Но Морган заставил себя не думать об этом, как не думал в последние дни и о Джоне Крэндале. Сейчас самое главное – Лили. Он просто обязан заставить ее очнуться.
Он не сделал и десятка шагов, как услышал громкий стук, а затем пронзительный крик Лили.
– О Боже! – пробормотал Морган. – Что на этот раз?
Лили стояла на коленях в коридоре и потряхивала рукой от боли. Опустившись на пол рядом с девушкой, Морган, не обращая никакого внимания на протесты, взял ее руку в свою. Какой же маленькой и нежной казалась ее ладошка в его руке! Его сердце бешено застучало. Он поднял взгляд – глаза Лили были полны слез.
Морган хотел стереть слезы с ее щеки, но она отклонилась в сторону и потянулась к молотку. Он перехватил ее руку.
– Позволь мне закончить эту работу, – сказал Морган.
– Нет, я сама. – Она посмотрела на него. – Я уже просила вас оставить меня.
– Черт побери, Лили! Почему ты не позволяешь мне помочь тебе?
В глазах девушки появилось отчаяние:
– Помочь мне?
По выражению ее лица Морган понял, что она говорит совсем не о молотке и гвоздях.
– И как же вы думаете сделать это? – прошептала Лили. – Попробуете повернуть время вспять? Уговорите моих родителей воздержаться от их последней поездки? Скажете им, что погода плохая, а они слишком много выпили? – Слезы сдавили ей горло, потекли по щекам, и она замолчала.
В последнее время Морган много узнал о прошлом Лили. Но лишь теперь картина, которую он рисовал в своем воображении, стала полной. До сих пор все собранные информаторами сведения и его собственные догадки относительно образа жизни и характера этой женщины подтверждались. Но после заметки в «Нью-Йорк таймс» он стал смотреть на Лили совершенно по-иному. Ее рассказ о брате, фраза о том, будто она не знает, что такое любовь, а теперь эти печальные воспоминания о родителях – все это никак не соответствовало первоначальному представлению Моргана о семействе Блэкморов.
Прежде он считал, что Лили была избалованным ребенком, испорченным и неуправляемым. Он думал, что богатые родители Клода и Лили, любившие своих детей до безумия, во всем потакали им. Судя по многочисленным заметкам, которые Морган отыскал в старых газетах, брат и сестра были неразлучны, они повсюду появлялись вместе. Это подтвердила и сама девушка. Без сомнения, Клод Блэкмор был очень предан своей сестре.
Однако если их отношения действительно были столь тесными, то почему Лили сказала ему, что сомневается в любви брата и вообще не знает, что такое любовь?
А ее родители? Получается, что они беспечно отправились на лодочную прогулку, несмотря на плохую погоду. Кроме того, они постоянно предоставляли детей самим себе. Морган вспомнил рассказ Лили о том, как они вместе с братом пошли покупать ему шляпу. Потом он подумал о том, что только родители, которые совершенно не интересуются своими детьми, могли допустить, чтобы их дочь отправилась на бал в мужском наряде. Да, получалось, что родители Клода и Лили, которых он считал нежными и заботливыми, не уделяли детям почти никакого внимания.
Так вот почему Лили не имеет ни малейшего представления о том, как управляться со своими племянниками, с неожиданной ясностью понял Морган. Потому что ею самой в детстве никто не занимался.
С таким трудом собранная им и его осведомителями головоломка рассыпалась как карточный домик. Будто кто-то небрежно дотронулся до хрупкой постройки рукой, и карты, смешавшись, одна за другой посыпались на пол.
– Лили… – прошептал он и двинулся к ней. Девушка отступила на шаг.
– Может быть, вы хотите вернуть мне десять бесплодно прожитых лет? Или собираетесь заставить Нью-Йорк вновь принять меня?
Он лишь молча смотрел на нее, не зная, что ответить.
– Нет, Морган, вы не сможете сделать ни того, ни другого. И я не смогу.
– Но если вы действительно так сильно этого хотели, то должны были бороться. Бороться за то, чтобы люди вас поняли. Вы должны были заставить их простить вас.
Лили невесело рассмеялась:
– Простить меня? Так вот о чем, по-вашему, я должна была просить их? А вам никогда не приходило в голову, что это Нью-Йорк должен был бы просить у меня прощения?
«Конечно, нет», – едва не ответил Морган. Ведь это именно
– Вы должны сражаться за то, чтобы остаться здесь, – сказал он вместо этого. – Бороться, а не думать о том, как бы поскорее убежать.
– Но как?
– Вспоминайте о Клоде. Хотите вы признавать это или нет, но все знали, что он любил вас.
– Все знали? – жестко спросила она. – Значит, они ошибались.
– Как вы можете так говорить! Он ведь пытался помочь вам.
– Интересно, каким образом? – усмехнулась девушка.
– Картина.
