Я не хлопнула дверью, хотя очень хотелось.
ГЛАВА 33. КАК Я ОТБИРАЛА ХЛЕБ У ОТЦА НЕБЕСНОГО
Билли поджидал меня с правильным ответом и кучей вопросов относительно славного капитана и его товарищей. Мы пошли на наше место, где никто не мог нам помешать, так как, чтобы пробраться туда, надо или знать тайный лаз, или пожертвовать своим платьем, поскольку оно неминуемо раздерется о колючки кустарника, но таких охотников пока не находилось.
Повествование заняло у меня немало времени, потому что, разойдясь не на шутку, я почти разыграла в жестах, прыжках и лицах весь толстенный роман. Такого благодарного зрителя свет еще не знал, я – тем более, он был так очарован, что даже чесаться перестал. Только случайный взгляд на положение теней остановил поток моего красноречия. Если через пять минут я не буду у себя, то меня ждут большие неприятности: я не успеваю на вечернюю церемонию.
Не через пять, а через пятнадцать минут я влетела к себе, но Алиссии не было, как и нового туалета. Бежать к ней у меня сил не осталось, я свалилась в кресло и просто позвонила. Когда она пришла, я уже смогла выговорить:
– Где платье? Опаздываем!
– Платье в гардеробной, но оно вам сегодня не понадобится: хозяин уехал.
– Как уехал?
– Как обычно, на машине.
– Надолго?
– Кто его знает.
– Он ничего не велел мне передать?
– Нет.
– Странно.
Алиссия пожала плечами и ушла.
Я барабанила пальцами по подлокотнику кресла и злилась.
Уехал, значит. А я-то перед ним дрожала и распиналась. Бурбон противный. Опять к этим своим подался, и неизвестно, на сколько времени.
Было как-то очень досадно. Появись он в эту минуту, я бы ему все высказала, ни на что не поглядела. А когда у меня такое зверское настроение, это уж все пропало, ничего не поможет и лучше всего лечь спать.
Я так и сделала, но часа в два ночи проснулась, попыталась снова заснуть. Да куда там! Нет, до утра мне не дотерпеть. Я решительно встала, натянула халат и босиком, чтобы не шуметь, отправилась на кухню.
В доме было тихо и сонно, одни часы бодрствовали. Я никого не разбудила, бежала на цыпочках и свет не включала. Но на кухне пришлось, так как налетела на сковороду и наделала грохоту, но, к счастью, никто не отозвался. Но я не весь зажгла, а только одну свечу – знала, где лежит.
Открыв холодильник, я радостно потерла руки. Ван, голубчик ты мой! Я уже вытащила кое-что и высматривала, чтобы еще прихватить повкуснее, когда голос Корсана мне посоветовал:
– «Воспоминание» тащите.
Вытащить-то я вытащила по инерции, но поставить не сумела, чуть не выронила, хорошо, он подхватил.
– Э, да что с вами? Я не привидение, можете потрогать.
– Но вы же уехали? – Я еще сомневалась.
– И вы что же, полагали, навсегда? Нет, милая леди, как ни прискорбно для вас, но я вернулся, и только что, и страшно голоден, так что вытаскивайте все на стол.
Я все и поставила и свет хотела включить, но Корсан запретил.
– Не включайте, со свечой гораздо уютнее и необычайней. Такой полумрак рождает иллюзии. Садитесь.
Я села и принялась с не меньшим аппетитом, чем он, уничтожать Вановы запасы. Мы уплели все, включая «Воспоминание», и почти не разговаривали, обмениваясь короткими репликами типа:
– Попробуйте это…
– Наложить вам еще…
– Что вы думаете о…
и т. д. и т. п. Обычными репликами двух старых друзей, которые согласны во всем, даже в гастрономических пристрастиях.
Действительно, в этом освещении что-то есть. И мне совсем не страшно и свободно. И когда он откинулся на спинку стула и закурил, я решилась спросить:
– Что вы сегодня писали в кабинете?
– А вы как думаете?
– Не знаю, на письма не похоже, на деловые бумаги тоже, слишком много исправлений. Похоже, как если бы вы что-нибудь сочиняли.
