– Вот, мать их в Кукуевское ателье на примерку! – заорал майор. – Эти гады “тарелкой” своей тросы перерезали.
– Откуда она взялась? – оторопел старшина.
– А я почем знаю! – Раимов был просто взбешен. – С неба свалилась, мать ее…
Впрочем, договорить, где именно находится местожительство матери всех “летающих тарелок”, майор не успел. Вокруг дыры, пробитой в переборках танком, вспыхнул ослепительный свет. Светофильтры на шлемах спецназовцев, конечно, сработали, но с опозданием в долю секунды, и эта заминка стоила того, что больше минуты бойцы ничего не могли видеть. А когда зрение восстановилось, оказалось, что ни дыма, ни “летающей тарелки”, да и самих пришельцев на яхте нет. А из пролома, с нижней палубы, на бойцов смотрит счастливое негроидное лицо Опли и камера телеоператора.
– Вы только что в прямом эфире нашего шоу видели беспрецедентную акцию по спасению заложников из лап межпланетного терроризма, – заявила ведущая на весь белый свет и тут же повернулась куда-то назад. – У меня вопрос к премьер-министру Великобритании. Скажите, сэр, вы испытывали во время этой акции сексуальное возбуждение…
– Группа, отступаем! – тут же заверещал в наушниках голос майора. – Марш все бегом на верхнюю палубу. Этого урода зеленого с собой прихватите, – и ворчливо добавил, едва спецназовцы бросились выполнять его приказание: – Хорошо, что у вас морды размалеваны, а то бы прославились на весь мир! В следующий раз на любую операцию только в масках!..
Глава 3
Красота. Горы. Елка зеленеет, солнышко блестит. Птички щебечут. Соловьи поют. Под Курском. А на вершине простой швейцарской горы, лично знавшей самого Суворова, стояли четыре человека. Чуть пониже – еще четверо, затем – полтора десятка, и так, в геометрической прогрессии, до самого подножия. Со стороны это выглядело так, будто половина Швейцарии слегка сошла с ума и решила водить новогодний хоровод не только задолго до наступления самого праздника, но и далеко от здравого смысла – вокруг горы. А на самом деле это была всего лишь конференция Супербольшой Четверки, посвященная, естественно, борьбе с инопланетными оккупантами.
– Так что вы говорите, Джордж, они там оккупировали? – поинтересовался российский Президент, задумчиво покачивая лыжной палкой. По недоразумению, хотел попасть ею в глаз Мао Дзе, но промахнулся. Исключительно из-за того, что китаец вертелся все время и норовил из горнолыжных ботинок выпрыгнуть, будто они на три размера больше, а не меньше положенного были.
– Спасибо, что напомнили, господин Президент! – американец радостно хотел хлопнуть по лбу Великого Кормчего, но потом вспомнил о двадцати миллионах голодных, несчастных и бездомных китайцев и решил, что безопаснее будет укусить ближайшего сенбернара за лапу.
– Так вот, правительством Соединенных Штатов, в частности, и всем народом Америки, в целом, а также истинными демократами всего мира я уполномочен сделать следующее заявление, – начал было толкать свой торжественный спич Джордж, но заявление, встретившись с взглядом Президента, так и проследовало мимо. Не остановившись. И американец остался без оного.
– Джордж, я задал конкретный вопрос. Зачем разводить патетику? – поинтересовался глава Российского государства. – Натюрлих, герр Еханссон? – и, увидев вытаращенные от удивления глаза председателя Евросоюза, махнул рукой. – Ах, да. Я и забыл, что вы швед…
Руководители четырех государств собрались на саммит, конечно, не случайно. Поводом послужил в первую очередь захват инопланетянами яхты, напичканной знаменитостями и прочими влиятельными людьми, словно консервная банка астраханской килькой. Весь мир до сих пор с упоением смотрел полуторачасовую видеокассету, отснятую оператором Опли, на которой были запечатлены как кадры отвратительных бесчинств пришельцев, так и финальная сцена с участием загадочных, закамуфлированных лиц. И народы мира, естественно, те, у кого дома был телевизор, приставали к своим правительствам – там, где эти правительства, конечно, были – с требованием объяснить, что, черт возьми, вообще на Земле творится.
А вот все местное население атолла Капингамаранги в количестве трех с половиной папуасов даже устроило марш протеста около американской военно-морской базы, в которую входили покосившаяся кибитка, еле дышащая на ладан радиостанция и полтора вечно пьяных морских пехотинца. Причиной всенародного возмущения послужил тот факт, что единственный на атолле ламповый телевизор “Рубин” сломался в самый неподходящий момент. После чего Джорджу пришлось полтора часа выступать в прямом эфире по Би-би-си, объясняя, что в происшествии виноваты не происки террористов с соседнего острова Науру, а обычная триодная лампа… В общем, одни неприятности от этих пришельцев!
Да и горнолыжный курорт в Швейцарии местом сбора Супербольшой Четверки был выбран отнюдь не случайно. Во-первых, Евросоюз, в целом, и вышеуказанное государство, в частности, условно считались нейтральными, А во-вторых, уговорить Президента приехать на этот саммит смогли, лишь пообещав катание на горных лыжах. Иначе он даже разговаривать на тему общего сбора не хотел.
– Нужно сказать, что народ требует объяснить, кто были те загадочные люди, освободившие яхту от террористов, – прервал затянувшееся молчание Еханссон. – А это означает… Что? – глава Евросоюза поднял вверх лыжную палку в правой руке. – Что кто-то из нас должен взять на себя ответственность за проведение этой операции.
– Может быть, ввиду сложившейся политической ситуации и укоренившегося общественного мнения это сделает господин Президент? – поинтересовался у окружающих Джордж, а затем посмотрел на главу Российского государства. – Все-таки база на вашей территории. Да и выборы у вас не скоро…
– Полностью поддерживаю Россию! – завопил Мао Дзе, видимо, соскучившийся от того, что на него никто не обращает внимания. Зато после крика остальные руководители сразу посмотрели в его сторону. Причем все с одним и тем же выражением на лице, что в переводе означало “закопайте кто-нибудь этого идиота в снег”.
– Господин Мао, Россия еще ничего не сказала, – Президент терпеливо, как душевнобольному, объяснил китайцу истинное положение вещей.
– Я знаю, – как лучшему другу душевнобольного, улыбнулся в ответ Великий Кормчий. – Просто хотел сказать, что если Россия найдет, куда пристроить двадцать миллионов голодных, бездомных, несчастных и холодных китайцев, то никакой другой фразы от меня весь мир не услышит.
– Дорогой Джордж, вам нужны двадцать миллионов голосов избирателей в вашу поддержку? – повернувшись к американцу, ласково поинтересовался Президент.
– Конечно! – радостно воскликнул тот, но, услышав хихиканье Еханссона и увидев, как довольный Мао достает из кармана сотовый телефон, изменился в лице. – То есть нет!.. Мне нужны избиратели, а не китайцы!
– Значит, по-вашему, китайцы не избиратели? – угрожающе поинтересовался Великий Кормчий.
– Это у вас они избиратели, а у нас китайцы! – истерично завопил Джордж.
Российский Президент улыбнулся и, отойдя в сторонку, навострил лыжи. Он вообще-то сюда прилетел не дебаты устраивать, а с горки покататься. И вот теперь, когда остальные члены Супербольшой Четверки нашли наконец, чем заняться, можно было начать спуск. Президент собрался прикинуть в уме, стоит ли сшибать по дороге охрану, а если стоит, то в каком количестве, но додумать свою мысль так и не успел. В китайско-американскую разборку вмешался Еханссон. Миротворец, блин, доннер веттер!..
– Господа, прекратите ругаться! – потребовал председатель Евросоюза. – Нам нужно объединиться и совместно выработать какой-нибудь план избавления от пришельцев и прекращения их коварного нашествия на нашу… Что? Прекрасную, загаженную смогом, замусоренную ядерными отходами планету, у которой к тому же есть несколько совершенно прелестных дырок в озоновом слое…
– Господин Еханссон, вы это уже говорили, – горестно вздохнул российский Президент, осознав, что пока гигантский слалом отменяется.
– Когда? – удивился швед.
– Посмотрите в прологе, – назидательно указал нужное место глава государства Российского. – И вообще, книги иногда читать нужно. Хотя бы те, в которых про вас пишут.
