шарахается от этой кровати. Боится, что он опять начнет ее соблазнять. Он, конечно, будет ее соблазнять. До победного конца. Пока она не окажется там, где ей и положено быть, — в его объятиях.
— Я звоню отцу — сказать, чтобы не ждал меня сегодня домой, — ответила Хиллари и, полуотвернувшись от него, заговорила в трубку: — Папочка? Это я. Послушай, меня тут занесло в Гатлинбург. Я встретила давнюю приятельницу, и мы решили немного развеяться… Да, взбрело вдруг в голову, экспромтом. Мы давно не виделись, ну и…
Видя, как Люк наставил уши и откровенно ловит каждое ее слово, Хиллари уже полностью повернулась к нему спиной. Публика ей ни к чему.
— Что там у тебя? Какой-то шум, — заметил отец.
Шум создавала вибрирующая кровать. Но не объяснять же отцу.
— Шум? Это газировка, папочка, — нашлась она. — Телефоны-автоматы расположены здесь рядом с сатуратором.
— Где ты остановилась? Поточнее. На случай, если понадобится тебя найти.
Учитывая его здоровье, такой вопрос был весьма по существу, и Хиллари не сочла возможным на него не ответить.
— Я ночую в мотеле Лил Абнера, папочка. Как ты там? Нормально себя чувствуешь? Лекарство не забыл принять?
— Все хорошо. Не тревожься обо мне. Развлекайся в свое удовольствие. Тебе предстоит достаточно хлопот на новом месте.
— Спасибо, папочка. До завтра.
Едва повесив трубку, она сообразила, что, если отцу придется разыскивать ее, Хиллари Грант в мотеле Лил Абнера не обнаружат. Она снова взяла трубку и набрала регистратуру. После долгих гудков там наконец ответили:
— Да?
— Я попросила бы добавить еще одну фамилию к зарегистрированным вами за этим номером.
— Каким номером?
Хиллари наклонилась к аппарату посмотреть, не обозначены ли на нем нужные цифры, но оказалось, что нет. Вместо них там стояли два слова: «Поцелуй Венеры».
— Свадебные апартаменты, — сказала она.
— У нас таких номеров два, мадам. Вы в каком?
— В «Поцелуе Венеры», — выдавила она из себя. — В том, где все время вибрирует кровать,
— И к вам присоединяется кто-то еще?
Вопрос прозвучал у портье так, как если бы они собирались предаться любви втроем — menage a trois.
— Да нет! Просто я прошу приписать имя Хиллари Грант.
— Нам придется взять дополнительную плату.
— За то, чтобы приписать имя?
— За третье лицо, — заявил портье.
— Я же сказала вам: никакого третьего нет!
— А… понял. Вы не миссис Маккалистер. Вы хотите, чтобы я изменил запись в книге на мистер Маккалистер и мисс Хиллари Грант.
— Я и миссис Маккалистер — одно лицо. Просто запишите так: Хиллари Грант дефис Маккалистер.
— Дефис Маккалистер? — повторил за ней портье. — Это кто? Еще четвертый?
— Ну, хватит! — прошептала в сторону Хиллари и сунула трубку Люку, который, стоя рядом, трясся от смеха. — Держи! Ты выбрал эту берлогу, вот и объясняйся.
Люк в два счета объяснился с портье. Конечно, сказала себе Хиллари, с Люком этот полудурок разговаривает по-человечески — как-никак разговаривает с мужчиной.
Хиллари так и подмывало пнуть что-нибудь. И она дала себе волю. Пнула ногой вибрирующую кровать — и вибрация вдруг прекратилась.
Вот так. Хоть с чем-то она справилась. Теперь ей не нужно смотреть на это укрытое красным атласом, корчащееся в Смертельных судорогах ложе. Уж конечно, она не станет делить его с Люком. Даже если придется спать на полу.
— Ты чего? — спросил Люк, когда она достала пару тканых одеял с верхней полки стенного шкафа.
— Устраиваю себе постель на полу, — ответила она с вызовом.
Люк только пожал плечами и растянулся на обретшей теперь покой кровати.
— Вольному воля.
Она посмотрела на него так, словно не верила своим глазам:
— И ты допустишь, чтобы я провела ночь на полу?
— Где твоей душеньке угодно.
— Настоящий джентльмен предложил: бы мне спать на постели.
— Милости прошу. Предлагаю тебе спать на постели…
— Благодарю.
— …со мной. — Люк, приглашая, похлопал по матрасу.
— С тобой? Об этом не может быть и речи.
— Как знаешь. Желаю добрых снов. Ты постлала себе на полу, вот и спи там в свое удовольствие. Надеюсь, тут не водятся тараканы.
— Как мило, что тебя это тревожит.
— Пожалуй, они больше испугаются тебя, чем ты их.
— Ты меня успокоил.
— Крепкого сна, дорогая, — пожелал он. — И не давай себя в обиду клопам. Ну и тараканам тоже.
Как только в комнате погас свет, целая симфония шуршащих звуков обступила Хиллари. Ей пришлось сжаться в комок, чтобы унять свое воображение, внушавшее, будто у нее перед глазами снуют полчища тараканов.
На светящемся циферблате ее часиков было почти два часа ночи, когда Хиллари пришел в голову неплохой план. Люк — бегемот толстокожий! — спал как убитый. Маловероятно, что он проснется, если она тихонько встанет, уляжется в изголовье кровати и поспит там, спеленутая тонкими одеялами, словно мумия бинтами. Она проснется раньше Люка и переберется на пол, а Люк останется с носом.
Беззвучно, как мышка, она накрутила на себя одеяла и прокралась к кровати, осторожно минуя туалетный столик — не хватало только споткнуться об него и сломать ногу.
Приблизившись к постели, Хиллари замерла, проверяя, спит ли Люк. Он не шевелился, и она стояла не шевелясь. План удался! Она опустилась на матрас, и после жесткого пола он показался ей пухом.
Только часа два-три. Она поспит часа два и встанет.
Гигантские каракатицы атаковали Хиллари. Она билась изо всех сил, стараясь вырваться. Но они побеждали. Она была в кольце. Она… она спала и видела сон. И как только поняла, что это сон, проснулась.
Первое, что она увидела, спросонья моргая глазами, была рука. Чужая рука! Ее охватил панический страх. Где она?
Взгляд упал на красное атласное покрывало, брошенное на один из ближайших стульев, черные шелковые простыни… Мотель. Теперь понятно, где она. Там, где ей не следует быть. В одной постели с Люком.
Она не стала терять времени, перебирая в памяти, как это случилось. Не поддалась и искушению остаться в теплой постели, под боком у Люка, Надо срочно убраться на пол, но как? Оттолкнуть Люка? Он проснется.
Нет, тут требуется максимум осторожности. Начать с малого — выпростать свою левую кисть из-под его локтя, которым он прижимал ее, а затем… чуть дыша… Так! Пока все идет хорошо. Но обе его руки все еще обвивают ее тело, не говоря уже об их сплетенных ногах. Слава Богу, что Люк не совсем голый, хотя тонкие шерстяные трусы вряд ли можно принимать в расчет.
Теперь она займется его рукой, осторожно убрав со своего плеча и положив… Куда? Если просто опустить ее на матрас сзади. Люк может проснуться. А он не должен знать, что она лежала рядом с ним в
