– Ты думаешь, они прилетели за нами?
– Я знаю это так же точно, как и то, что нам не скрыться от них. И даже если бы у меня были здоровые руки, и ты бы был вооружен до зубов, мы ничего не смогли бы сделать – их слишком много.
Как бы в ответ на ее слова корабль начал медленно набирать высоту, направляясь к северу, к ним. Хан заметил это и начал лихорадочно собираться. Лизендир положила руку на его плечо.
– Не сейчас. Они не смогут заметить нас с корабля.
Темная масса корабля и огни двигались к северу среди облаков. Вскоре они исчезли в темном небе. Лизендир повернулась к Хану:
– Идем в хижину. У нас с тобой есть еще одна ночь.
Хан думал, что ему уже не проснуться. Они оба знали, что это их последняя ночь вместе, и взяли от нее все, что могли. Под конец он уже лежал рядом с ней совсем без сил, ощущая тепло ее нежного тела. Наконец он встал, вышел из хижины и пошел к ручью. И тут он почувствовал, что что-то не так. Он взглянул. Хатингар. И еще много других. На склоне стоял «Палленбер», сверкая металлической поверхностью в лучах солнца. Хан оглянулся на хижину. Лизендир стояла на пороге, глядя на него. Первым нарушил тишину Хатингар:
– Браво, браво! Вы понимаете тщетность сопротивления. Вам не удастся ни бежать, ни сражаться. У вас нет никаких шансов. Вы, наверное, хотели бы знать, как я нашел вас здесь? Очень просто. Никакой магии, никакой техники. Просто хорошие уши. Я слышал, как вы договаривались встретиться здесь. И вот тоже пришел сюда. Я согласен с вами – мне тоже нравится это место.
– Что вы хотите от нас? – спросил Хан.
– О, бояться вам нечего. Конечно, мне хотелось бы отомстить за тот урон, что она нанесла мне. И при других обстоятельствах я не преминул бы сделать это. Однако она искусный воин, и в данном случае я готов забыть свои личные счеты. Такие, как она, весьма ценное приобретение для Воинов Рассвета.
– Я не собираюсь помогать вам, – ровным голосом сказала Лизендир. – Я постараюсь забыть все, чему была обучена, и вы ничего не сможете со мной сделать.
Это была действенная угроза, ведь она могла спокойно стереть все из своей памяти. Тело останется, но Лизендир в нем не будет.
Хатингар заговорил:
– Я думаю, что ты ничего с собой не сделаешь. Ты же не захочешь, чтобы мы обошлись с ним грубо? Сама ты можешь избежать мук, но он не может. Ведь если дело дойдет до этого, ему никто не позавидует. Но давай не будем опускаться до этого. Кроме того, я же не желаю ничего особенного. Ты, Лизендир, будешь рожать и обучать Воинов. Все равно Воины скоро завоюют всю вселенную.
– А как насчет меня, Хатингар? – спросил Хан.
– Ты не представляешь большой ценности. Может быть, ты сведущ в технике, но меня это мало интересует. Я продам тебя на Рассвете. Но, может быть, если вы будете хорошо себя вести, я продам тебя ей, – он показал на Лизендир. – Если, конечно, ей подойдет моя цена. Ты, Хан, коммерсант. Я тоже.
Хан краешком глаза заметил, что корабль Воинов возвращается с севера. Корабль был громаден. Он намного превосходил размерами все известные ему корабли. Огромный конус, вокруг которого вращались метеориты. Один из них был диаметром в полмили.
– Вас поражает наш корабль и его окружение? – спросил Хатингар. – Это хорошо. Это наше оружие. Для него не нужно взрывчатки, запалов и так далее. Просто старое доброе железо, настоящее оружие воинов. Когда нам нужно, мы исключаем метеорит из гравитационного поля корабля, и он вонзается в планету, оставляя прекрасные кратеры, чистые, ровные, диаметром в несколько сотен миль и глубиной в несколько миль. От такого оружия нельзя ни укрыться, ни спрятаться, ни защититься.
Скоро мы совершим нападение на цивилизацию людей и леров. Нам нужны корабли, хотя мы вполне могли бы обойтись и одним.
– Леры никогда не пойдут с вами, – спокойно сказала Лизендир.
– Тогда мы уничтожим их. Мы не боимся вашего нового оружия, которым вы можете взрывать звезды. Ведь вы не знаете, где мы живем.
От тела корабля Воинов отделился маленький корабль. Но он был маленьким только по сравнению с кораблем. На самом деле он был не меньше, чем «Палленбер», корабль, который привез сюда Хана и Лизендир.
Без дальнейших разговоров Хатингар погнал их на этот корабль, как только тот приземлился. В каюте, куда их загнали, не было окон, и они ничего не могли видеть. Какое-то время они летели – они определили это только по шуму двигателей, – затем шум двигателей стих. Хана повели по одному из коридоров, Лизендир, тщательно охраняемую, по другому.
Вскоре Хан очутился в маленькой каюте, скорее камере, но не без удобств. Дверь за ним закрылась, и тут же его бросило на пол сильнейшим толчком, когда корабль начал набирать скорость. Затем все более или менее установилось, и Хан понял, что корабль вышел на курс.
Часть вторая
РАССВЕТ
Глава 6
Вожделение вызывается лицом, а не телом или какими-либо его частями.
Фелириан Дерен
Любовная страсть тем сильнее, чем хуже партнеры знают друг друге.
Ласкормаль Сирт
Мы всегда интерпретируем новое в терминах старого, и в зависимости от этого приходим в ужас или обретаем успокоение. Но наша главная беда не в том, что мы не можем правильно определить явление, а в том, что мы не можем правильно оценить его. Никто не будет спорить, что круги на воде от брошенного камня – волны, хотя и маленькие. Однако слабый маг, умеющий только предсказывать погоду, не способен внушить ужас, но маг, обладающий большим могуществом, поистине опасен.
Руководство к выживанию
В течение долгого времени Хан находился в полном неведении. Пища, хотя и невкусная, через определенные интервалы времени подавалась ему через отверстие в стене. Никаких неприятных или болезненных ощущений у него не было. Правда, ему показалось, что еды ему дают больше, чем требуется. Вероятно, эта пища была предназначена для тех, у кого потребности в калориях были выше, чем у людей. Может быть, для леров. Действительно, он уже убедился, что Лизендир ест гораздо больше, чем он, и он вспомнил обжигающий жар ее тела… Хан не мог съесть то, что ему давали, но он прятал остатки на будущее. Кто знает, может, его перестанут кормить.
Шли дни. А может, недели. У Хана не было возможности отсчитывать время, и ему казалось, что оно тянется невыносимо долго. Свет в его камере горел все время. Он знал, что это опасно для его разума, но он был уверен, что леры не хотят довести его до безумия. Время от времени на него приходили смотреть Воины. Они обычно являлись по трое, и, как у всех леров, пол их был выражен очень нечетко. Однако Ефрем был, несомненно, прав в одном – они действительно выглядели как варвары. И мужчины и женщины были в татуировке, а их волосы были украшены перьями, лентами и прочей дребеденью. Никто из них не говорил с Ханом.
Хан начал заниматься собой, чтобы не сойти с ума. Он старался представить себе корабль по тем звукам, которые доносились до него. И тут к нему внезапно пришла мысль, которая полностью захватила его: этот корабль, огромная крепость, вокруг которой вращаются метеориты, и которая способна уничтожить целую планету, на самом деле очень стара и непрерывно разрушается. Только умелый уход за кораблем еще позволяет ему держаться. Сколько же лет этому кораблю? Он не имел понятия. Сотни, а может, и тысячи. Хан вспомнил рассказ Лизендир о Санзирмиль. Да. Он прислушался.
Корабль стонал и сотрясался, изредка угрожающе поскрипывая. Хан пощупал переборку. Кажется, его камера сделана совсем недавно. Впрочем, все корабли время от времени подвергаются переделкам. Однако поверхность стен была обработана очень грубо.
Скрип и треск не прекращались. Хан уже обратил внимание, что система снабжения воздухом
