– Нет, мы согласились, но только после того, как нам заплатили двести тысяч кредитов.
– Вы хотите сказать…
– Да, мы их нагрели.
Хозяин посмотрел на пендианца, ожидая его реакции.
Диввер только кивнул:
– Теперь я понимаю, почему вам так не хватает мистера Ловкача.
О'Хара усмехнулся:
– О, я мог бы рассказать о нем тысячи таких историй. Сейчас мы ищем другого разводилу, Билли Пратта, но не знаю, смогу ли заманить его к нам.
Дверь фургона открылась, и на пороге возник бойкий парень в красном пиджаке с черными лацканами и в черных брюках, заправленных в до блеска начищенные черные сапоги.
– Хозяин, я привел ребят с участков. Вы уже определили порядок парада?
О'Хара покопался в разложенных на столе бумагах, вытащил какой-то листок и передал вошедшему, после чего повернулся к Дивверу.
– Сэм Сарасота, наш режиссер конных номеров. Сэм, познакомься со Скивви-Сеин Toy.
Диввер поднялся и протянул руку, тут же пожалев об этом – Сэм чуть не раздавил ему пальцы.
– Меня зовут Диввер-Сехин Тхо.
Сэм улыбнулся:
– Ну, это ненадолго.
– Скивви будет заниматься маршрутным журналом.
– Пока только думаю…
Сэм взял листок и повернулся к О'Харе.
– Я этим займусь.
О'Хара кивнул, и Сэм вышел из фургона. Диввер посмотрел на Хозяина.
– Если я соглашусь, сколько вы будете мне платить?
– Восемьдесят в неделю и полный пансион.
К тому времени, когда пендианец, вернувшись домой, выспался и подумал над сделанным ему предложением, перспектива скитания по Квадранту подобно какому-нибудь кочевнику, да и еще в компании весьма необычных существ, показалась ему глупой. Это чувство усиливала обещанная оплата, которая была вдвое ниже, чем его заработок в бюро. Диввер представил себя на месте Ловкача – старый, уставший, заброшенный на чужую планету в самом конце жизни… Помимо всего прочего, английский Хозяина не вполне соответствовал уровню полученного Диввером образования.
Несмотря на бессмысленность своего пребывания в бюро и тускнеющий блеск идеалов революции, Диввер решил, что нельзя ожидать от жизни многого и следует вернуться после окончания отпуска в бюро. Случайно ему пришла в голову мысль познакомиться с последними новостями…
Отсмеявшись и поднявшись с пола, пендианец уже знал, что возьмется за новую работу. Диввер-Сехин Тхо последует за красными фургонами в их пути по странным, непредсказуемым мирам.
Новость, сыгравшая столь значительную роль в его жизни, представляла всего лишь отчет о муниципальных выборах в Вестховене. Три кандидата, боровшихся за власть с самого начала, потерпели поражение от выдвинутого и зарегистрированного в последний момент новичка. На фотографии, размещенной рядом с текстом, был изображен немолодой уже победитель, одетый в черный костюм. Его большие водянистые глаза смотрели на читателя. Цирк получит разрешение на выступление, Вестховен увидит парад, а Ловкач найдет, чем заняться на склоне лет… в роли мэра Вестховена. Как сказал он сам, это не цирк, но дел у разводилы найдется немало.
16
На исходе третьего вечера работы с «Большим шоу О'Хары» Диввер-Сехин Тхо забрался в административный фургон, который как раз загружали в шаттл для переброски к очередной стоянке. Он сел за отведенный ему стол, расположенный неподалеку от стола казначея, подавил зевок усталости, поднял ручку и начал писать.
МАРШРУТНЫЙ ЖУРНАЛ
«БОЛЬШОГО ШОУ О'ХАРЫ»
Хозяин настаивает на употреблении в маршрутном журнале земного летоисчисления, и мне приходится постоянно спрашивать, какое сегодня число, потому что таблицей соответствия дат меня никто не обеспечил. Я спросил, почему так важно земное время, ведь все учреждения в Квадранте пользуются Галактическим Стандартом. Он ответил, что если мы не будем пользоваться земным временем, то не будем знать, когда заканчивать сезон. Я предложил перейти на Стандарт, но Хозяин считает, что если обозначить первое мая – день начала циркового сезона – цифрами 12.04, то получится бессмысленно и сухо.
Прискорбно, что я так быстро привыкаю к цирковому жаргону. Канаты – «ленты», главный вход – «8-я авеню», исполнители – «чудаки»… Многие выражения, похоже, предназначены лишь для того, чтобы смутить зрителей, но в то же время они странным образом объединяют работающих в цирке в некое сообщество. Так, представление Зельды называется: «Мадам Зельда, предсказательница, хиромантка и медиум, исследует прошлое и будущее, используя обширный арсенал Темных Сил». В цирке оно именуется «кулачный сустав». «Рай Розового Лимонада» – «сочная забегаловка»; и, увидев производство напитка, я поклялся себе, что лучше умру от жажды и получу солнечный удар, чем выпью хоть один глоток. Тем не
