— К руслу Рио-Навахос. Нам надо спуститься до Колорадо.
— Тогда можете выезжать. Вот ваше мясо.
— А остальное?
— Вы все получите. Видите тех всадников? Я дал им три ружья, три ножа, порох и свинец. Вы проедете с ними час, потом вам передадут ваше оружие.
Трое белых разочарованно переглянулись. Вождь заметил это, но притворился, что ничего не видел.
— Почему же мы не получим оружие сейчас?
По лицу Нитсас-Ини пробежала какая-то странная улыбка, и он ответил:
— Я знаю, что бледнолицые привыкли сопровождать своих дорогих гостей почетным эскортом. Так поступим и мы.
— Мы благодарим вас, но оружие можем держать и сами.
— Зачем вам так утруждать себя? Совсем ни к чему. Глядите, мои люди выезжают! Они привыкли скакать быстро. Поторопитесь за ними, иначе они не найдут вас в условленном месте, и вы ничего не получите.
Он сделал прощальный жест рукой и отвернулся, причем лицо его буквально сияло от радости. Он выполнил свое обещание и одновременно разрушил замыслы белых.
— Хитрый лис, этот краснокожий! — вырвалось у Гринли. — Кажется, он догадался о наших планах.
— Да, — согласился Батлер. — Этот краснокожий мошенник считает себя другом Шеттерхэнда и Виннету, а когда имеешь дело с таким парнем, можно быть уверенным, и даже поклясться в том, что тебя облапошат. Теперь нам надеяться не на что.
— Меня все же не покидает надежда.
— Ты еще надеешься чего-то добиться? Каким же это образом?
— Мы подождем, пока эти шестеро индейцев уедут, и вернемся, чтобы встретиться с Вольфом.
— Это было бы новой глупостью, потому что все краснокожие бросятся ему на помощь. Ты же сам сказал: если мы покинем лагерь, калюмет потеряет свою силу.
— Да, открыто появиться в лагере было бы глупостью… Подумай сам, они быстро соберутся освобождать пленников, так? Мы знаем, что они поедут по правому берегу. Мы поедем за ними и доберемся до места их ночлега. Проберемся в лагерь, и тогда меня бы очень удивило, если мы не найдем возможности заняться этим Вольфом.
— Только эта мысль и придает мне сил. Надеюсь, парень прихватит с собой чек!
— Куда же он его денет? Здесь, на Западе, нет несгораемых сейфов.
Они вскочили на лошадей и, не прощаясь, поехали прочь. Да и с кем им прощаться! Казалось, никто не обращал на них никакого внимания. Но это только казалось: на самом деле глаза всех индейцев были устремлены только на них.
Когда Нефтяной принц и оба его спутника исчезли за береговым откосом, к вождю опять подошел Вольф, скрывавшийся за группой деревьев. Нитсас-Ини созвал совет самых выдающихся воинов. Белая скво очень волновалась за жизнь сына и подгоняла мужа побыстрее выступить в поход. Он утешал ее, говоря, что Ши-Со находится в окружении знаменитых, храбрых и опытных воинов.
— Пленных, — утешил женщину Вольф, — убивают только после окончания войны, при возвращении в родные деревни. Война еще и не начиналась, так что пока нечего бояться за жизнь сына. Прежде всего надо послать к реке лазутчиков.
— Зачем? — спросил вождь.
— Если мое предположение верно, трое белых, после того как получат оружие, вернутся и станут преследовать нас.
— Ты думаешь, что они попытаются заставить тебя отдать бумагу?
— Да. Но они будут прятаться, выискивать подходящую возможность напасть, поэтому мне придется позаботиться о собственной безопасности. Прошу тебя выслать разведчика к реке.
Вождь внял его совету, и только после этого началось обсуждение похода. Собственно говоря, обсуждать-то было нечего. Можно, конечно, предположить, что Гринли сказал не всю правду, но никто не сомневался, что нихора вышлют шпионов, и те хорошенько высмотрят лагерь навахо. Как бы там ни было, нихора решились атаковать. К тому же они могли предположить, что сбежавшие бледнолицые будут искать защиты у навахо. Эти бледнолицые наверняка выдадут намерения нихора, что станет лишним доводом для последних в пользу немедленной атаки. Ну, а самим навахо ждать нападения врага смысла не было, и они приготовились к немедленному выступлению. Подготовка закончилась в тот самый миг, когда вернулись шестеро всадников, сопровождавших Гринли, Батлера и Поллера. Они рассказали, что белые, получив оружие и патроны, спокойно поехали дальше. Тем не менее, разведчик навахо остался у реки; ему дали задание продолжать наблюдение, и, если белые повернут коней, немного подождать, а потом, объехав их стороной, присоединиться к своим товарищам.
Отряд двигался по правому берегу. Это означало, что навахо поверили заявлению Нефтяного принца, надеясь встретит противника там. На самом деле нихора находились на левом берегу. Когда день клонился к концу, появился разведчик и сообщил, что трое белых в самом деле повернули и теперь идут по следам навахо.
Навахо скакали весь вечер и только к полуночи остановились, ибо ошибочно предположили, что в любую минуту могут наткнуться на врага. Костров решили не разжигать, чтобы не выдать свое присутствие.
Сначала Нитсас-Ини хотел выставить несколько постов, призванных задержать троих белых, но Вольф, ради которого и принимались эти меры, сказал, что это лишнее. Он посчитал, что в темноте Батлер, Поллер и Гринли и так не смогут найти след навахо.
Вперед стражей все же выслали — этого требовали правила безопасности. Для вождя быстро поставили палатку: в ней должна была спать белая скво. Она, хотя и расстелила одеяло, не могла уснуть от волненья. К тому же в палатке было так душно, что через некоторое время женщина поднялась и вышла на свежий воздух.
Луна поднялась над приречными деревьями и отражалась в узкой, но глубокой реке. Вокруг царила тишина, лишь время от времени пофыркивали лошади, лупившие хвостами комаров. И больше никаких звуков. Неужели никаких? Да нет, с другого берега внезапно донеслось что-то совершенно непонятное: «Фитифитифити, фитити, фитити, фитити, фитифитифити, фитити, фитити, ти!»
Индейцы пробудились и с удивлением прислушались. Что там звучало, человеческий голос или музыкальный инструмент? Нитсас-Ини легонько тронул свою жену и спросил:
— Слышала? Никогда прежде ничего такое до моих ушей еще не доходило. Что это может быть?
— Кто-то подражает скрипке и пытается исполнить вальс.
— Скрипка? Вальс? Я не знаю, что это.
Женщина хотела было объяснить, но не успела, потому что с другого берега донеслось: «Клилилилилили, лилили, лилили, клилилилилили, лилили, лилили, лилили, ли!»
— Что-то новое! — прошептал вождь.
— Подражание кларнету.
— Кларнет… Я думаю, что там…
— Трарара та-та-та-трарара та-та-та…! — прервал его голос с того берега.
— Это тромбон, — объяснила скво, которая, впрочем, также ничего не понимала.
И прежде чем ее супруг успел что-нибудь сказать, снова раздалось: «Чингчингчинг чингбумбум, чингбумбум, чингчннгчинг, чингбумбум, чингбумбум, бум!»
— О, это уже большой барабан с медными тарелками, — заметила скво, и ее удивление с каждой минутой возрастало.
— Тромбон? Барабан? Тарелки? — спросил Нитсас-Ини. — Это громкие слова, которых я не понимаю. Может быть, там бродит Злой Дух?
— Никакой это не дух, а человек.
— Ты уверена?
— Да. Он подражает голосом звучанию музыкальных инструментов.
— Это, видимо, бледнолицый?
