сесть в поджидавшую их коляску.
– Куда ты собрался? – спросила Элис.
– На прием, – ответил он со смехом. Его ботинки из лакированной кожи сверкали так, что в них отражался лунный свет. – Но только не в этом тюремном фургоне. Я лучше пойду пешком.
Дядя Гарри пробормотал что-то себе под нос, после чего проводил Элис к скромному черному экипажу, которым правил сержант Мейсон. Он обязан был следить за тем, чтобы начальник полиции мог попасть в любое место по своему желанию. Как государственные служащие, ни Гарри, ни Уокер не могли рассчитывать на большие доходы, и вряд ли кто-нибудь из них, не исключая и Элис, вообще получил бы приглашение на праздник в дом богатых и влиятельных Дарнеллов, если бы не то обстоятельство, что Кендаллы являлись прямыми потомками первых граждан Бостона. Возможно, они и не обладали большим состоянием, зато могли похвастаться прекрасным старинным именем, а это в светских кругах Бостона имело большое значение. Просто с деньгами им было бы легче вращаться среди равных себе по рангу.
Маленький экипаж отъехал от старинного особняка на Бикон-Хилл и покатил по Чарлз-стрит. После нескольких поворотов и непродолжительного следования вдоль обнесенной оградой темно-зеленой массы Паблик-Гарденз они остановились у входа в городскую резиденцию из красного кирпича, с черными ставнями, расположенную в сравнительно новой, но тем не менее престижной части города, называемой Бэк-Бей.
Полицейский экипаж выглядел прочным и практичным по сравнению с окружавшими его со всех сторон богато разукрашенными эмалью одноконными каретами и ландо. Единственная лошадь, тащившая за собой мрачного вида повозку, фыркала и била копытами по мостовой, горя нетерпением покинуть это место.
Нервы Элис были напряжены до предела, сознание двусмысленности положения обволакивало ее подобно зимнему плащу. Кларк уже говорил ей о том, что его не будет на приеме, – как и ее отца. А ведь именно на них она полагалась прежде всего, когда дело касалось ее выходов в свет.
Дом выглядел великолепно: широкие лестницы, хрустальные люстры, толпа нарядно одетых мужчин и женщин. Лакей принял у нее из рук пелерину, и Элис сама не помнила, как очутилась в самом центре парадной гостиной. Сейчас она почему-то чувствовала себя похожей на отцветшую и невзрачную розу с голыми шипами, перевязанными нелепыми бантиками. Она робко протянула руку к волосам и поправила прическу.
– Если ты чувствуешь себя так неловко, – обратился к ней шепотом дядя, – нам нет нужды здесь оставаться.
Как мило с его стороны! Однако рано или поздно ей все равно придется предстать перед этими людьми.
– Со мной все в порядке, дядя, честное слово, – отозвалась она, пожав ему руку.
Полы в зале были начищены до блеска, оркестр играл на специально сооруженной сцене, устроенной наподобие картины в раме и находившейся высоко над их головами. Несколько пар уже кружились в танце, но большинство гостей все еще беседовали между собой. Раздвижные двери были слегка приоткрыты, и за ними Элис заметила ломившиеся от кушаний столы.
Мужчины в парадных костюмах обменивались приветствиями. Почтенные матери семейств в тусклых платьях выставляли напоказ своих дочерей, а юные дебютантки весело щебетали, прикрывая рты затянутыми в перчатки пальцами или обмахиваясь кружевными веерами.
«Неужели и я когда-то была так молода?» – спрашивала себя Элис. Сейчас ей с трудом в это верилось.
– Элис, неужели это и впрямь ты?
Обернувшись, Элис и Гарри заметили направлявшуюся к ним Джессику Мэйфилд. На ней было роскошное платье из тафты сапфирового оттенка с длинным шлейфом, волочившимся по полу. Без сомнения, это платье не было извлечено из сундука.
Джессика протянула Элис обе руки, легко и ласково коснувшись поцелуем обеих ее щек. Затем она позволила Гарри пожать ей руку, как того требовали правила приличия.
– Как приятно вас видеть, мистер Кендалл! – Она осмотрелась по сторонам. – Надеюсь, Максвелл сегодня тоже здесь?
– Пока еще нет, но скоро будет, – ответил Гарри.
– Как чудесно! Я буду рада с ним встретиться. – Джессика взмахнула ресницами. – Такой убежденный холостяк, что, похоже, еще ни одной девушке во всем городе не удалось его заарканить. – Она обмахнулась веером. – Мой отец сгорает от нетерпения побеседовать с вами, мистер Кендалл. По его словам, такого превосходного начальника полиции у нас еще не было. Это большая удача, что один из самых уважаемых наших граждан командует людьми, которым мы платим, чтобы они нас охраняли. – Она наклонилась к нему поближе, улыбка ее тут же погасла, словно кто-то выключил газовую лампу: – Мы ведь в безопасности, не так ли?
– Бостон еще никогда не был более безопасным, – заверил ее Гарри.
– А как же дело об убийстве? Не может быть, чтобы это преступление совершил Лукас Хоторн.
И тут, словно простого упоминания его имени было достаточно для того, чтобы заставить его появиться, Лукас собственной персоной возник на пороге особняка. Разговор тут же прервался, словно по взмаху палочки невидимого дирижера.
– Глазам своим не верю! – еле выговорила Джессика в предвкушения скандала. – Что он здесь делает? Лукас уже многие годы не принимал приглашений ни на один прием.
Лукас остановился в дверях, его строгий вечерний костюм украшали белоснежный накрахмаленный галстук и жилет. Его чувственные губы растянулись в неком подобии улыбки, но во взгляде проницательных голубых глаз и во всем облике чувствовалась настороженность. Все вокруг уставились на него, словно чего-то ожидая. Лукас между тем окинул быстрым деловитым взглядом комнату, осмотрев каждый уголок, пока, наконец его глаза не остановились на ней.
Сердце подскочило в груди Элис, когда он, не обращая внимания на изумленные взгляды и неуклюжие приветствия окружающих, направился в ее сторону. Движения его представляли собой странное сочетание светского лоска и неприкрытой мужской силы, грубой и хищной. Леопард среди павлинов.
