Звук вышел чистый и отчетливый. Оливер вздохнул и завороженно наклонился к Майло.
– Видишь, Оливер, вот эта пустая центральная часть надевается на самую макушку елки.
Мальчик кивнул, глаза у него стали огромными и темными.
– Она будет сиять, и все смогут найти к вам дорогу.
– Правильно. Джо, подсади своего сына, чтобы он смог надеть звезду. На самую верхушку.
Джо поднял его. Трясясь всем телом, Оливер обнял Джо за шею.
– Я надену звезду на елку, папа, – прошептал он, трепеща.
Джо протянул звезду Оливеру, а Габби приготовилась фотографировать.
Щелкнула вспышка. Нетти засмеялась. И тогда, так быстро, что Джо успел лишь вытянуть руку, хрустальная звезда выскочила из рук Оливера и покатилась, играя всеми своими гранями и разбрасывая осколки, в которых сверкали разноцветные искры. Наступила мертвая тишина, которую разорвал душераздирающий крик Оливера:
– Папа! Я убил ее, я убил звезду! Он мучительно, почти как взрослый, зарыдал. Джо прижал сына к себе и быстро зашептал ему в ухо:
– Все в порядке, Оливер, все в порядке. Ты не убивал ее.
Джо поднял голову и оглядел собравшихся взрослых. Что он мог им сказать? Никто в мире не смел обидеть его сына из-за какой-то чертовой побрякушки, даже если это была ирландская звезда О’Ши и стоила целое состояние.
Сначала он ощутил запах, а потом вдруг Габриэль оказалась рядом с ним. Обхватив руками Оливера, она прижалась лицом к его дрожащему плечу.
– Успокойся, дорогой, твой папа прав – ты не убивал ее – Это всего лишь стекло. – Глаза у нее были полны слез.
– Я хочу вернуть звезду! – завопил Оливер. – Я хочу Рождество!
– Майло, Габби, думаю, нам пора уходить. Уже поздно. Оливер устал.
Джо обливался потом. Надо было поскорее увести мальчика, успокоить его. Только удастся ли ему снова поселить мир в израненную душу ребенка?
Через плечо Оливера Джо увидел подходившего Майло. Джо напрягся. Он был готов защищать своего ребенка от кого угодно, даже от хозяина этого дома.
Прерывающимся голосом Майло нарушил тишину:
– Послушай меня, Оливер, потому что я намного старше тебя. Я должен быть и умнее. Иногда. Ты слушаешь, молодой человек?
Мальчик затих.
– Ты хороший мальчик. И мне было приятно поручить тебе надеть звезду на елку. Если бы я делал это снова, я бы опять отдал тебе звезду. Тебе, и никому другому. Ясно?
Оливер едва заметно кивнул. Вряд ли Майло заметил это слабое движение.
– А теперь поезжай с папой в гостиницу и хорошенько выспись. А завтра увидишь – Рождество не испорчено.
У Майло опустились плечи, как будто эта маленькая речь забрала у него всю энергию.
– Увидимся утром, Оливер.
– Я провожу вас до машины, Джо. Дай мне минутку, хорошо? – Габби еще раз похлопала Оливера по спине и озабоченно поспешила за отцом.
– Хорошо.
На руках у Джо Оливер, вздрогнув, обмяк и положил голову на мокрое от слез плечо отца.
– Мой пиджак в кухне, на стуле. А я пока возьму куртку Оливера, – крикнул Джо вслед Габриэль.
Подойдя к шкафу возле двери, Джо переместил Оливера на сухое плечо.
– Как дела, мой дорогой? Ты в порядке?
– В порядке.
Он сунул руки мальчика в рукава куртки, схватил у Габби пиджак и стал засовывать его под мышку, направляясь к двери.
– Джо, подожди. – Она потянула его за рубашку. Он не посмотрел на Габби, ему не хотелось говорить с ней. Не надо было вообще приходить сюда. Зря он забыл осторожность. Он им не ровня – ни он, ни его сын – Как бы Габриэль О’Ши ни притворялась.
– Не убегай, Джо. – До него долетел тихий, как звездный свет, голос.
– Иди в дом, Душистый Горошек. Он переступил сразу через две ступеньки и положил руку поверх ее руки.
Она царапнула его ногтями по ладони.
– Спокойной ночи, Джо.
– Спокойной ночи, Габриэль.
– Увидимся утром, Оливер.
