– Крути педали!
Тягач, который промок до нитки и, весь дрожа, проклинал свою судьбу, тем не менее приложился глазом к видоискателю.
– Камера! – буркнул он и нажал кнопку.
– Да, теперь я чувствую, что меня эксплуатируют, – не унимался Кит. – Реалити-шоу вроде вашего – это сатанинское изобретение. Кстати, говоря о деньгах, вы должны мне еще двадцать пять тысяч. Мне и Шелли, потому что мы выдержали в браке целую неделю.
– Какое шоу? Нет никакого шоу! Диафрагма твоей невесты уже заплесневела от бездействия. А сама она давно поселилась в тени горы под названием Развод. Весь проект пошел бы, что называется, псу под хвост, да, слава Богу, спас ураган. Что за кадры! – восторгалась Габи. – Дома перевернуты! Деревья со свистом летают в воздухе!.. Я получила сообщение из ближайшего представительства Си-эн-эн на Маврикии – они просят у меня отснятый материал. А если кто-то погибнет, то обязательно попадет в сводку мировых новостей. Речь идет о больших деньгах, возможно, о миллионах. Думаю, сейчас было бы неплохо снять это убежище. Майк, как там у тебя со звуком? Киту показалось, будто он перенесся в параллельное измерение.
– Си-эн-эн? – пробормотал он. – Сводка мировых новостей?
Из сорока человек, имевших несчастье угодить в ураган, сбившиеся в кучу обитатели бункера превратились в событие глобального масштаба.
Тягач наставил камеру на Матильду, намереваясь взять ее крупным планом – девочка склонилась над тарелкой с обедом, с видом прозектора в анатомичке ковыряясь в окаменелом сандвиче. Она извлекала из него все подозрительные составляющие – например листок салата – и с недовольным видом выкладывала их в линию на бумажной салфетке.
– Я не позволю вам меня снимать. Никого не позволю снимать, если на то пошло! – взорвался Кит, встав между Матильдой и объективом. – Ясно?
– В таком случае гони назад деньги. А заодно и билет. Если хочешь, можешь валить домой пешком, меня это не колышет, – спокойно ответила Габи. Из-за стекол очков глаза ее казались просто огромными.
– Нет у меня денег. Я их истратил.
– Не надо ля-ля. За все платила компания. Тебе не на что было тратиться. И если ты отказываешься сниматься, Кинкейд, значит, нарушаешь контракт, и тогда ни шиша не получишь! Ни шиша, ты понял?
– Понял, красотка, потому что не глухой. Иди скажи это Си-эн-эн, как только хирурги удалят камеру из задницы твоего оператора. Я тотчас запихаю ему ее назад, если он снова начнет меня снимать. Пусть только попробует.
С этими словами Кит протолкнулся к другому концу убежища. Шелли кивком указала Матильде, что та должна следовать за отцом. Как только девочка отошла на достаточное расстояние, откуда не могла ее услышать, Шелли попросила Габи, чтобы та отдала Киту причитающуюся ему часть.
– С какой стати я ему что-то должна?
– У него есть причины не попадать в кадр. Особенно сейчас, когда ты снимаешь для мирового телеканала. Согласись, что это не оговорено контрактом.
– А мне какое дело?
– У него уйма проблем, и это не преувеличение. – Носик Габи наморщился – режиссерша явно учуяла очередную сенсацию.
– Что тут у вас происходит?
– Да так, – пожала плечами Шелли.
– Только не заставляй меня гадать, что стоит за этими твоими отговорками, Грин. Мы ведь обе девушки, у нас не должно быть друг от друга секретов. Разве я не шла тебе навстречу? Разве не я отговорила Тягача снимать тебя, когда ты валялась в дупель пьяная? Разве не я отгоняла от тебя мужиков? Потому что старые ошибки еще долго заставляют нас краснеть, Шелли, – особенно на видео.
– Ты о чем?
– Если ты не расскажешь мне, что тут у вас происходит, я могу не устоять перед соблазном и покажу все отснятые Тягачом кадры, в том числе и те, на которых ты блюешь, тонешь и танцуешь.
Страх, усталость и разочарование настолько притупили способность Шелли мыслить, что она решила честно во всем признаться.
– Ты должна пообещать мне, что никому не скажешь.
– Хорошо, обещаю. – Габи от возбуждения то и дело поправляла на длинном носу очки.
– Я, конеч но, не должна тебе говорить, но к тому времени, когда твоя передача выйдет в эфир, это уже не будет иметь ровно никакого значения. Видишь вон ту маленькую девочку? Это дочь Кита.
– Что-о-о?!
– Просто он пытается ее защитить. Именно по этой причине он выкрал ее у матери. Именно поэтому его нельзя снимать. Он скрывается от жены. – Шелли собрала порванный моментальный снимок Пандоры, что лежал вее сумочке. – Вот его настоящая, основная супруга. Я же – так себе, вспомогательная, – печально добавила она.
– Черт. Ты хочешь сказать, что ты у твоего мужа не одна? Что у него есть еще одна жена? – Габи сняла очки и принялась маниакально их протирать. – Вообще-то это называется двоеженством.
– Боюсь, он сам считает это моногамией, – вздохнула Шелли.
– Нет, давай уж выкладывай начистоту. Твой муженек двоеженец? – повторила вопрос Габи, переваривая новость. – И в придачу похититель детей?
– В некотором смысле, – подтвердила Шелли, и они обе посмотрели в сторону Матильды. – Я не
