А из манжет торчали руки.
Мэгги прикрыла глаза, вздохнула, подняла голову — и взглянула на человека, стоящего возле стола.
Александр Блейк, виконт Сен-Жюст, собственной персоной. Шесть с небольшим футов, сто восемьдесят пять фунтов веса, сотворенных ее воображением. Она мгновенно узнала его. Собственно, она же его и придумала.
Волосы, темные, как ночь, уложены небрежно, а-ля Красавчик Бруммель[4]. Небесно-голубые глаза, завораживающие, как у Пола Ньюмена. Брови вразлет, левая насмешливо изогнута, как у Джима Керри, только утонченного. Ее персонаж умел насмехаться. Он также блистал сарказмом, был язвительным и пытливым, но больше всего — привлекательным.
Правильная форма головы, немного удлиненное лицо с волевыми, чуть квадратными скулами, слегка загорелая кожа. Чувственные губы, точная копия губ Вэла Килмера. Складки у рта и очаровательные морщинки возле глаз, когда он улыбается, скопированы с юного Клинта Иствуда. А Клинт Иствуд в возрасте сражает всех женщин наповал своими спагетти-вестернами (вложите этому парню соломинку в зубы, попросите слегка сощуриться, и все дамское население Манхэттена растечется лужей). Аристократический нос Питера О'Тула.
Приглушенный голос, как у Шона Коннери, только с британским акцентом. Вот кем грезят читательницы, пока их дружки или мужья в семейных трусах пялятся в телик и почесывают зад.
— Нет, это невозможно!
— Осмелюсь возразить, мисс Келли. Вполне возможно. Боюсь только, что я напугал вас. Не сомневаюсь, вам сложно поверить в очевидность того, что вы видите собственными глазами. Но, пожалуйста, попробуйте примириться с этим. Я Сен-Жюст. Ваш Сен-Жюст, если вам от этого станет легче.
Она сделала шаг вперед. Моргнула.
Он не исчез. Более того, улыбнулся, и вокруг глаз собрались морщинки, что сделало его невероятно притягательным. Идеальный мужчина. Нет, не так. Идеальный плод ее воображения.
Нельзя столько работать. Психика не выдерживает. Надо меньше курить, а есть и спать — больше. Тогда не будет никаких глюков.
— Ну вот, теперь мы одни, этот мерзавец ушел. И правильно. Не хочется слушать его упреки, оскорбления и все такое.
Мэгги резко повернула голову, чтобы поскорей увидеть второго денди эпохи Регентства, который выходил из кухни. Тоже легко узнать. Иным и не представлялся Стерлинг Болдер, соратник и добрый друг Сен-Жюста. Она придумала Болдера потому, что каждому герою нужен оруженосец, напарник, тот, с кем можно поговорить. Напарник должен быть слегка неуклюжим и совершать милые промахи. Мэгги сделала Стерлинга невысоким, пухлым, лысоватым и восхитительно недалеким. Читатели его очень любили, у него даже появился собственный фан-клуб.
Но откуда он взялся в ее гостиной, черт возьми, с жареной куриной ножкой, которую она припасла себе на ланч?
— Очень приятно, мисс Келли, — проговорил Болдер. Мэгги с трудом расслышала его сквозь внезапный звон в ушах. — Как же долго мы ждали знакомства с вами, верно, Сен-Жюст? Вы не возражаете? У меня к вам один вопрос. Только не подумайте, что я не благодарен вам, что вы меня придумали, но вопрос вот в чем, мисс Келли. Разве не могли вы сделать меня хоть немного стройнее?
Великолепно. Вопрос в духе Стерлинга Болдера, и его сознательная фраза-паразит. Мэгги расхохоталась бы, если б не застывшие челюсти, губы, лоб и три четверти тела.
— Я… Я создала вас, — ответила она, услышав свой голос словно издалека, и снова посмотрела на Сен-Жюста. Боже, он оказался совершенством! Она действительно хорошо поработала. — Но ведь вы в моем воображении, а не в гостиной. Кто позволил вам появиться здесь? Конечно я! Хотя нет, я не то говорю. Вас здесь нет. На самом деле это невозможно.
Сен-Жюст поднес к глазу увеличительное стекло, выставил вперед ногу, положил руку на бедро и застыл в этой позе. Фирменная поза Сен-Жюста была позаимствована у Красавчика Бруммеля, которого Мэгги видела на фотографии в историческом справочнике.
— Я отнюдь не намерен указывать вам, насколько ошибочно ваше утверждение, — протянул он голосом молодого Шона Коннери в роли Джеймса Бонда, — но, совершенно определенно, мы здесь. А сейчас, с вашего позволения, добавлю, что мы со Стерлингом не возражали бы, если бы вы… простите… удалились, чтобы несколько освежиться.
— Да, — кивнул Болдер, — не обижайтесь, но выглядите вы несколько потрепанно. Возможно, вам стоило бы вымыться и причесаться.
Мэгги оглядела себя, вздрогнула и запахнула халат. Все это она проделала машинально, в ответ на бесцеремонное замечание Сен-Жюста относительно ее внешности.
Бесцеремонное. Да, ей пришлось сделать Сен-Жюста бесцеремонным. Ведь даже у идеального героя не бывает идеального характера. И она подарила ему еще несколько маленьких недостатков.
Заносчив, немного саркастичен и, возможно, властен. Гордый и самоуверенный человек, не выносивший глупцов. Все эти недостатки (а может, все-таки достоинства?) она вложила в виконта Сен-Жюста. Ну и что? Стоило лишь выключить компьютер, и виконт исчезал. Во всяком случае, должен был.
И, черт возьми, именно так все и происходило. Ни Сен-Жюст, ни Болдер не оставались в ее гостиной. Просто не смогли бы. Она спит. Выпроводила Кёрка, прилегла на диван, задремала и увидела сон.
— Ой! — Ну ладно. Хороший щипок не разбудил ее, а привидевшиеся самозванцы не исчезли. Нужно искать другой способ прийти в себя.
Мэгги дерзко вздернула подбородок и скомандовала себе идти вперед… протянуть дрожащую руку… проткнуть плоский мускулистый живот этого абсурдно прекрасного плода ее воображения.
Но прежде чем она смогла до него дотронуться, придуманный герой сам взял ее руку, склонился и в последний момент поцеловал пальцы.
Мэгги почувствовала, как запылала сначала рука, потом щеки. От избытка эмоций в голове помутилось, в глазах потемнело. Дурацкое чувство, и сама она дура. Потому что так не бывает.
Глава 2
Мэгги вздохнула, потянулась и зарылась лицом в подушку. Она так любила подремать на мягком диване после длинного рабочего дня, уютно свернувшись калачиком, не утруждая себя перемещением через холл к своей пустой постели.
Не открывая глаз, с улыбкой на губах, она решила вспомнить сон. Глупый, нелепый сон. Кёрк был прав. Ей и впрямь требуется отпуск. Отель на острове — очень заманчиво, целых шесть ночей и семь дней, только без Кёрка, пожалуйста.
Забавно было увидеть Сен-Жюста и Болдера, пусть даже и в дурацком сне.
— Итак, Стерлинг, вот здесь она ошиблась. Но не стоит волноваться, мой дорогой друг, я это исправлю.
Мэгги зажмурилась и вновь уткнулась в подушку. Потом собралась с духом, выглянула из-за спинки дивана и посмотрела на стол.
Вот елки зеленые. Они никуда не исчезли. Болдер стоял позади ее кресла, уминая ножку жареного цыпленка, Сен-Жюст сидел за компьютером и кликами мышки перелистывал страницы ее книги.
Мэгги почувствовала, как дрожат ноги. Яростно заморгала и протерла глаза. Снова ущипнула себя. Не подействовало ничего. Она все еще спала и никак не могла проснуться.
Но если она не спит…
Мэгги посмотрела на ладонь правой руки, погладила ее пальцами левой — и вспомнила это чувство. И дрожь, и глупость. И наступившую внезапно тьму.
— Я грохнулась в обморок? Фигня. Я вообще никогда не теряла сознания.
— М-м-м… Сен-Жюст? Кажется, мисс Келли уже очнулась.
— Что? Ах да. Что ж, рано или поздно это случилось бы, не так ли, Стерлинг?
Мэгги знала, что похожа сейчас на оленя, которого настиг свет автомобильных фар. Она видела, как Сен-Жюст поднялся с кресла, пересек комнату и вежливо остановился в трех шагах перед ней.
— Вам лучше, мисс Келли? — заботливо спросил он, но не смог скрыть легкой насмешки, негодяй. — Должен сказать, что не имел удовольствия ловить падающую в обморок леди с самого романа «Дело
