Джулия ощутила его волнение, как собственное.
— В то время он был единственным, у кого была власть, средства и интерес. За исключением, естественно, самого Гитлера, но к этому времени фюрер утратил последнюю власть над реальностью.
Джулия обдумывала все сказанное.
— Так вы говорите, что швейцарский банкир... Сельвестер Маас... взял панели и все остальные ценности. Если они имеют для вас такое значение, почему бы вам не полететь в Цюрих и не расспросить его или его семью?
Лицо Сэма помрачнело.
— И я так думал двенадцать лет назад, но Маас был убит через месяц после окончания войны. Его жена умерла в начале восьмидесятых, еще до того, как я узнал о нем и Гиммлере. Видите ли, в середине восьмидесятых я работал в Берлине. Именно тогда я и провел большую часть своих расследований и выстроил схему относительно Гиммлера и того, что я назвал «вторым кладом Гиммлера». Когда я попал в Цюрих, Маас уже давно был мертв, а его банк отрицал, что имел какие-то сведения о Генрихе Гиммлере. Но я нашел ушедшего на пенсию компаньона, который признал, что Гиммлер был самым крупным клиентом Мааса. Счет Гиммлера — второй клад — был переоформлен на имя Роджера Бауэра. Подпись Гиммлера присутствовала на передаточной карточке, но компаньон всегда считал ее фальшивой.
— Вы думаете, что ее подделал этот банкир, Маас?
— Выглядит логично.
Сэм повернул «Дуранго» на юго-запад — приближалась Александрия.
— А как насчет наследников Мааса?
— У него были три дочери, которые тоже уже умерли. Был еще и сын. Но он исчез.
Сэм колебался. Он знал, что с Остриан он вступает на очень зыбкую почву. Он не представлял, насколько для нее была важна семья. И тем не менее он должен был выяснить все, что она знала.
— Я узнал одну интересную вещь... Когда цюрихская полиция расследовала убийство Мааса, она допрашивала молодого капитана армии США. Его звали Дэниэл Остриан.
— Это и есть та связь? С моим дедом?
— Та самая.
01.22. ВОСКРЕСЕНЬЕ
АЛЕКСАНДРИЯ (ШТАТ ВИРДЖИНИЯ)
Сэм жил в высоком кирпичном многоквартирном доме недалеко от Кинг-стрит и поблизости от старой части Александрии. В нескольких кварталах от его дома стояли постройки восемнадцатого века, где когда-то основатели страны делали покупки, обедали и участвовали в богослужениях. Его привлекли непринужденный дух старого города и уважение к истории. Но когда он ехал к дому, поймал себя на том, что настороженно осматривает полуночную улицу со столетними дубами и платанами. Их огромные голые ветви скрипели и раскачивались от сильных порывов ветра.
— Что же вам сказал дедушка Остриан? Голубые глаза Джулии сузились.
— В то время он был послом США в Нидерландах, и мне было сказано, что он очень занят. Я встретился с ним в посольстве. Прежде чем выгнать меня, он сказал, что в те дни вокруг Цюриха ходило множество слухов и что Маас пользовался дурной славой. Он утверждал, что знал все об этом, так как перед самым окончанием войны был назначен на германо-швейцарскую границу. Вы что-нибудь слышали об этом?
— С трудом припоминаю.
Сэм кивнул:
— Он сказал, что не знал Мааса и то, что его уволили в Цюрихе именно тогда, когда был убит Маас, — чистое совпадение. По его утверждению, случилось так, что он оказался в одном баре с Маасом за час или около того до убийства.
— Вероятно, он был прав. Если бы в этом было что-то еще, полиция бы его задержала.
— Не обязательно. Вспомните, какие были времена. Даже в Швейцарии насилие стало обычным делом. Люди по всей Европе и в Советском Союзе голодали, и у многих не было жилья. Многие просачивались через границу в Швейцарию, самую богатую страну, в надежде выжить. Естественно, было множество преступлений, и полиция работала на пределе возможностей.
Ее голос стал на десять градусов холоднее. Однако, несмотря на возмущение, она ощутила укол страха.
— Если вы говорите, что мой дед знал этого Роджера Бауэра...
— Он утверждал, что не знал. Но мне хотелось бы выяснить, знал ли он больше того, что говорил мне или швейцарской полиции.
Джулия почувствовала, как странная тревога охватывает ее сердце.
— Мой дедушка был филантропом. Вы знали об этом? Он поддерживал культурные учреждения. Музеи. Консерваторию. Центр Кеннеди.
— Откуда у него деньги?
У нее пересохло в горле.
— Он унаследовал их. Острианы — старое американское семейство. Он учился в Андовере и Гарварде, как и мой отец. После войны он встретил другого моего деда, Лайла Редмонда. Дедушка Остриан субсидировал их партнерство. Они построили множество предприятий обслуживания и торговых центров по всему побережью.
Они добрались до проезда, который вел во двор многоквартирного дома. Сэм свернул в него.
— Но Дэниэл Остриан ушел от дел, когда ваш дед Редмонд еще оставался в бизнесе?
— Правильно. Дедушка Остриан говорил, что заработал достаточно денег, и теперь настало время сделать с ними что-нибудь полезное. — Ее взгляд был прикован к домам по обе стороны проезда.
— Вы знаете о нем больше, чем говорите мне.
Ее взгляд вспыхнул голубым огнем, и она повторила свой давний вопрос:
— Чем же вы там занимаетесь в Компании?
Он завел «Дуранго» на стоянку:
— Я объясню все. Здесь я живу. Мы закажем что-нибудь поесть, и я расскажу вам, чем занимаюсь и что еще знаю. Когда вы последний раз ели?
Только сейчас мысль о еде пришла ей в голову, и она почувствовала, что желудок сводит от голода.
— Наверно, это был сэндвич в обед.
— Более двенадцати часов тому назад. Вам нужно поесть. — Он многозначительно посмотрел на браунинг, лежавший у нее на коленях. — Вы готовы мне его отдать? Я без него чувствую себя голым.
Для Джулии настал один из тех моментов, когда неразбериха в жизни обретает странный смысл. Она явно начала верить ему, потому что его, похоже, действительно волновали ее руки, ее слепота и даже то, когда она ела. Но последние события научили ее, что с верой нужно обращаться осторожно, и пистолет она все-таки решила не отдавать.
— Может быть, завтра, — ответила она.
— Если от этого вы чувствуете себя спокойнее... что ж, ладно.
Он неожиданно вздрогнул, и совсем не от холода.
Джулия увидела, как он будто перенесся в другое время и в другое место.
Он покачал головой и отогнал видение.
— Пошли?
Они вышли из машины. Она плотно прижимала к себе пистолет и дрожала от холода. Ветви деревьев колыхались над головой, заманивая в свои сети призраков с усеянного звездами черного неба. Под наклонным месяцем длинные темные тени падали на заполненную машинами стоянку. Морозный ветер нес резкий запах сырой коры.
— Тут холодно. Наденьте-ка это, мисс Остриан, — Сэм снял свою куртку и накинул Джулии на плечи.
— Спасибо, — она поплотнее запахнулась.
Они поспешили к заднему входу в здание. Она шла осторожно, избегая приближаться к автомобилям,
