Она изумилась. Что он, с ума сошел?
Но Коул смеялся все громче и громче. Сумрак занервничал, и Стефани изо всех сил натягивала поводья, чтобы удержать его на месте.
Наконец Коул успокоился.
– Ладно, вы победили! Черт меня побери, ведь Мегги однажды проделала то же самое! Валяйте, ведите его на конюшню и вытирайте. Еще попотеете, снимая седло. Не понимаю, как вы вообще ухитрились его оседлать! – Он шлепнул жеребца по заду и снова захохотал, глядя им вслед.
Пока Стефани возилась с Сумраком, завтрак почти закончился. Она спокойно села на свое место и взяла вилку.
– Передайте мне, пожалуйста, яйца.
Коул с насмешливой улыбкой положил салфетку и встал.
– Ну что, хватит с вас, или хотите после обеда прокатиться снова?
Она подняла глаза.
– На Заплатке?
– Нет, вы доказали свое мастерство. У меня есть на примете лошадь как раз для вас. – Он надел шляпу – Увидите ее после обеда. – В дверях он обернулся и сурово посмотрел на Стефани. – И руки прочь от моего коня!
Стефани вздохнула с облегчением, когда он вышел из кухни.
Джоша распирало от любопытства.
– Слушай, и ты вправду каталась на Сумраке?
– Да. И даже если бы твой отец задал мне заслуженную трепку, я бы не раскаялась, – призналась она.
– Как тебе удалось? На Сумрака никто, кроме папы, никогда не садился. Он даже Чарли на себя не пускает.
Стефани изумленно взглянула на Чарли. Тот усмехнулся.
– Точно. Я даже ногу в стремя вставить не могу – сразу лечу на другой конец конюшни.
– Господи! – Стефани уронила вилку. Еда застряла у нее в горле. – Слава Богу, этот конь обожает яблоки.
За обедом Джош и мужчины так расшумелись, что Кейт на них прикрикнула.
– Боже правый, вот собрались три горлопана! А ну заткнитесь, а то уши надеру!
Расправившись с едой, Джош вскочил из-за стола.
– Пошли, Стефани. У нас для тебя сюрприз.
– Как только вымою посуду, – ответила она. – Нечестно бросать Кейт одну.
– Нет, нет, иди, – отозвалась Кейт. – А то они тут все будут вертеться под ногами! Да мне и самой интересно, что они задумали.
– Лучше сразу наденьте одежду, подходящую для верховой езды, – посоветовал Чарли. Глаза на его обветренном лице блестели почти как у Джоша.
– Я на конюшне. Джош приведет тебя, когда будешь готова, – улыбнулся Коул.
Стефани, зараженная волнением мужчин, переоделась в мгновение ока. Джош велел ей закрыть глаза и потащил к конюшне. Стефани потребовалась сила воли, чтобы не подглядывать, особенно когда Кейт ахнула: «Ой, мамочки!»
Казалось, прошла целая вечность. Наконец Джош скомандовал:
– Открывай!
У ограды под дамским седлом стояла Зорька, а Коул и Чарли улыбались во весь рот, словно мальчишки.
– О, Коул! – воскликнула Стефани. – Неужели Зорька?
– Раз вы смогли ездить на Сумраке, то с ней уж точно справитесь. У нас с Чарли совсем нет времени ее учить, а Джош вечно занят Вороным.
– И потом, – вставил Джош, – вы похожи! У нее хвост и грива совсем как твои волосы.
Полминуты в седле – и Стефани полюбила кобылу нежной и преданной любовью.
Зорька шла так же плавно, как Сумрак, но править ею было гораздо легче. Когда же Стефани вызвала Коула на состязание, и всаднику, и коню пришлось попотеть, чтобы не отстать от легконогой Зорьки. Сумрак и Зорька шли голова к голове, и звонкий смех Стефани разносился по ветру.
Когда Коул снял Стефани с лошади, она была вне себя от восторга.
– Спасибо, спасибо, тысячу раз спасибо! Она необыкновенная, чудесная, фантастическая лошадь! Вы даже не представляете!
– Значит, вы довольны моим выбором?
– Она прекрасна. – Стефани бросила на него озорной взгляд. – А если мне захочется разнообразия, я всегда могу занять у вас Сумрака.
– Если я вас на нем поймаю, посажу на месяц на хлеб и воду! – пригрозил Коул.
Стефани вдруг посерьезнела.
– Нет, Коул, не буду. Я не знала, что этот конь терпит только одни руки. Знала бы, никогда бы не выкинула такой дурацкой шутки.
– И как он вас не сбросил?! Два года назад какой-то молодчик пытался его украсть – так чудом остался жив. Должно быть, конь пощадил вас ради ваших прекрасных глаз...
– Скорей ради прекрасных яблок. – Стефани хихикнула. – Никогда не видела такого обжоры. Я ему скормила целую бочку. В конце концов пришлось перейти на морковь. Только один раз я испугалась и решила, что напрасно все это затеяла – это когда вы разразились идиотским смехом! Знаете, я думала, что с ним не справлюсь.
– Да он просто играл. Уж не знаю как, но вы его обольстили.
– Я просто не знала, как еще убедить вас, что я умею ездить верхом. И вообще, что вас так рассмешило?
– Вы. Физиономия у вас была совсем как у Джоша, когда он сбил масло: этакая невинная разбойница.
– Во всяком случае, я своего достигла.
– Уже второй раз я получаю такой урок. Мегги однажды проделала то же самое.
– Она ездила на Сумраке?
– Нет, это было задолго до того, как Сумрак появился на свет. Джош тогда был грудным младенцем. – Коул грустно улыбнулся своим воспоминаниям. – В один прекрасный день приезжаю я к обеду домой. Она сует мне в руки орущего Джоша, преспокойно выходит, садится на мою лошадь и уезжает. Юпитер был, правда, не такая зверюга, как Сумрак, но тоже не карлик. И не возвращалась она целую вечность. Я перепугался до смерти. Наконец она вернулась. Бросила мне поводья, взяла Джоша и без единого слова пошла в дом. Ух, как я на нее орал! Полчаса, наверно, орал, а она молча кормила ребенка. Наконец я выдохся. Она поднимает на меня глаза и говорит: «Так когда у меня будет приличная лошадь?» После этого она ездила на наших лучших лошадях. – Он вздохнул. – Два года мы искали подходящую пару для Сумрака. Вместе выбрали Зорьку... Она так на нее и не села. – Его голос дрогнул, и он отвел глаза.
Стефани молча смотрела на него. В горле у нее стоял ком. Должно быть, Мегги очень много значила для Коула... Он так ее любил. Стефани коснулась его руки.
– Коул...
Он взглянул на нее и грустно улыбнулся.
– Боже, как бы ей понравилась ваша проделка! Вы влетели во двор с таким видом, будто катаетесь на Сумраке каждое утро. Она бы сама наверняка потребовала отдать вам Зорьку.
– Как жаль, что нам с ней не познакомиться...
– Думаю, вы бы понравились друг другу. – Вдруг он криво улыбнулся. – Я думал, что нет на свете женщины упрямей и своевольней Мегги, но, видно, вы еще хуже. Даже она не решалась сесть на Сумрака.
14
