Блейд ссыпал монеты обратно в кошель и развязал мешочек, Там лежало двадцать жемчужин – ровных, округлых и черных, словно сердце дьявола. Он протянул ладонь к Сильво, чтобы тот рассмотрел их. Выглянуло солнце, и жемчужины замерцали, заискрились сумрачным блеском.
– Откуда это? – спросил пораженный Блейд. – Как оказалось у Хорсы такое сокровище?
Но Сильво, мельком взглянув на жемчуг, равнодушно пожал плечами.
– Я мало разбираюсь в таких вещах. Говорят, эти камни из моря находят на южном берегу Пролива… и вроде бы пираты ценят их превыше всего. Хорса, наверно, взял их на теле убитого врага… Хозяин, ты меня поколотишь?
Блейд сунул мешочек с жемчугом в свой пояс, а кошелек с монетами протянул Сильво.
– Я не буду тебя бить… Не могу высечь человека, который честно признал свою ошибку… хотя иногда ты заставляешь чесаться мои кулаки. В общем, так: деньги – тебе, жемчуг – мне. А теперь – в путь! Постараемся добраться до леса раньше, чем сядет солнце.
До заката оставался еще час, когда они выбрались из болота и оказались в лесу. Настроение Талин к этому времени снова изменилось, словно погода в апреле. Теперь она ехала рядом с Блейдом, слушая его рассказ о приключениях в Сарум Виле. Он не утаил ничего – даже матримониальную сделку, которую Альвис собиралась заключить с ним. В блестящих глазах Талин сверкнул гнев и она изрекла с мрачным удовлетворением:
– Итак, ты обманул ее, Блейд – и она, конечно, решит, что это связано с ее изуродованным лицом. Такое оскорбление нельзя простить, и ты скоро увидишь, на какие темные дела она способна… Молю Фриггу, чтобы Геторикс разгромил Ликанто и воткнул меч в злобное сердце Альвис – даже если при этом половина Сарум Вила будет лежать в развалинах.
Лицо Талин раскраснелось; она продолжала поносить Альвис. и кое-какие ее выражения могли бы вогнать в краску даже Сильво. Наконец девушка немного успокоилась и с грустью покачала головой.
– Она провела меня как последнюю дурочку! Куда мне тягаться с ней в коварстве… тем более, что я была усталой, голодной и совсем потеряла осторожность. Она выслушала меня – а я говорила о тебе, Блейд, только хорошее… хвалила тебя… намного больше, чем ты заслуживаешь.
Разведчик серьезно кивнул.
– Благодарю, принцесса. Я знаю, ты желала мне добра.
Талин, бросив на него подозрительный взгляд, сказала:
– Я хотела уберечь тебя от опасности и вешила не противоречить ей ни в чем. Поэтому, когда она предложила мне свое снадобье, я выпила его… – лицо девушки исказила гримаса отвращения. – Как глупо я попалась! Ничего не помню с той минуты… пока ты не разбудил меня здесь.
Блейд посмотрел вперед. Болото кончалось; перед ними темнел лес. Его опушка была изрезана прогалинами топей, меж которых извивалась тропа, исчезающая среди высоких дубов, берез и толстых тисов, обвитых гирляндами лиан.
– Забудь про Альвис, – посоветовал он девушке. – Она найдет свою судьбу без нашей помощи. Сейчас ни ей, ни Ликанто до нас не добраться. Однако существуют и другие опасности. Тебе что-нибудь известно про эти места, Талин? Далеко ли отсюда до королевства Вота?
Девушка нахмурилась:
– Я никогда не ездила здесь и не знаю дороги. А твой приятель-простолюдин? Он провел нас через болото – не сможет ли он сделать то же самое в лесу?
– Нет, я уже спрашивал его, – покачал головой Блейд. – Сильво жил около болот и сразу же заблудится в такой чаще. Однако у нас есть надежда, – добавил он энергично, стараясь подбодрить девушку. – Если появится солнце, я смогу найти дорогу на север.
– Друсы тоже разбираются в таких вещах, – пробормотала Талин. Она искоса взглянула на Блейда, и он догадался, о чем думает принцесса. Ему самому сцена на поляне в дубовой роще уже казалась далеким сном, и лишь одно воспоминание оставалось по-прежнему ярким и манящим – лицо и тело женщины но имени Друзилла. Друзилла! Друсы? Странно, что он не заметил раньше этого сходства. Но какая разница – его видение было только фантазией утомленного мозга, всплывшей из подсознания.
– Друсы, – сказала Талин, – умеют определять направление по звездам и мху, растущему на стволах деревьев. Они могут…
– Забудь о друсах, – резко велел Блейд. – До них еще дальше, чем до Альвис. Сейчас меня больше интересует, что Сильво сунет в свой горшок на привале… я умираю от голода.
Талин рассмеялась.
– Я тоже! Кажется, нам с тобой, Блейд, суждено скитаться вечно голодными. Если твой пройдоха сумеет нас накормить, я, наверно, прощу ему несносную болтовню.
Когда путники добрались до подходящей сухой лужайки, Блейд объявил привал. Срезав несколько лиан для силков, Сильво отправился на поиски зайца или пары куропаток. В лесу им дважды попадались олени, но топор Блейда мало подходил для охоты, а у Сильво остался только нож.
С помощью кремня и железного кресала, которые ему дал слуга, Блейд разжег костер. Сумерки сгущались; Талин устроилась у маленького костерка, грея пальцы, лошади, пофыркивая, паслись под деревьями. Внезапно Блейду послышался какой-то звук в лесу. Схватив топор, он подошел к краю лужайки и замер, всматриваясь в лесной полумрак.
Талин испуганно вскочила и бросилась к нему.
– В чем дело, Блейд? Твой слуга не возвращается так долго… разве тяжело изловить зайца?
Он закрыл ладонью рот девушки и приблизил губы к ее уху. Аромат шипра исчез; теперь от Талин пахло только сладостью девичьей плоти.
– Стой здесь и не шуми, – сказал он. – Я хочу поискать Сильво.
– Нет! Я не останусь здесь одна! Я пойду с тобой!
– Тогда веди себя потише и не слишком приближайся ко мне. Если появится опасность, мне нужно место, чтобы размахнуться топором.
Но ему не пришлось воспользоваться Айскалпом. Не успели они с Талин пройти и пятидесяти ярдов по узкой тропе меж деревьев, как сверху упали прочные сети и накрыли их, словно двух беспечных куропаток. Раздались громкие крики и с ветвей вниз посыпались люди.
Опутанный сетью, Блейд не мог освободить руки и топор. Он услышал, как закричала Талин: «Это люди Беаты! Мы попались!» – и решил, что будет биться до последнего. Испустив устрашающий рев, он наклонился и бросился головой вперед, сшибая нападавших с ног. Несколько человек уцепились за сеть, натянули ее, но Блейду удалось просунуть наружу руки. Он начал работать кулаками, сталкивая лбами противников, но в конце концов, зажав под мышками шеи двух полузадушенных врагов, рухнул под тяжестью дюжины тел. Он сумел подмять под себя еще троих и продолжал молотить их кулаками и коленями, когда тупой конец копья обрушился на его голову.
Погружаясь во мрак беспамятства, он услышал чей-то крик:
– Не убивайте этого великана! Королева Беата хочет его живым!
Глава 8
Блейд очнулся в подземной темнице. Потолок ее покрывала плесень, на склизком полу валялась солома, в которой копошились какие-то мерзкие твари. Слабо чадивший фитиль, засунутый в кружку с рыбьим жиром, являлся единственным источником света. Руки и ноги разведчика были скованы цепью, пропущенной в железное кольцо в стене, тело невыносимо чесалось, затылок разламывался от боли. На какой-то миг самообладание покинуло его; бормоча проклятья, он начал яростно дергать цепь, словно надеялся разорвать глухо загремевшие железные звенья.
– Бесполезно, хозяин, – донесся из темного угла знакомый голос. – Мы крепко попались. Госпожа Альвис – само милосердие и кротость по сравнению с королевой Беатой. – Послышался лязг цепей – очевидно, Сильво устраивался поудобнее. – Я долго размышлял, хозяин, и пришел к мысли, что нас ждут большие неприятности.
Блейд успокоился. Дисциплина и самоконтроль, результат многолетних тренировок, взяли свое. Он попытался разглядеть что-нибудь в куче грязной соломы, наваленной в углу.
– Как принцесса? Что с ней?
– Пока она в безопасности, хозяин. Насколько я успел заметить, ее пальцем не тронули. Беата надеется взять за малышку хорошие деньги от Вота, а, значит, мы снова в исходной позиции. Вернее, благородная
