что мы отправились через горы в Британскую Колумбию 108. Не зря же мы, в самом деле, проделали такой гигантский крюк!
— Хотелось бы верить, что вы в данном случае не ошибаетесь, однако я готов ожидать от этих проклятых трапперов чего угодно в потому предпочел бы как можно скорее оказаться на борту судна, увозящего меня подальше от этой злосчастной страны.
— Первым делом мы должны вернуть себе человеческое обличье.
— Для этого опять же нужны деньги.
— На это дело — найдем, причем немедленно. Взгляни-ка вон туда!
И он указал рукой на приземистую деревянную хибару, над входом в которую висела доска с надписью: «Джонатан Левингстон, торговец лошадьми».
— Торговец лошадьми? — сказал Летрье. — Интересно, много он даст за наших тощих кляч, едва не издохших с голоду?
— А вот это мы сейчас и узнаем!
И они повернули лошадей в сторону лачуги. Не успели они слезть с лошадей, как дверь хибары отворилась, и на пороге появился невысокого роста юркий человечек, в котором с первого взгляда можно было угадать отъявленного спекулянта и скупщика краденого.
— Вы к кому, джентльмены? — быстро спросил он.
— К почтенному мистеру Левингстону, сэр.
— Это я и есть.
— Вы покупаете лошадей?
— Хм, вообще-то да, но только не таких, — ответил тот, окидывая пренебрежительным, но вместе с тем очень внимательным взглядом предложенный товар.
— В таком случае прощайте, сэр!
В следующее мгновение Зандерс уже снова сидел верхом на лошади, всем своим видом демонстрируя намерение отправиться дальше.
— Зачем же так спешить, сэр! Пожалуй, стоит все же взглянуть на ваших животных, — засуетился человечек.
— Если вы «таких» не покупаете, то разговор окончен. Мы вам не какие-нибудь желторотики, чтобы водить нас за нос и сбивать цену!
— Конечно, конечно! Да слезьте же вы с лошади! Ай-ай, какие худые! Вы, наверно, прямо из прерии?
— Да, оттуда.
— Ах, даже и не знаю, что сказать; они ведь, чего доброго, еще околеют у меня, — проговорил перекупщик, внимательно оглядывая лошадей. — Так сколько вы за них хотите?
— А какая ваша цена?
— За обеих?
— За обеих!
— Хм, тридцать долларов, не больше, но и не меньше!
Зандерс тут же снова оказался в седле и, не ответив, поехал восвояси.
— Стойте, сэр, куда же вы? По-моему, вы хотели продать лошадей!
— Да, но только не вам!
— Да вернитесь же вы! Я даю сорок!
— Шестьдесят!
— Сорок пять!
— Шестьдесят!
— Пятьдесят!
— Шестьдесят!
— Никак невозможно! Пятьдесят пять, и ни центом больше!
— Шестьдесят, и ни центом меньше. Прощайте!
— Шестьдесят? Нет, ну что вы… Подождите, подождите, останьтесь же наконец! Вы их получите, ваши шестьдесят. Хотя, по правде сказать, они этого и не стоят!
Довольно улыбаясь, Зандерс повернул назад и в очередной раз слез с лошади.
— Вот они, берите — вместе с седлом и уздечкой!
— Проходите в дом, мистер! А ваш товарищ пусть их пока придержит.
Торговец провел Зандерса в маленькую комнатушку, разделенную к тому же на две части матерчатой занавеской. Хозяин юркнул за перегородку и вскоре появился уже с деньгами.
— Вот вам шестьдесят долларов. Ах, какие сумасшедшие деньги!
— Да бросьте вы это, не смешите нас! Хотя… хм… вы в городе человек сведущий?
— Более, чем кто-либо другой.
— Тогда, пожалуй, вы сможете дать мне дельный совет…
— Небось насчет ближайшего салуна с жильем?
— Нет. Насчет подходящего банка или ломбарда.
— Ломбарда? Хм, а что у вас за дело?
— Это для вас не имеет значения!
— Нет, сэр, это имеет как раз большое значение, если вы хотите получить верный ответ!
— Хочу продать депозит.
— За что?
— За золотой песок и самородки.
— Черт побери! И на какую же сумму эта бумага?
— У меня их несколько.
— Да вам просто дьявольски повезло, что вы попали на меня. Покажите-ка хоть одну!
— Не имеет смысла!
— Да почему же? Если документ хороший, я бы и сам его купил. Я, вообще-то, этим иногда занимаюсь, если есть возможность подзаработать.
— Ладно, смотрите!
Он достал из кармана найденный в тайнике бумажник и протянул торговцу одну из ценных бумаг. Тот сделал удивленное лицо и теперь уже с немалым почтением взглянул на человека, оказавшегося обладателем столь значительного состояния.
— «Двадцать тысяч долларов не предъявителя. Депонировано у Чарльза Брокмана, Омаха». Хм, документ в порядке! Сколько вы хотите?
— А сколько вы дадите?
— Половину.
Зандерс взял у него из рук бумагу и направился к выходу.
— Прощайте, мистер Левингстон!
— Стойте! Сколько вы хотите?
— Восемнадцать тысяч наличными я получу немедленно у любого банкира. Но я оказался здесь, у вас, и к тому же тороплюсь. Давайте шестнадцать тысяч, и бумага — ваша.
— Что вы, сэр! Я ведь даже не знаю, являетесь ли вы законным…
— Ладно, сэр. Вы не хотите иметь с нами дело, и на этом мы расстаемся!
Торговец схватил Зандерса за рукав и удержал его на месте. Он постепенно все увеличивал и увеличивал ставку и в конце концов принес из-за занавески требуемую сумму. Этот человек принадлежал к тому сорту бизнесменов «на все руки», которые, несмотря на свой неприметный вид и показное убожество их жилья, никогда не испытывают затруднений с наличностью.
— Вот, держите ваши деньги — ах, до чего же я сегодня мягок и уступчив! Остальные бумаги не хотите продать?
— Нет. Прощайте!
И Зандерс ушел. Левингстон проводил его на улицу и принял из рук Летрье лошадей. После этого оба путника удалились, а к Левингстону подошел слуга, чтобы расседлать лошадей.
— Очень даже недурная сделка! — пробурчал себе под нос торговец. — Превосходная порода, отлично
