пятидесяти семи, прожитых им на свете, тягостную ношу каждого месяца и каждого дня. Вероятно, Саринома была старше его в три, пять или десять раз — он не знал точно, ибо они никогда не говорили на эту тему, — но возраст не оставил следов на ее лице. О, как она была молода, как прекрасна!
Впрочем, подумал Блейд, он и сам молод и тоже недурен на внешний вид. Не в этом теле, разумеется… Он даже мог в некотором роде претендовать на бессмертие, пусть не в той плоти, которую даровал ему Творец, но в иной, и отнюдь не худшей.
Пальцы Сариномы разглаживали морщинки на его лбу.
— Ты изменился, милый… Но глаза, твои глаза — прежние…
— Вдвое моложе лица, так? — невесело усмехнулся Блейд.
— Ах, какое это имеет значение! — Пальцы Сариномы путешествовали по вискам, нежно касались век, крутой скулы, щеки, упрямого подбородка. — Это всего лишь оболочка, мой Талзана… всего лишь оболочка, а ты — там! Асам, катори, тассана! — Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в оба глаза. — Ты рад меня видеть?
Губы Блейда сами собой расплылись в улыбке.
— А ты как думаешь?
— Узнаю тебя, — Сари тоже усмехнулась. — Эта вечная привычка отвечать вопросом на вопрос! Но я чувствую, что ты и в самом деле рад нашей встрече.
Вместо ответа Блейд снова коснулся се губ, и поцелуй тот был сладок и долог.
Затем он повернулся к застывшим айденитам. Поун как раз поднимал меч — его пустые руки были задраны вверх, словно он собирался колоть дрова. Глаза бар Кейна, выпученные от ярости, уставились на то место, где Блейд находился десятью минутами раньше, вероятно, он хотел сделать выпад, послав меч в бедро почтенного Асринда, но теперь его клинок валялся на полу. Что касается Хора, то странник с содроганием заметил, что тот начал вытягивать из-за пазухи метательный нож.
— Как ты это сделала? — спросил он Сариному, кивнув на своих противников. Вместо ответа она подняла руку, на которой блеснул широкий браслет-тарон с ярким голубоватым камнем. — Харр? Харр! — повторил Блейд, когда она утвердительно кивнула. — Я вижу, ты неплохо снарядилась на этот раз! Куда лучше, чем в Талзане!
Харр являлся ментальным усилителем, и с его помощью можно было натравить курицу на стаю волков. Саринома улыбнулась.
— Барет! А как же! В Талзане мы отдыхали, а тут я собираюсь заняться делом. Кстати, — она кивнула на три замерших в нелепых позах фигуры, — я, кажется, вовремя поспела… а, Дик?
Блейд гордо выпрямился.
— Думаешь, спасла меня?
Звонкий смех был ему ответом.
— Думаю, что спасла их от тебя! Когда ты наконец поймешь, что не стоит убивать без крайней необходимости?
— Необходимость у меня есть, а харра нет, — ответил Блейд. — Что прикажешь делать?
— Ну, раз уж я тут, я тебе помогу… — Саринома вытянула вперед руку, и ее глаза сосредоточились на сверкающем камне. — Нужно, чтобы они все забыли? И про тебя, и про вашу ссору?
— Анемо! Нет, — странник покачал головой. — Лучше изменить их задание. Пусть помнят, что им поручили проводить нобиля Асринда бар Ригона до этой гавани на востоке… что нобиль отбыл в Сайлор — один, как и было договорено… что теперь надо сидеть на этом постоялом дворе и ждать его возвращения… ну, скажем, полгода. Надеюсь, за такой срок кого-нибудь из них прикончат стражники Ханда! Хотя вот этого, — Блейд кивнул на Хора, — я с большей охотой прирезал бы сам. Он убил моего слугу, семнадцатилетнего мальчишку…
Губы Сари скорбно сжались; кристалл харра на ее запястье вдруг вспыхнул всеми цветами радуги, и три тела мягко осели на пол.
— Завтра они проснутся у перевернутого стола и решат, что хорошо повеселились вечером, — сказала Саринома. — Ну, а мы чем займемся?
Блейд показал глазами в сторону своей комнаты.
— Там у меня отличная мягкая постель, дорогая.
Щеки Сари порозовели, но она покачала головой.
— Знаешь, я предпочла бы перебраться в другое место… подальше от этих людей и от этого города… Тебя ведь здесь наверняка знают?
— Ну, если не знают, то хотя бы заметили. Я приплыл сюда на огромном плоту с другого конца света… Редкое событие для этого городишки!
— Ну, вот видишь! Лучше нам уехать тихо и незаметно… Разумеется, если это не нарушит твоих планов, лайо.
Странник покачал головой.
— С той минуты, как я встретил тебя, мои планы переменились. Пат Барра Саринома, моя милая, я готов идти за тобой хоть на край вселенной!
Он не собирался говорить ей о втором Ричарде Блейде, об Аррахе бар Ригоне, и о своих намерениях разделаться с этим стареющим телом, к которому она так нежно прижималась. Зачем? Судьбе угодно было послать ему Сари — с какой-то новой тайной; ведь не просто же так она заявилась в мир Айдена! Женщина плюс загадка; что могло быть интереснее для него в этом заключительном походе? Оставалось придумать достойный финал, чтобы с последним торжественным аккордом сбросить с плеч дряхлеющую плоть… но этим можно заняться, когда Саринома уйдет. Отбудет в свое звездное королевство, распрощавшись с ним…
Она ласково коснулась щеки Блейда.
— Ты даже не спрашиваешь, куда я хочу идти?
— Куда угодно!
— А что ты собирался делать сам?
— Прикончить трех мерзавцев и отправиться на север, лайя.
— Там есть что-то интересное?
— Есть.
Их глаза встретились, и Саринома довольно склонила темноволосую головку.
— Кам! Хорошо. Кажется, я все-таки не нарушу твоих планов, милый: нам по пути.
Они мчались по темной дороге на вороном тароте; два призрака на шестиногом неутомимом скакуне, пожиравшем милю за милей. Поля и хутора были погружены в полумрак, нигде не горело ни огонька, и лишь слабый серебристый свет нарождавшегося Баста позволял разглядеть неясные очертания домов, контуры деревьев да плетней, что огораживали возделанные земли. Тут, на краю света, люди ложились рано и спали крепко; впрочем, то же самое можно было сказать о крестьянах в любой части света и в любом мире.
Арбалет, фран и колчаны со стрелами Блейд приторочил к седлу справа; слева висел мешок с его пожитками и запасом пищи, собранным на скорую руку. Он взял то, что оставалось на столе, не желая беспокоить хозяина гостиницы, и удалился по-английски, не прощаясь. Они с Сариномой выскользнули через черный ход у камина и прошли в конюшню, где хрустел зерном Тарн и дремали три жеребца айденитов; затем Блейд оседлал тарота, закрепил багаж и тихонько вывел скакуна наружу. Вечер кончился, наступила ночь, и темневшая в двух сотнях ярдов дорога казалась совершенно безлюдной. Два путника добрались до нее пешком, чтобы не встревожить кого-нибудь ненароком грохотом копыт. Выйдя на пыльный шлях, странник подсадил Сариному, сам вскочил в седло и погнал тарота на север. До опушки леса, зеленой стеной огородившей земли Ханда, им предстояло одолеть двадцать пять или тридцать миль — три часа скачки для чудовищного зверя, более быстрого и неутомимого, чем лучшие аргамаки Земли. По расчетам Блейда, они, углубившись в лесную чащу, еще успеют поспать до утренней зари, а если так, то он не пропустит сеанс связи со второй половинкой своего 'я'. Это было бы обидно! Сегодня ночью Арраха, сына Асринда, ожидали потрясающие новости!
Протянув руку назад, он нежно погладил колено прижавшейся к нему Сариномы. Она дышала глубоко и взволновано, видно, эта бешеная ночная скачка доставляла ей огромное удовольствие. Блейд хотел укрыть ее своим теплым плащом, но она отказалась, заметив, что рядом с ним не замерзнет даже во льдах. Это
