Прежде чем Жасмин успела что-то выдумать, вмешалась Николь.
— Думаю, вам стоит перейти на «ты». Жасмин — моя давняя подруга. И в какой-то степени она тоже член этой семьи.
Фальк поднял бокал с вином и молча, пожав плечами, выпил с Жасмин за ее здоровье.
— И где сейчас Рольф? — не могла остановиться Николь.
— Он должен закончить еще одно дело. Оно оказалось не таким простым, как он предполагал. Но он скоро тоже приедет.
— И что это за дело? — неожиданно для всех спросил Гюнтер Розеншток.
— Да я точно и не знаю. — Жасмин бросила на Фалька озабоченный взгляд. Она опасалась, что он может рассказать о ее интересе к кухням «Розеншток» и ремонтным сооружениям Тиллеров.
— Будем надеяться, что он приедет к свадьбе, — сказала Николь. — Я непременно хочу с ним познакомиться. Видно, что он хорошо влияет на тебя.
— Слава Богу, что у твоей подруги есть молодой человек, не правда ли, Николь? — заметила Адельтрауд. — Теперь мы все можем вздохнуть с облегчением.
Фальк громко рассмеялся и повернулся к дочери.
Потеряв всякое терпение, он с какой-то озлобленностью вырвал ложку из рук Рони, которой та накладывала сливки, перемешивая их с клубникой. Капризничая, девочка съежилась и с необычайной жадностью набросилась на десерт.
ГЛАВА 6
Когда они перешли в гостиную, за окнами уже стемнело. Адельтрауд сама принесла кофе, так как Зиглинда ушла домой; Северин занимался напитками — коньяком и бренди; Гюнтер Розеншток, обрезав кончик сигары, с наслаждением закурил ее; Николь, блестя глазами, рассказывала Жасмин о приготовлениях к свадьбе.
Жасмин была профессионалом в этом деле: за ее плечами была не одна расстроенная свадьба, поэтому она с легкостью давала Николь советы.
— Главное, чтобы никому в голову не пришла идея рассаживать пары за столом по отдельности: ничто так не портит настроение, как ощущение, что у тебя украли единственного верного тебе спутника, тем более когда ты входишь в парадный зал.
Северин кивнул в знак согласия.
— Но тебе ведь эта идея сначала понравилась, — возразила Николь.
Жасмин поймала его взгляд и улыбнулась.
«Да, я знаю, — говорили ее глаза, — ты, конечно же, удивлен тому, как я изменилась. К сожалению, ты выбрал эту белокурую шлюху, которая не дает тебе покоя своей бесконечной болтовней о свадьбе. Для нее главное — пустить пыль в глаза, хотя на самом деле все это чепуха. Ты даже не можешь ждать с предвкушением первую брачную ночь, поскольку достаточно хорошо знаешь невесту. А вот меня ты мог бы узнать заново. Я многому научилась за это время».
Северин, смутившись, быстро перевел взгляд на бокал с бренди.
Роня хулиганила, забравшись в кресло и поедая печенье. Возле нее стояла шахматная доска с вычурными фигурами из оникса и мрамора, которые в общем-то не были особенно старыми и дорогими.
— Роня, — обратилась Жасмин к девочке, когда Николь начала спорить с Северином по поводу карточек с именами гостей на столах. — Ты умеешь играть в шахматы?
Роня покачала головой.
— А хочешь научиться?
— Наверное, меня вот-вот отправят спать.
— Хорошо, тогда как-нибудь в другой раз. Я покажу шах и мат в три хода, и тогда ты точно выиграешь у папы.
На лице ребенка появилась недоверчивая улыбка. Но больше от нее ничего нельзя было добиться — ни слова, ни жеста.
Жасмин спросила у Николь, где в доме туалет, и покинула комнату, заметив, что Северин не спускал с нее глаз.
Побыв наедине с собой и освежившись, Жасмин вышла из туалета и направилась на кухню, сделав вид, что хочет попить воды. Но ей не пришлось ничего придумывать. Находившаяся там Адельтрауд радостно встретила ее и тут же доверительно спросила:
— Вы тоже сыты по горло этой свадебной болтовней? Нужно спросить Понтера, неужели я в свое время тоже ни о чем больше не говорила, кроме предстоящего бракосочетания. Есть ведь и другие дела.
— А что, Николь не работает? — поинтересовалась Жасмин.
— Знаете, она постоянно чем-то занята, бегает туда-сюда и без конца жалуется, что у нее много забот, но я бы не назвала это работой. У нее ведь богатый папа. Хотя вам это хорошо известно.
Адельтрауд собиралась включить посудомоечную машину. Нижняя полка была полностью загружена и не задвигалась внутрь.
— Ну вот, пожалуйста, — с досадой произнесла фрау Розеншток.
— Крышка от кастрюли, — подсказала Жасмин и быстро поправила ее. — Вот теперь все в порядке.
Адельтрауд засыпала в машину порошок, закрыла дверцу и попыталась найти подходящую программу, беспорядочно нажимая на кнопки. При каждом ее нажатии, машина пищала: «Пи-пи-пи».
— Снова пережала, — спокойно сказала Адельтрауд и опять начала выбирать программу. — Я всегда спешу и в результате ошибаюсь. К сожалению, здесь нет кнопки возврата.
— Цифровая техника на кухне — это же для слабоумных, — заметила Жасмин. — Всякие переключатели, чтобы что-то повернуть или перевернуть, на мой взгляд, излишни. Поднимать кастрюли — это не такой уже тяжелый физический труд.
— Вообще-то, я с вами согласна, если подходить к этому вопросу с такой точки зрения.
— Иногда я всерьез задумываюсь, — оживившись, продолжала Жасмин, — что себе думают дизайнеры кухонь? Взять хотя бы автоматическую кофеварку. Большинство людей правши, но, чтобы налить воды в кофеварку, контейнер нужно держать в левой руке.
— Во всяком случае, — донесся из-за кухонной двери еле слышный голос Фалька, — изготовители все- таки решили, что удобнее будет засыпать зерна правой рукой. Ведь зерна как блохи: ты их туда, а они обратно. С водой не так.
— Я не согласна, — возразила Жасмин. — В кофеварке все не так. Посмотрите…
— Разве мы не хотели перейти на «ты»?
— Хорошо, посмотри сюда, — сказала Жасмин, не давая сбить себя с толку.
Она подошла к мойке и набрала воду в измерительный стаканчик.
— А теперь мне нужно пронести стакан вокруг кофеварки — кап, кап, кап, — чтобы взять его левой рукой. Вот поэтому женщины и не любят кухни. — Жасмин разошлась не на шутку. — Видишь, какое огромное расстояние между мойкой и этим островом с кухонной утварью? Моешь овощи под краном, а куда потом их девать, чтобы вода стекла? Ах да,
Зиглинда поставила набор с ножами прямо возле плиты — значит, она режет их рядом с кастрюлями, там же, где с овощей стекает вода. А если случайно выскользнет морковка и упадет на пол? — Жасмин, казалось, не могла остановиться. — Теперь нам нужно ополоснуть петрушку. Открываем холодильник, снова идем к мойке, потом возвращаемся на рабочее место. При этом я поскальзываюсь на морковке.
И что? Перелом ноги, больница. Надеюсь, что у Зиглинды есть страховка.
Лицо Фалька приняло слегка озадаченный вид.
Адельтрауд улыбнулась.
— Довольно, Жасмин. Фальк целый год занимался проектированием, а потом не одну неделю собирал ее.
— Да, я полностью согласна, что это действительно замечательная кухня. Просто мечта, а не кухня, настоящее произведение искусства. Правда. Первосортное дерево, прекрасные поверхности, замечательное сочетание мрамора, стали, дерева и стекла. Но к сожалению, мойка стоит не на своем месте. Почему Зиглинда режет овощи на этом кухонном острове? Потому что у мойки справа для этого не предусмотрено место. Я бы не советовала делать это слева от мойки, поскольку нож у меня в правой руке, а помидор, который нужно помыть, в левой. Но кран ведь справа, поэтому, чтобы его помыть, приходится тянуться к
