иногда случаются бури. Увы, она не успела запастись ни теплой одеждой, ни плащ-палаткой.
Матти соскользнула с отцовских рук на пол и, упирая руки в бока, подошла к Шелли, словно миниатюрный гладиатор.
– Ты моего папочку не обижай. Он у меня самый-са-мый лучший!
Кит смотрел на свое чадо с нескрываемым обожанием.
– Устами младенца глаголет истина, – усмехнулся он. – Ладно тебе, Шелли; ты ведь не выставишь нас на дождь? По крайней мере когда идет циклон?
– Циклон? Ах да, мы слушаем прогноз погоды! Значит, надвигается циклон? – И Шелли с истерическим смехом бросилась к окну. Над почерневшим океаном повисли лохматые тучи, время от времени их толщу пронзала молния. – О, что за чудо наш медовый месяц! Осталось только для полного счастья пустить себе пулю в лоб. Все равно жизнь мне опротивела.
Как будто услышав ее слова, совсем рядом прогромыхал гром. Матильда от страха вытаращила глаза и расплакалась.
– Ах да, прогноз погоды, – отозвался Кит и вновь поцеловал дочку. – В прогнозах погоды точно лишь одно никогда не бывают точными. Правда, Шелли? – И он бросил в ее сторону умоляющий взгляд.
– Что? – Шелли посмотрела на заплаканную девчушку. – Конечно. Никто не воспринимает прогноз погоды серьезно. Даже те, кто эту погоду предсказывают. Вот почему они называют себя «метеорологами». Наверное, так им кажется солиднее.
Матильда улыбнулась сквозь слезы, и Кит с облегчением улыбнулся.
– Эти чуваки куют деньгу, время от времени выглядывая в окошко, чтобы проверить, откуда дует ветер и не капает ли там дождь, – произнес он и принялся щекотать Матильду. Вскоре девчушка уже заливалась счастливым смехом. Ей наконец удалось вырваться из отцовских рук, и теперь она вся превратилась в сгусток энергии – подпрыгивала, кувыркалась, вертелась и болтала, болтала, болтала. Не прошло и пары минут, как вокруг нее выросли горы всякой всячины – гремящие горохом Бини-бебиз, куклы Барби с оторванными головами, несколько Гарри Потте-ров, носки, недоеденные бананы и, в довершение ко всему, мокрые трусы от купального костюма. Шелли металась по комнате, пытаясь хоть как-то упорядочить этот хаос.
– Эй! – Кит поймал дочь, когда та в очередной раз пронеслась мимо него, и привлек к себе. – Есть хорошие новости.
Шелли, которая только что наступила на банановую кожуру, вдавив ее в ковер, одарила его испепеляющим взглядом.
– Если эта новость примерно из той же оперы, что я слышала от тебя прежде, то, по-моему, пора вызывать «скорую помощь».
– Уж лучше сразу Международный Красный Крест.
– Как здорово! – воскликнула Матильда. – Я попрыгунчик! – сообщила она Шелли, после чего залезла на ее кровать, чтобы продемонстрировать свои способности. – А кто здесь спит?
– Только я, – невозмутимо ответила Шелли.
– А зачем тогда тебе понадобилась вторая половина кровати? – поинтересовался попрыгунчик.
– Да так, на всякий случай, – ответила Шелли, в упор посмотрев на так называемого мужа.
Матильда нажала кнопку пульта дистанционного управления. На экране телевизора возникло лишьтрескучее мельтешение помех при полном отсутствии какой-либо телевизионной картинки – и так, без исключения, на всех каналах.
– Не поверю, чтобы вас взяли и выставили из вашего номера. Я сейчас позвоню администратору и все выясню, – заявила Шелли, она же мисс Воплощенная Решимость. – Как по-французски будет «Только не подумайте, что я бесчувственная стерва. Мне крайне неприятно выгонять под дождь отца с ребенком, чтобы они потом всю ночь тряслись от страха в джунглях, где росомахи пожирают собственных детенышей, но этот маньяк уже настолько успел отравить мне жизнь, что у меня не остается другого выхода»?
– Не знаю. Так или иначе, персонал разбежался по домам, а телефонная линия оборвана.
Шелли схватила телефонную трубку. Гудка не было. Она со злостью посмотрела на Кита. Раскаты грома звучали все оглушительнее, чем-то напоминая овацию. По крыше отбивал безумную чечетку град.
Кит поймал на себе взгляд Шелли и вопросительно выгнул бровь. Он тоже сбросил с себя мокрую рубашку. Один только вид его загорелого тела моментально наполнил комнату напряжением, под стать грозовому. Шелли пыталась не смотреть, как Кит, небрежно закинув ногу на ногу, развалился на ее кровати и вертит ручку настройки радиоприемника. «Господи, ну почему я до сих пор, несмотря ни на что, нахожу этого мерзавца привлекательным?» – злилась Шелли и не находила ответа.
– Согласно прогнозу погоды циклон лишь заденет остров, – успокоил Кит обеих дам.
Увы, местный канал крутил лишь хиты Фрэнка Синатры в исполнении военного оркестра, в которые время от времени вклинивались призывы на французском: «Сохраняйте спокойствие и порядок! Не поддавайтесь панике!» Иногда призывы переводились на английский – надо же, власти снизошли до англоязычных туристов!.. Последних призывали не паниковать, оставаться в своих гостиничных номерах, а главное – во всем доверять жандармам.
– Ну, сказанули, жандармам! Можно подумать, за окнами гремит гром, – шепнул Кит на ухо Шелли. – Это стреляют из пушек.
– Что?
– Emeutes, des blocus, militants[13], – повторил Кит только что произнесенные по радио слова. – Шелли, – шепнул он, и в его голосе она услышала тревогу. – Я не говорю на языке лягушатников, но у меня такое впечатление, что мы угодили в самую настоящую революцию.
Шелли на мгновение уставилась на него, потом закрыла ладонями уши.
– Извини, у меня от всего этого уже едет крыша. Я отказываюсь воспринимать твою информацию.
