‚ и он дал знак римлянам к отступлению. Приученные к послушанию‚ они по первому сигналу прекратили резню; но александрийская чернь в порыве своей ненависти была почти неукротима: она насилу дала себя оторвать от трупов.
9. Такова была резня в Александрии. Так как с иудеями везде и повсюду велась война‚ то и Цестий не считал уже возможным больше медлить. Он выступил из Антиохии с полным двенадцатым легионом и с двумя тысячами солдат‚ выбранных им из остальных легионов‚ кроме того‚ еще с шестью когортами пехоты и четырьмя конными отрядами. К этим силам присоединились еще вспомогательные отряды царей‚ а именно: от Антиоха{103} две тысячи всадников и три тысячи пеших солдат‚ исключительно стрелков; от Агриппы – такое же число пехоты‚ всадников же меньше двух тысяч; Соем также прислал четыре тысячи солдат‚ третья часть которых состояла из всадников‚ а большая – из стрелков. С этой армией Цестий двинулся к Птолемаиде. Из городов также собрано было много вспомогательных отрядов‚ хотя и уступавших солдатам в военной опытности‚ но пополнявших этот пробел усердием и ненавистью к иудеям. Сам Агриппа сопровождал Цестия‚ чтобы указать ему маршрут и снабдить его съестными припасами. С одной частью своей армии Цестий направился против Завулона – сильного галилейского города‚ образовавшего пограничный [196] оплот против Птолемаиды; он нашел его пустым от людей‚ так как жители бежали в горы‚ но полным зато всякого рода сокровищами. Эти богатства он предоставил солдатам разграбить‚ а сам город предал огню‚ несмотря на то‚ что здания его были удивительной красоты‚ наподобие тех‚ какие находились в Тире‚ Сидоне и Берите; вслед за этим он отправился в прилегающие окрестности‚ грабил все‚ что ему попадалось в руки‚ сжег все деревни и возвратился в Птолемаиду. В то время‚ когда сирийцы из Берита все еще были заняты грабежами‚ иудеи‚ узнав об удалении Цестия‚ снова ободрились‚ напали неожиданно на оставшихся и убили до двух тысяч из них.
10. После этого Цестий выступил из Птолемаиды‚ сам отправился в Кесарию‚ а часть войска послал в Иоппию с приказанием занять этот город‚ если удастся застать его врасплох‚ но если их приближение будет замечено‚ то ожидать его личного прибытия с остальной армией. Частью морем‚ частью сухопутьем те поспешили туда и‚ напав на город с обеих сторон‚ взяли его без особого труда. Жители‚ не говоря уже о возможности какого-либо сопротивления‚ не имели даже времени спасаться бегством и были все поголовно вместе с их семействами убиты вторгшимся неприятелем. Город был разграблен и сожжен. Число убитых достигло восьми тысяч четырехсот. Точно таким же образом Цестий послал в соседний к Кесарии Нарбатинский округ сильный отряд всадников‚ который опустошил весь этот край‚ убил массу туземных жителей‚ расхитил их имущество и предал огню деревни.
11. В Галилею Цестий послал предводителя двенадцатого легиона‚ Галла‚ с таким количеством войска‚ которое ему казалось достаточным для покорения народа. Сильнейший из галилейских городов Сепфорис принял его дружелюбно‚ а после этого разумного примера другие города также оставались в покое. Но беспокойная разбойничья толпа бежала на гору Асамон – в сердце Галилеи‚ напротив Сепфориса. Против этих людей выступил Галл со своим корпусом. Все время‚ когда они находились на возвышении‚ они низвергали нападавших на них римлян и убили без труда около двухсот человек; но когда римляне тайно обошли их кругом и взобрались на более возвышенные места‚ они немедленно были преодолены: с их легким вооружением они не могли ни держаться против тяжеловооруженных воинов‚ ни спасаться от всадников. Так пало свыше двух тысяч из них‚ и только немногим удалось укрыться в непроходимые места. [197]
Глава девятнадцатая
Цестий выступает против иудеев и осаждает Иерусалим, но против всякого ожидания отступает от города. – То, что он испытывает со стороны иудеев во время своего отступления.
1. Так как Галл не замечал больше в Галилее никаких волнений‚ то он возвратился со своим войском в Кесарию. Цестий же двинулся со всеми своими соединенными силами в Антипатриду. Когда ему здесь было доложено‚ что в Афековой башне собралось внушительное число вооруженных иудеев‚ он отрядил туда часть войска для нападения. Но один страх перед неприятелем рассеял иудеев прежде‚ чем дело дошло до столкновения; по прибытии на место римляне сожгли пустой лагерь и близлежащие деревни. Из Антипатриды Цестий двинулся вперед в Лидду‚ но нашел город покинутым его обитателями‚ так как по случаю праздника кущей все население устремилось в Иерусалим; только пятьдесят человек найдено было на месте‚ – они были убиты‚ и город был предан огню. Оттуда он пошел дальше через Бет-Хорон‚ и у Гаваона‚ на расстоянии пятидесяти стадий от Иерусалима‚ разбил свой лагерь.
2. Как только иудеи увидели‚ что театр войны приближается к столице‚ они приостановили празднование и взялись за оружие. Упорствуя в своей надежде на свою многочисленность‚ они с воинственными кликами бросились беспорядочными толпами в битву‚ невзирая на седьмой день‚ который‚ как день отдыха и покоя‚ они всегда соблюдали наистрожайшим образом. Воинственная ярость‚ заглушившая в них чувство религиозности‚ была также причиной того‚ что они выиграли сражение. С такой неудержимой быстротой они ринулись на римлян‚ что прорвали эти их замкнутые ряды и‚ убивая направо и налево‚ протеснились сквозь них. Вся армия Цестия погибла бы тогда‚ если бы конница и свежая еще часть пехоты не поспешила бы на помощь той части войска‚ которая удерживала еще поле сражения. Римлян пало пятьсот пятнадцать‚ а именно четыреста пеших‚ а остальные – всадники;
