стола, приветствуя Барри.
Тот вручает ему записку, толстяк читает, просит Барри садиться.
Чиновник (себе под нос). Вы, значит, пилот... Хотите на Сириус...
Барри достает из нагрудного кармана пачку бумаг.
Чиновник. Прекрасно, прекрасно... Вас немедля зарегистрируют.
Он садится к дисплею, набирает на клавиатуре какие-то данные. Чиновник. Позвольте ваше удостоверение.
Барри подает ему документ. На дисплее один за другим мелькают портреты молодых людей.
Чиновник (себе под нос). Маленькая формальность, недоверие тут ни при чем--вы ведь понимаете... Барри. Ну разумеется.
Чиновник нажимает на кнопку, экран гаснет.
Чиновник. Как видите, все в порядке. Все замечательно.
Барри. У вас есть для меня работа? Когда можно приступить?
Толстяк встает, сияя благожелательством. Кладет руки Барри на плечи.
Чиновник. Наберитесь еще немного терпения. Претендентов у нас много, но большинство, увы, никуда не годятся. А вот ваши аттестаты! Вы без труда выдержите испытания.
Барри. Испытания? А когда? Когда они будут?
Чиновник. Как я уже говорил, претендентов много. Но я включил вас в список очередников. Возможно, вам повезет, и очередь подойдет быстро.
Чиновник склоняется над столом, накарябывает на листке несколько слов.
Чиновник. Вот! Наведайтесь завтра! Придете прямо ко мне. Я все сделаю, чтобы вам помочь. Желаю удачи!
Барри пожимает толстяку руку и выходит. Не успев отойти от двери, он сталкивается с мальчиком, одетым в куртку с вышитым вензелем 'СТ'.
Мальчик. Прошу вас, сэр, сюда.
Барри изумленно глядит на него. Мальчик подводит его к одной из дверей, отворяет ее.
Мальчик. Сюда, пожалуйста.
Барри останавливается на пороге, глядит по сторонам. Перед ним большая, со вкусом обставленная комната - окно во всю стену, ковры, огромный письменный стол. За столом молодая женщина, очень хорошенькая, темноволосая, с овальным личиком,--южный тип, воплощенная грация и изящество. Она встает, протягивает Барри руку.
Прохладное дуновенье от вентилятора.
Ютта. Извините, что я вас задержала. У меня сугубо приватный интерес. Совершенно случайно услышала, что вы здесь.
Она листает бумаги; Барри видит, что это ксерокопии его документов. Ютта сует их в приемную щель какой-то машины, та начинает двигаться, разрезая страницы на мелкие клочки.
Ютта. Это никого не касается. Идемте отсюда, а то ведь наверняка кто-то подслушивает.
Она жестом показывает на контрольный пульт, на микрофоны и камеру видеофонной сети.
Ютта. Позвольте пригласить вас на кофе. Это близко, лифтом поднимемся.
УТРО КАФЕ НА КРЫШЕ
Кафе-бар на крыше центрального корпуса. Чудесный вид на Санта-Монику и далеко за пределы города, до самого ракетодрома. Корабли стартуют каждые полминуты, целыми группами, и даже на фоне белесо-голубого неба пламя двигателей слепит глаза.
Ютта и Барри выбрали столик на смотровом балконе; официант расставляет перед ними чашки, наливает кофе.
Ютта дожидается, пока он уйдет.
Ютта. Вы брат Гаса Гриффина, я ужасно рада, что нашла вас. Почему вы не предупредили о своем приезде?
Барри (неуверенно). Хотел сделать Гасу сюрприз. Решение пришло как-то вдруг, неожиданно,--и вот я здесь. Пробовал дозвониться, навестить, но не сумел его разыскать.
Ютта. Гас очень занят. Вы же знаете, какова его роль в этом городе.
Барри. Конечно.
Ютта. Вот и надо было предупредить. Вы впервые здесь?
Барри кивает.
Ютта. Ясное дело, откуда вам знать, как тут все обстоит. Гас не просто президент 'Сириуса- Транзитного', он еще и знаменитость. Идея принадлежала ему самому: он не хотел окапываться за столом, принимать решения при закрытых дверях... Он тип современного руководителя и работает в открытую. Так повелось с самого начала. Вы ведь знаете его первое большое выступление... Когда он призвал к освоению Сириуса?
Барри опять кивает.
Барри. Почему я не могу попросту с ним связаться? Мне везде отказывали, даже высмеивали.
Ютта снисходительно глядит на него.
Ютта. Я же сказала: он--знаменитость. Кто к нему только не рвется, любыми средствами! И чего они только не требуют. Одним нужен всего лишь автограф, фотография с посвящением. Другие думают, что он даст им денег или работу. Ведь они доверяют ему--именно с таким расчетом он и создавал свой имидж. Да он и в самом деле постоянно трудится ради всеобщего блага. Только вот о каждом в отдельности заботиться не может. Мы должны оберегать его... Вопреки его желанию.
Барри. Да, но...
Ютта. Для них все способы хороши. То на давнее знакомство ссылаются, то за родственников себя выдают. Иные являются с подарками, которые обязательно надо передать из рук в руки, другие уверяют, будто имеют для него какие-то важные сведения. Все они обманщики.
Барри. Но мне вы верите? Или нет?
Ютта кладет руку ему на плечо.
Ютта. Конечно, верю. Безусловно. Вы совсем другое дело.
Она пристально смотрит на него.
Ютта (задумчиво, не столь официально). Вы похожи на него. Да, так Гас выглядел, наверно, еще год- другой назад. Вы моложе и мягче, но сходство неоспоримо... Удивительно!
Барри. Когда же я увижу Гаса? Он наверняка обрадуется.
Ютта. Конечно, обрадуется! Жаль, правда... Но сейчас у него и пятнадцати минут свободных не найдется.
Она жестом показывает на космопорт.
Ютта. Посмотрите, сколько у нас работы! Осваивать целую планету--это вам не пустяк. Вы даже не представляете, сколько всего надо как следует обдумать и учесть. Мы на решающем этапе, и Гас хочет исключить любые случайности. Он за всем следит сам, успевает повсюду. Обстоятельства в самом деле уникальные... К вашему сожалению. Наверно, я вас разочаровала?
Барри. Но должна же быть какая-то возможность...
Ютта. Я вам помогу. Если действовать по инструкции, вы никогда брата не увидите. Но я, кажется, знаю один способ...
Ютта смотрит на часы: похоже, ей вдруг стало некогда. Она встает.
Барри тоже.
Ютта. Давайте встретимся... Может, сегодня вечером? Вам удобно? Барри. А где?
Ютта. В баре отеля 'Шератон'. Не возражаете? Барри. О нет. В восемь? Ютта. Лучше бы чуть попозже. В десять. Барри. Хорошо. Я приду. И спасибо вам...
Ютта с улыбкой протягивает ему руку.
Ютта. Зовите меня Юттой. До свидания, Барри. Барри. До свидания, Ютта.
Нью-Йорк, Бостон, Чикаго -- один исполинский город, раскинувшийся по озерной равнине на многие сотни километров, до самой Атлантики. Только станции подземки напоминали о прежних названиях: 'Нью-Йоркский; муниципалитет', 'Чикагский аэровокзал', 'Бостонский клуб св. Патрика'.
Лишь кое-где уцелели остатки старинных домов, сады и парки; они были отданы ученым, а всем остальным доступ туда был воспрещен. Даже не верится, что где-то на юге и на западе есть якобы еще
