И Мелвин – холостой папаша сорока пяти лет, которому редко доводится видеть своего сына. Его бумажник набит фотографиями, которые он регулярно вынимает после третьей кружки пива.
А разве может не нравиться Герб? Мягкий, добрый, начитанный Герб.
Был там и Ник, который, слава Богу, игнорировал Лейси всякий раз, когда она появлялась в баре. Он никому ни словом не обмолвился об их нелепом свидании.
Сейчас, стоя в центре бара, Лейси испытывала давно забытое, но обнадеживающее чувство умиротворенности.
– Питер. – Лейси наклонилась через стойку бара. – Кто здесь ездит на подержанном синем грузовичке- пикапе?
Бармен задумался, склонив набок голову.
– Не думаю, что знаю такого. А что?
Лейси выпрямилась.
– По-моему, нам следует внимательнее присматриваться к посетителям перед тем, как их обслужить. Я видела выходившего отсюда молодого человека, о котором никак не скажешь, что он совершеннолетний.
– Сегодня? – недоверчиво спросил бармен.
– Да. Я видела его всего несколько минут назад. Я тебя не виню. Слишком много посетителей. Но впредь предлагаю просто проявлять больше внимания и проверять удостоверения личности.
– Лейси, я сегодня не обслуживал никого, кто мог бы вызвать хоть малейшее сомнение. Не знаю, кого ты там видела, но либо ты ошиблась в определении его возраста, либо он шел не из нашего бара.
– Хм. Это странно. – Лейси попыталась вспомнить облик того парня, но вдруг подумала, стоит ли так беспокоиться? – Вероятно, ты прав. Но будь начеку, просто на всякий случай. У тебя все под контролем?
– Да, иди, я закрою.
– Спасибо, я немного устала.
Лейси пожелала всем спокойной ночи и пошла наверх. С чувством некоторого разочарования она отметила, что из-под двери Бобби не пробивается свет. Но не было слышно и проникновенных звуков музыки, а это свидетельствовало о том, что он не помирился с Дарлой и не привел ее домой. Лейси не нравилось, что ей это было приятно.
Стараясь не шуметь, Лейси вошла в свою неосвещенную квартиру. Закрыв дверь, она осмотрелась, не зажигая электричества. Ее уютная гостиная была залита лунным светом. Черное, мрачное небо довольно быстро затягивалось облаками и обещало снег. Лейси все больше проникалась спокойным чувством умиротворенности.
Положив сумочку и ключи на столик, она направилась в спальню. Задержалась было у двери Робин, чтобы поговорить, наверстать упущенные дни, но решила, что уже поздно. Тем не менее стоило ей сделать очередной шаг, как она услышала оклик Робин:
– Мама?
– Да, сладкая.
Когда Лейси вошла в комнату дочери, Робин уже сидела, подложив под спину гору подушек. На нее падал лунный свет, и выглядела она такой юной, такой беззащитной, что Лейси почувствовала, как у нее защемило сердце.
– Мы можем оставить себе машину?
Лейси вздохнула:
– Это не тот подарок, который мы можем принять. По крайней мере я так считаю. Но посмотрим, утро вечера мудренее. Как дела в школе?
– Прекрасно.
Лейси присела на кровать и погладила дочь по голове. Это было то же чудесное ощущение, что и в прежние времена: только она и дочь. Лейси не хотелось думать о том, что их близости приходит конец.
– Знаешь, Джейни Филипс пригласила меня на вечеринку по случаю дня рождения. С ночевкой, а она самая популярная девочка в моем классе.
Лейси улыбнулась, радуясь за свою дочь.
– Ты ведь не против, если я пойду?
Лейси заколебалась, хотя это длилось всего секунду.
– А там будет кто-то из взрослых?
– Да, – с заминкой проговорила Робин.
– Тогда хорошо.
– Отлично. Пока у нас есть машина, ты могла бы, наверное, отвезти меня, да и Эмбер бы прихватили.
Запоздалое чувство досады кольнуло Лейси, едва она осознала, что сама создала проблему. Но тут Робин начала рассказывать ей обо всяких важных для подростка делах.
Лейси вслушивалась в каждое слово дочери, наслаждаясь звучащими в ее голосе счастливыми нотками. Она была так убаюкана охватившим ее спокойствием, что чуть не пропустила последнюю фразу Робин.
– Что? – переспросила, выпрямившись, Лейси.
