настолько, что Шелли решила, пока не поздно, заполнить карточку донора внутренних органов. Да, видимо, единственный способ остаться в живых во время медового месяца – это двигаться по дорогам с черепашьей скоростью.
И все-таки в ее планы не входило выбрасывать белый флаг. Было бы в корне неверно назвать борьбу между мужчинами и женщинами битвой полов. Битва продолжается всего четыре-пять дней. Борьба же – вещь куда более масштабная и началась еще на заре времен, вылившись в нескончаемую войну. Шелли, со своей стороны, выполнила условия сделки: она поверила Киту и затянула семейный узел (эх, если бы она знала, что ему суждено затянуться на ее шее!). И вот теперь настало время, когда доктор Кинкейд должен обсудить с ней условия капитуляции. В ознаменование находки водителем третьей передачи «дворники» вяло отсалютовали шквалам тропического ливня, внезапно обрушившегося на такси. Пока машина толчками двигалась по прибрежной дороге, что вилась вокруг головокружительных скал, рискуя каждую секунду слететь в море, Шелли пыталась сосредоточиться на мыслях о том, с каким нетерпением она ждет встречи со своим загадочным женихом. Она представила себе высокие веснушчатые скулы Кита Кинкейда, его сочные губы, лукавый бесшабашный взгляд – короче говоря, вид настоящего пирата-варвара из учебника истории. Да, решила она, когда такси в очередной раз едва не сорвалось в пропасть, перед ней открывается совершенно новый мир – неизвестный и пугающий, как разверстая могила.
Глава 5
Правила ведения боя
Человеческие существа слишком иррациональны, чтобы отказаться от брака по причине нравов века или десяти ужасных личных ошибок. Именно поэтому, по мере того как Шелли приближалась к отелю, где ей предстояло провести медовый месяц, она внезапно почувствовала себя окрыленной надеждой или на крайний случай ожиданием.
У нее на родине лондонская полиция, наверное, уже заготовила объявления о пропавшей без вести девственности Шилейн Грин. Ее тело все еще содрогалось от сладостных конвульсий. Она послушалась наущений Кита и капитулировала перед напором Принципа Удовольствия. Зачем бороться с мужчинами, если можно поступить точно так же, как и они? В непонимании этого и заключалась ошибка ее матери. Мужчин всегда хвалили за то, что умели «вступить в соприкосновение» с «женственной стороной своей натуры». Что ж, она вступит в соприкосновение с «мужской стороной своей натуры». Вы только представьте себе плюсы!.. Автомеханики будут говорить ей только правду! Она сможет сама открывать банки с джемом! Четырех пар туфелек ей хватит на всю оставшуюся жизнь! Весь мир станет ее писсуаром! Свободная от необходимости влюблять в себя мужчину, она избавится от гнета сумбурных эмоций, ведь от них только лишняя головная боль, и сосредоточится на сексе. Ну что еще способно поднять дух юной женщины, как не осознание равных возможностей!
Наконец, взревев, такси выехало на грунтовую дорогу, ведущую к лазурной глади океана, и резко остановилось напротив отеля «Лазурная бухта». Участок суши врезался в море подобно согнутой в локте руке, и на самом его краешке примостился отель. Роскошный курортбыл построен на клочке земли, поросшем травой цвета бильярдного сукна, над которым словно пчелы прилежно трудились чернокожие садовники. Швейцар-креол, нелепо наряженный под индийского раджу – в желтых панталонах, бирюзового цвета тюрбане и белых перчатках, – предупредительно открыл дверцу такси.
Надпись на футболке, которую Шелли приобрела в аэропорту Хитроу, гласила: «Если никто не смотрит на эту футболку, то существует ли она вообще?». Шелли специально купила ее, желая поддразнить высокомерных галльских хозяев острова, однако в обдавшей ее волне жаркого воздуха, когда она вышла из кондиционированной прохлады такси, не было ничего экзистенциального. Пекло стояло такое, что деревья, казалось, норовили свистом подозвать собак, чтобы те окропили их. Воздух был влажен и густ и напоминал по консистенции кухонную губку.
Вслед за Шелли из такси вылез, обливаясь потом, Тягач.
– О черт! В горле такой же суходром, как при траханье без предварительной разминки! – заявил он с присущим ему красноречием. – Срань господня!
Затем он весь как-то подобрался и сосредоточил взгляд исключительно на стайке курортниц в бикини, прилагавших воистину титанические усилия для получения идеального, медового оттенка загара, выбрав для этого плацдарм в виде полосы шоколадного вулканического песка.
– Это Кафф-Маунтин Бабия-Маджора! – экспансивно воскликнул он, открывая объятия. – пожаловать в Тьюна-Таун!
– Ну что я могу сказать? – состроила гримаску Габи. – Мужчина – украшение рода человеческого!
Шелли робко оглянулась по сторонам и неожиданно испытала легкое смущение. Слева она увидела бар в стиле пагоды, ресторан и танцевальную площадку. Позади – бассейн, вдоль которого тянулся ряд бунгало, увитых ползучими растениями. Справа – гамаки, натянутые между пальмами у самой кромки бирюзового океана.
Новобрачная нырнула в спасительную тень гостиничного фойе, почти уверенная в том, что сейчас ее встретит молодой муж, который рассыплется в трогательных извинениях за то, что так поспешно слинял из Англии. Однако ее встретил массовик-затейник отеля, этакий ярмарочный зазывала, именуемый красивым французским словосочетанием gentil organisateur[3]. На эту роль, как правило, претендуют лишь личности незаурядные, отличающиеся редкостным нахальством и развязностью, в чем мсье Доминик явно немало преуспел.
– Здравствуйте!!! – радостно поприветствовал он новоприбывших. Его улыбка оказалась такой же ослепительной и безжалостной, как и здешнее солнце. Мсье Доминик будто только что соскочил со страницы каталога пляжных принадлежностей. Переливающиеся оранжевые плавки столь плотно облегали его бедра, что невольно закрадывалось подозрение: возникни необходимость высвободить гениталии хозяина, плавки придется отрывать от кожи. На бронзовом от загара мускулистом животе приморского красавца в пупке сверкало колечко. Доминик выглядел таким обжаренным, что Шелли сразу мысленно окрестила радушного аниматора словечком «Rotisserie»[4]. Восторженно облобызав всех, не исключая даже австралийца-оператора, он отдал распоряжение приготовить для новоприбывших коктейли с ромом и открыть бутылку шампанского, дабы поздравить «счастливую новобрачную». Это дало ему повод лишний раз расцеловать Шелли в обе щеки.
