ином, безжалостном свете. Если и оставалась какая-то надежда, она исчезла. Стефани подошла к окну и долго, невидящими глазами, смотрела на улицу. Вдруг дверь открылась, и Джеймс объявил о приходе Нэнс.
– Я хочу, чтобы ты узнала первой, – защебетала девушка, впорхнув в комнату, – мы с Орсоном обручились!
Стефани попыталась улыбнуться, но губы ее дрожали.
– Что ж, давно пора. Вы уже решили, когда свадьба?
– Нет, но Орсон говорит, как можно скорее. – Нэнс покраснела и опустила глаза. – Он говорит: иначе ему придется жениться, чтобы спасти мою честь.
Нэнс смущенно смотрела на подругу. Похоже, она огорчена.
– Ты жалеешь, что свела меня с Орсоном? – робко спросила она.
– Что? Боже, конечно, нет! Как только я вернулась и увидела вас вместе, я сразу поняла, что вы любите друг друга. Только Орсон слишком упрям и боялся признаться в этом даже самому себе.
– Мне кажется, ты не очень обрадовалась.
– Что ты, Нэнс! – Стефани горячо обняла подругу. – Нельзя сказать, что ты меня удивила, но обрадовала – безусловно.
– Что же случилось? Отчего ты грустишь?
Стефани притронулась к золотой снежинке и несколько секунд молча смотрела на подругу.
– Наверное, пришло время рассказать, что произошло со мной за эти десять месяцев.
– Если тебе неприятно, не надо! Орсон описывал, в каких ужасных условиях и у какого ужасного человека ты жила.
– А он не говорил, что это было самое счастливое время в моей жизни? – Не будь Стефани так несчастна, она бы расхохоталась при виде изумленной физиономии Нэнс. – Сядь, Нэнс. Ты услышишь, наверно, самую удивительную на свете историю. – Она покачала головой. – Я только сейчас поняла, до чего все это невероятно. Самой не верится!
Стефани рассказывала целый час. Она не утаила от подруги ничего, и Нэнс то и дело смущенно краснела.
– Мне кажется, ты очень любишь этого Коула, – заметила она,
Стефани коротко рассмеялась.
– Да, хотя иногда убить его готова. Это самый упрямый, вспыльчивый... самый чудесный человек, какого я знаю. Когда он смотрит на меня своими синими глазами, у меня кружится голова, как у девчонки. А когда он ко мне прикасается... Ладно, хватит вгонять тебя в краску
– А его сын?
– Джош? Он чудесный, как и его отец. Где бы я ни была, на что бы ни смотрела, первым делом думаю: как бы здесь понравилось Джошу! И мачеху Коула я тоже очень люблю! Ох, Нэнс, не знаю, как я буду жить без них!
– За чем же дело стало? Садись на поезд и поезжай обратно.
Стефани стремительно повернулась к ней.
– Нэнс, знаешь, почему я уехала с Орсоном? Потому что Коул узнал, кто я, и не пожелал меня видеть. Он меня презирает!
– Ты уверена? Он же говорил, что любит тебя.
– Он думал, что любит. Узнав правду, он понял, что ошибся.
– Только из-за этого? – не поверила Нэнс. – Только из-за того, что ты оказалась богатой?
– Ты не знаешь Коула. Он ненавидит богачей. Даже Элизабет – то есть Мегги – об этом написала. – Она растерянно потерла лоб. – Теперь я даже не знаю, как называть родную сестру! – Стефани закрыла лицо руками и зарыдала.
Нэнс обняла подругу и попыталась представить, что было бы, если бы Орсон сказал, что не хочет ее больше видеть, и прогнал с глаз долой. На ресницах у нее блеснули слезы жалости к несчастной подруге.
35
– О Боже! Кто там еще? – Они с Нэнс все утро ходили по магазинам и смертельно устали. Что ж, незваный гость, кто бы это ни был, долго тут не задержится!
– Он сказал, что он ваш старый друг. Вы вместе воровали скот.
– Мы вместе... – Стефани ахнула, просияла и бросилась в библиотеку.
Нэнс, сгорая от любопытства, побежала следом и увидела подругу в объятиях красивого широкоплечего незнакомца. Стефани, всегда такая сдержанная, горячо обнимала его в ответ, и Нэнс решила, что она здесь лишняя.
– Похоже, милая дама хочет нас покинуть, – заметил незнакомец, и его серо-голубые глаза весело блеснули.
Стефани обернулась – и впервые со дня возвращения Нэнс увидела на ее лице по-настоящему счастливую улыбку.
– Нэнс, не уходи! Это Леви Кентрелл. Леви, познакомься с моей лучшей подругой, Нэнс Кастерс.
– Ой! – сообразила Нэнс. – Вы его брат! Леви обиженно взглянул на Стефани.
– Что же ты со мной делаешь? Входит такая красавица, Коула она, заметим, в глаза не видела, смотрит на меня и говорит: «Вы его брат!» Я-то думал, ты мне настоящий друг.
– Правильно думал. А Нэнс через три недели выходит замуж.
– Всю жизнь одно и то же! – Леви испустил тяжелый вздох.
Стефани рассмеялась.
– Не могу поверить, что ты здесь. Что привело тебя в Сент-Луис?
– Ты. – Я?
– Да, ты. Я вернулся домой в начале лета, как обещал, – но лучше бы не возвращался! Кейт с Чарли ходят на цыпочках, Джош ревет, будто остался на свете один-одинешенек, а к братцу вообще не подступиться: свиреп, как зверь, угодивший хвостом в капкан. Он сказал, что к тебе вернулась память и ты захотела уехать. Я не поверил и решил найти тебя и все выяснить сам. Розыски, прямо скажем, были не из легких.
– Почему? – удивленно подняла брови Стефани.
– Я знал только твою фамилию – добыл из регистрационной книги в гостинице – и то, что ты уехала в Сент-Луис. Наконец я сюда добрался, но твой дворецкий не хотел меня впускать, пока я не объяснил, что мы вместе воровали скот. После этого он проникся ко мне большим доверием.
– Еще бы! Ты не знаешь Джеймса!
– Джеймса! – Леви раскрыл рот. – Коул же думал, что ты за ним замужем!
– Это долгая история. Но почему ты не взял мой адрес у Кейт?
– Она знала не больше других.
– Но все было в записке. Чарли отдал ей мою записку?
– А, вот в чем дело. Кейт рассказала, что Коул вырвал записку у нее из рук. Он был так взбешен, что она побоялась ему перечить. Позже она попросила у него записку, но он ответил, что порвал ее. Так какая кошка между вами пробежала?
– Не знаю, – вздохнула Стефани. – Он узнал, что я богата. Но что же из этого? Я прожила на ранчо десять месяцев. Он должен был понять, что я непохожа на светских женщин, которых он знал в годы учебы.
– Н-да, странно, – согласился Леви. – Коул – горячая голова, но все-таки не полный идиот. Должно быть, дело не только в этом.
– А в чем же?
– Может, он рассердился из-за того, что сказал ему Орсон, – подала голос Нэнс.
