играл в Синем мире, мы всегда там вместе, я нашел, что, если долго идти в Жарком мире к солнцу, то попадешь в Синий. Но он так и не пришел.
- Он смертен, - спокойно отвечает человек.
- Но почему я еще не вырос? - почти вскрикивает мальчик, сколько я еще буду маленьким?
- Долго... - пристально смотрит в глаза человек и на дне его темно-синих, почти черных глаз блестит радость, - еще долго но это хорошо. Очень хорошо, что ты взрослеешь дольше смертных и дольше своих братьев.
- Почему? - удивлением и обидой горят серо-зеленые глаза мальчика.
- Ты дольше будешь видеть... - отвечает человек и в зале снова становится пусто и одиноко.
Мальчик немного сидит, думает, наморщив лоб, вслушивается в пыльную тишину, потом взмахивает рукой и снова начинает играть. Один.
26
Земля осталась внизу в разрывах облаков. Облаков, ставших далекими. Сквозь белесую пелену была видна далекая земля. Она уже не просто отдалилась, она выгибалась краем горизонта вверх, словно огромная чаша. И все внизу стало совсем незначительным и нереальным. Лишь грязно-светлое пятно столицы еще можно было отыскать далеко внизу, остальные же селения растворились среди горошин лесов и полей.
Остались внизу и три дня, проведенные в диком лесу. Проведенные, чтобы они смогли идти дальше. Чтобы восстановить силы, отнятые иллюзией. Нога Итернира пошла на поправку. Ригг каждый день подолгу возился с ней, и к исходу третьего дня она уже подсохла и не так болела.
Перед встречей с богами все выстирали обветшавшую одежду и все, кроме принца и Крына побрились.
Они больше не ходили в призрачный сад, как бы не хотелось этого. Исцарапанные, в разодранной одежде, они прошли по лесу, оставляя клочья силы на черных колючках, но не вернулись в иллюзию.
Хуже всего было то, что они потеряли все снаряжение и запасы. И так и не нашли их потом, хотя и искали. Крын с Риггом, конечно умудрились сделать мешки для еды и воды из шкурок маленьких зверьков, что бил Ригг, но плащи и одежда были утеряны. И они с ужасом ожидали холода переходов между ступенями.
И тот не замедлил явиться. Не было ветра. И не было снега. Воздух был сухой и прозрачный. И от этого было еще хуже. Кожа моментально высохла и потрескалась. Корка на спекшихся губах то и дело надламывалась, и на языке чувствовалась кровь.
Во рту пересохло, и силы уходили с каждым выдохом. Тяжелее всего приходилось Итерниру, ковыляющему на одной ноге. Ступени становились все уже и круче, и он боялся, что костыль скользнет по гладкому камню Лестницы, и он рухнет вниз, увлекая за собой привязанных к нему спутников.
Шли медленно, стремительно уставая, а Лестница все сужалась.
Сначала занемели руки. Дыхание уже не могло растопить их холода. И было страшно, что это - навсегда. Что уже никогда пальцы не будут слушаться. Что они замерзнут здесь не в силах даже повернуть вниз.
Лучше всего держались Ригг и Ланс, чьи кожаные куртки пострадали меньше, чем ткань одежд остальных. Но и их уже доставал холод.
Воды не было в воздухе совсем. Даже изморозь не оседала на нежном пуху над верхней губой принца. На бровях.
Но они упорно шли. Чувствуя, как немеют и перестают слушаться ноги.
Болели глаза. От холода и от того, что вода уходила из организма. Оставив узкую щелку, они смотрели лишь себе под ноги, превозмогая боль от ослепительного сияния Лестницы.
Плыли круги перед глазами, затуманивая взор, и ноги шли уже сами по себе. Никто уже не задумывался о том, куда идут и зачем. Не думали даже о том, что нужно дойти.
Шли, потому, что не могли стоять. Потому, что дорога это жизнь. И дорога казалась вечностью.
Времени не было, как не было мыслей. Не было дня и ночи, как не было цели. Вечность теряла смысл. Расстояние теряло смысл. В этом мире не было смысла, он был в стороне от него. Мир не нуждался в смысле.
И цели.
Была Лестница, и по ней шли.
Тепло было наслаждением и пыткой. Они лежали, распластавшись на ломкой корке бурой земли, несущей тепло. И даже не могли потерять сознания, хотя не было сил видеть мир вокруг. И это длилось так долго, как они этого хотели.
Когда проснулись, солнце стояло уже высоко. Облака и ветер остались внизу и здесь небо было чистым, а воздух светел и прозрачен.
Кругом простиралась бурая, плоская как стол, покрытая истресканой коркой такыра равнина.
Ничего, кроме бурой земли и синего неба.
И Лестницы вниз за спиной.
- Нет, - мотнул головой Итернир, оглядевшись, - С меня хватит!
- Что с тобой? - удивленно повернулся к нему принц.
- Это что же, - ответил тот, - опять все снова? Идти неизвестно куда, потом опять вверх, и мерзнуть. Ради чего?
- Не серчай, - тихо попросил Ригг.
- Нет! - выкрикнул тот, распаляясь, - Ради чего все это? И когда закончится?! Сколько еще?!! - рвался крик в зенит, - зачем?
Ланс шевельнулся, переводя взгляд с картины вокруг на беснующегося Итернира, и тихо, но четко проронил:
- Ради чего ты шел сюда?
Тот стих на мгновение, задумавшись.
- А что может стоить таких мучений? А вы не думали, что она может оказаться бесконечной?!
- Это как же... - прогудел Крын.
- А вот так, - повернувшись к нему, развел руками Итернир, бесконечной и все. Сколько не иди, никогда не дойдешь, потому, что конца нет. Не задумано!!!
- Так это... - озадаченно поглядел Крын, - так того... не бывает вовсе. Вот.
- А кто его знает, как оно бывает? - уже тише ответил Итернир, - не могу я больше. Сил моих нет. Да и нога...
- Ничего, - положил ему руку на плечо Ригг, - дойдем. Дойдем. Обязательно. Как же иначе?
Солнце начало клониться к закату, а унынию однообразной равнины все не было конца. Все тянулась кругом бурая земля, и все так же хрустела под ногами корка такыра.
Солнцу оставалось до кромки горизонта пять ладоней, как Ригг остановился, напряженно вслушиваясь.
- Ты что? - удивленно наткнулся на него Итернир.
Тот отмахнул рукой, требуя тишины.
Все остановились, пытаясь услышать. С шорохом упало несколько песчинок в часах Времени, и Ланс неохотно перехватил свое копье наперевес.
А спустя несколько мгновений и остальные услышали нестройный гул. Даже не гул, но множественный шорох.
- Что это? - вытягивая меч из ножен, спросил Кан-Тун.
Никто не успел ответить, как кромка горизонта со всех сторон, неровной каймой окрасилась в еще более бурый цвет, чем земля.
- Бежим! - взвизгнул Итернир, дернувшись в сторону.
Он суетливо вывернул костыль и, споткнувшись о него, упал.
- Надо идти, - сосредоточенно проговорил принц, пока Крын помогал Итерниру вставать, - может быть и пройдем.
Они торопливо зашагали дальше. Увлекая слабо сопротивляющегося Итернира. Навстречу нарастающей бурой массе.
Та все близилась, распадаясь на отдельные ручейки и потоки, пока не удалось разглядеть, что вся она состоит из множества тел.
