Сейра приподнялась и чмокнула его в щеку. Дилси совсем размяк.
— Для молодых главное — желудок, — заявил он, — а как станешь постарше, приходят заботы о другой пище, о духовной… За теми вот холодными пещерами, немного подальше, есть еще одно забавное место. Стены там не белые, не гладкие и не каменные, из какого-то непонятного материала, не очень твердого — его можно резать ножом. И там, если повезет, отыщется книжка-другая… То ли с чертежами, что Бронте интересны, то ли с мудрыми мыслями…
— О божественном? — впервые подал голос Кести.
— Может, и о божественном… о том, как херувимы господни придавили нас кучей дерьма… Только идти туда с факелами плохо, света мало, ничего не видать. Так и шаришь в темноте… Вот если б лампу найти, как в мастерской…
— Ты нас и туда отведешь? — спросил Блейд, представив себе древнюю библиотеку. Возможно, там найдутся ответы на многие вопросы? Это было бы очень кстати…
— Отведу, чего ж не отвести… Куда скажешь, туда и отведу. Ты, Чарди, опытный человек, мы смотрим и не видим, а ты только раз глянешь и такое придумаешь! Мне бы за сто хряпов не допереть!
— Не скромничай, дружище, — Блейд с сожалением заглянул в пустой котелок, облизал ложку и сунул за пазуху. — Твоя гипотеза насчет экологического кризиса была очень даже любопытной.
— Ну, так ты с ней разделался… хотя я до сих пор не понимаю, как! Этот… ну, зеленый лоскуток на кэшевой шкуре…
— Лист, — подсказал Блейд.
— Да, лист… Он-то при чем?
— Тебе когда-нибудь попадались книги с картинками?
— Нет, — Дилси покачал головой.
— Жаль. На некоторых могли быть изображения деревьев — это такие растения… вроде лишайника, только больше, много больше. На них висят листья и те розовые мягкие штучки, о которых говорил Бронта.
— Ну и что?
— А то, что деревья живые, как ты и я. Раз они сохранились, значит, наверху все в порядке. Деревья растут, розовые штучки на них зреют, а под ними лежат херувимы, раскрывши рты… И никаких тебе экологических проблем!
— Хм-м… Забавно! И откуда ты, Чарди, все это знаешь?
— Видел картинки в Гладких Коридорах под Смоутом, — пояснил Блейд. -Может, мы и тут их найдем, тогда я все тебе растолкую. — Он поднялся, взвалил на плечо мешок. — Ну, червоеды, двинемся дальше?
До второй протечки — настоящего ручейка, который сочился из разлома в верху стены, — они добрались часа за полтора. Затем Дилси отсчитал нужное число шагов и повернул налево. По мнению Блейда, «повернул» было не совсем правильным словом; путникам пришлось ярдов двести ползти на карачках, волоча по полу свои мешки. Наконец они оказались в комнате, почти до потолка заваленной мусором. Выбитая дверь лежала у порога, снаружи в дверной проем изливалось серебристо-серое сияние, придававшее лицам пепельный оттенок.
— Теперь тише, — едва слышно прошептал Дилси, на цыпочках подкрался к двери и выглянул наружу. Минут десять он смотрел то в одну, то в другую сторону, прислушивался и принюхивался — точь-в-точь как крыса, высунувшая нос из норы; затем повернулся к спутникам и произнес:
— Вроде спокойно. Кэши сюда нечасто забредают, но все случается… Так что глядите в оба!
Они выскользнули в светлый проход. Двигались цепочкой, в прежнем порядке, спрятав уже ненужные факелы и приготовив на всякий случай оружие. Блейд, не переставая напряженно прислушиваться к тихому шороху шагов, с любопытством огляделся.
Это был коридор — не тоннель, а именно коридор, широкий и светлый, прямоугольного сечения, с потолком, находившимся на высоте двадцати футов. Пол оказался выстланным каким-то материалом, напоминавшим линолеум; он едва заметно пружинил под подошвами, но не сохранял следов. Стены и потолок были покрыты таким же серовато-серебристым однотонным пластиком, сиявшим ровно и неярко — словно мельхиоровый поднос или блюдо, отражающее свет. С одной стороны коридора тянулась дорожка с рифленой поверхностью, черной и более мягкой, чем серебристый пол, Блейд решил, что это лента транспортера. В другой стене, напротив дорожки, через каждые пятьдесят ярдов шли двери, в точности похожие на ту, мимо которой путники проскользнули в коридор. Некоторые были плотно притворены, иные приоткрыты, а кое-где и сорваны с петель. Помещения, которые открывались взору Блейда, тоже выглядели по-разному: одни совершенно пустые и чистые, другие — заваленные камнем, с рухнувшими потолками.
В полном молчании отряд подошел к перекрестку и быстро прошмыгнул дальше, странник успел увидеть точно такой же серый коридор, уходивший налево и направо, прямой, как стрела. Он начал считать, восемь дверей, примерно четыреста ярдов — снова поперечный коридор, потом еще один, второй, третий… Они шли, словно вычерченные по линейке.
Блейд кашлянул, привлекая внимание Дилси.
— Слева и справа тоже тянутся такие же проходы?
— Конечно. Один дьявол знает, сколько их тут. Мы обыскали не больше половины. Прежде, говорят, здесь было всего полно… Теперь, чтобы найти что-нибудь стоящее, надо лезть все дальше и дальше. А как у вас в Смоуте?
— То же самое, — коротко ответил странник.
Он уже понял, где очутился. Гигантская система пересекающихся под прямым углом коридоров, транспортерные дорожки, двери со светящимися номерами, обширные пустые помещения, четкая планировка, отсутствие украшений, чего-либо вычурного, лишнего… Склад! Огромный склад при огромном городе! Функциональный, удобный, когда-то наполненный всем, чего душа пожелает…
Не случайно Ньюстард расположен именно с этой стороны, подумал странник. Может быть, в окрестностях города существовали и другие пещеры с подземными реками, но люди выбрали именно ту, которая находилась поближе к складам. Это помогло выжить на первых порах, хотя Блейд не думал, что любые, самые богатые запасы существенно изменили бы ситуацию. Вероятно, такие же складские уровни шли сверху и снизу; их могло быть десять или пятьдесят, а это значило, что из серых коридоров снабжался многомиллионный город — не меньше Лондона, а скорее всего, и в два-три раза больше. Если таинственный катаклизм пережила хотя бы десятая часть населения, это уже под миллион… Какими бы запасливыми они не были, продуктов хватило бы на несколько лет… пусть — на десять, на двадцать… Потом — неизбежный голод, смута и откочевка в пещеру Ньюстарда, к лишайникам, грибам и червям, за прочный заслон стальных стен шлюзов…
Очередной перекресток оказался довольно обширной квадратной площадкой, периметр которой обегала недвижная сейчас дорожка транспортера. Кое-где из стен выступали колонны цвета красной меди — массивные, основательные, диаметром в полтора ярда, они уходили куда-то в вышину, и Блейд, машинально проследив их взглядом, убедился, что потолок здесь располагается гораздо выше, чем в коридоре, — футах в пятидесятишестидесяти.
И тут было гораздо светлее! Кроме колонн, странник заметил еще кое-что: с потолка, на почти невидимых серебристых шнурах, свисали дюжины две светильников — таких же цилиндров, как в мастерской Бронты, но как будто бы покрупнее.
— Эй! — Дилси, уже достигший середины площадки, обернулся на его зов. — Взгляни-ка наверх, приятель!
Все пятеро, задрав головы, уставились в потолок.
— Слишком высоко, — проводник пожал плечами. — По этим штукам не заберешься, гладкие, как лысина господня… — он махнул рукой на медные колонны.
— Можно перебить шнур из кряхтелки, — сказал Блейд.
— Можно… Но я почти не вижу шнуров… серые, дьявол, и потолок тоже серый…
— Я вижу, — странник поднял бластер и прицелился.
— Погоди! Если он грохнется с такой высоты… Бронта, — Дилси повернулся к юноше, — тебе случалось ронять свои лампочки на пол?
— Еще как!
