и о тамошних делишках, люди, которые на нас напали, и есть те самые трампы, которых мы намеренно пропустили вперед. Кокс был, вероятно, вожаком этой банды, и Олд Уоббл уговорил его отправиться с ним, чтобы преследовать нас — при определенном условии, конечно. И это условие еще предстояло узнать. Я, как выяснилось позднее, угадал верно.
Положение наше было незавидно. Люди, в руки которых мы попали, были куда опасней, чем банда опустившихся индейцев. И из всех нас наихудшие перспективы были именно у меня. Олд Уоббла нельзя было заподозрить в пустых угрозах. Моя жизнь повисла на волоске.
Кокс подошел к апачу и сказал:
— Мистер Виннету, дело, собственно, в том, что мы намерены предложить вам сделку. Надеюсь, вы не откажетесь.
Виннету понял, так же как и я немного раньше, что продолжать молчать смысла нет. Мы должны выяснить намерения этих людей, а значит, нам придется говорить с ними. Поэтому апач ответил:
— Какую сделку имеет в виду бледнолицый?
— Я буду краток и откровенен. Олд Уоббл хотел отомстить Олд Шеттерхэнду, а сам на это не отваживался. Он пришел к нам и попросил, чтобы мы ему помогли. Мы были, естественно, готовы помочь, но только при условии, что получим за это хорошую награду. И тогда он обещал нам золото. Много золота. Надеюсь, вы меня поняли?
— Уфф!
— Я не знаю, что вы хотели сказать этим «Уфф». Но надеюсь, что оно означает согласие. Здесь, в Колорадо, недавно открыли замечательную placer 139. Мы как раз направлялись на ее поиски. Но, конечно, все это еще пока вилами на воде писано. Кто ничего не находит и не получает, только зря вытягивает свой и без того длинный нос. Поэтому мы договорились с Олд Уобблом: мы сделаем то, что он хочет, за особую благодарность с его стороны. Вы ведь, мистер Виннету, знаете много мест, где есть золото, не так ли?
Виннету, которого в данный момент прежде всего заботило мое спасение, не раздумывая и секунды, ответил:
— Есть краснокожие, которые знают места, где лежат кучи золота.
— И вы?
— И я.
— Вы покажете нам хотя бы одно такое место?
— Краснокожие не рассказывают об этих местах никому.
— А если их заставляют?
— Тогда они предпочитают умереть.
— Хау! Убить себя не так легко!
— Виннету никогда не боялся смерти.
— После всего, что я слышал о вас, я этому верю. Но сейчас речь идет не только о вас, но и обо всех ваших спутниках. Олд Шеттерхэнд должен умереть, здесь ничего не изменишь, раз это обещано Олд Уобблу. Вы и другие ваши друзья еще сможете спастись, если покажете нам хорошую placer.
— Это точно?
— Да.
— Я могу надеяться, что вы сдержите свое слово?
— Вполне можете.
— Бледнолицый должен ждать. Я хочу подумать. Виннету умолк и закрыл глаза в знак того, что он не намерен больше ничего говорить. Наступила пауза. Он, конечно, прекрасно знал места залежей золота. Но никакая, даже самая страшная, угроза не могла заставить его выдать хоть одно из них. Он должен обмануть трампов и показать свою якобы сговорчивость. У него было две задачи: первая — спасти меня, а вторая — выиграть время, чтобы дождаться удачного момента для освобождения.
— Ну, и когда же я получу ответ? — спросил Кокс, когда пауза показалась ему слишком затянувшейся.
— Бледнолицый не получит золота, — сказал Виннету и снова открыл глаза.
— Почему? Это что, означает, что ты отказываешься показать нам placer?
— Нет.
— Как я должен это понимать? Ты не отказываешься, но мы не получим того, что ищем! Что это за ответ?
— Это не ответ. Виннету знает, где можно найти не только placer, но и большую, богатую бонансу 140. Он не расскажет, где она, если речь идет только о его жизни, если же речь идет о многих людях, то он назовет место бонансы, но только тогда, когда сможет его найти.
— Что? Ты можешь и не можешь? Никто не в состоянии делать и то, и другое сразу!
— Это возможно, потому что Виннету не нужно золото. Когда он находит его, то не думает об этом много. В Колорадо я знаю только одно место, где земля не прячет золото, это и есть та бонанса. Она необычайно богата, но я забыл путь, ведущий к ней.
— All devils! 141 Знать, где находится необычайно богатая бонанса и забыть дорогу к ней? Это приводит меня в бешенство! Такое может случиться только с индейцем! Не можете ли вы, по крайней мере, сказать, что находится рядом с ней?
— Это я знаю. Она находится у Беличьего ручья. Я однажды ездил туда с Олд Шеттерхэндом за водой. Там мы неожиданно увидели из-подо мха блистающую землю. Мы сошли с коней и осмотрели это место. Там лежало очень много золота, его намыла сама вода. Оно было и в маленьких самородках, и в больших.
— Какого именно размера были большие? — спросил Кокс, и все внимательно прислушались.
— Как большая картофелина. Некоторые даже крупнее.
— Черт возьми! Там лежат миллионы долларов! И вы оставили их там!
— Зачем нам нужно было брать с собой золото?
— Как это зачем было нужно брать золото? Послушайте, ребята, эти двое нашли огромную бонансу, а теперь он спрашивает, зачем ему нужно было брать с собой золото! Ну как вам это нравится? И это Виннету, тот самый хваленый индеец, о котором говорят как о чуде?
Общее изумленное бормотание было ему ответом. Можно было представить, с каким вниманием слушали трампы слова апача. Им и в голову не приходило сомневаться в их правдивости. На Диком Западе все и повсюду знали, что Виннету — исключительно правдив. Я тоже был убежден, что он не лгал: существовала на самом деле когда-то какая-то богатая бонанса, но только находилась она скорее всего не у Беличьего ручья, а где-то совсем в другом месте.
— Чему белые так удивляются? — спросил апач. — Повсюду есть места, где Виннету и Олд Шеттерхэнд могли набрать золота. Когда оно им требовалось, они шли к одному из таких мест, тому, что было поближе к ним. Мы как раз направлялись к Беличьему ручью, чтобы наполнить золотом одну сумку, но вы перешли наш путь.
— Ага! Вы, значит, собирались за золотом! Мы так и подумали, когда увидели, что вы направляетесь в горы. Но постой, постой! Ты же только что сказал, что не знаешь, где находится бонанса! — со скрытой угрозой в голосе закончил свою тираду Кокс.
— Так и есть. Я забыл, где это, но Олд Шеттерхэнд очень хорошо запомнил то место.
Теперь я понял, что он задумал и как мне спастись от смерти. Если они хотят идти к бонансе, путь к которой знаю я один, им придется сохранить мне жизнь.
Что замысел оказался верен, стало ясно, когда Кокс закричал:
— Хорошо, очень хорошо! Виннету или Олд Шеттерхэнд укажут нам это место — не имеет никакого значения! Если Виннету не может привести нас туда, то это сделает Олд Шеттерхэнд.
— А вы не поторопились ли говорить так, не спросив об этом меня, мистер Кокс? — сказал Олд Уоббл.
— А почему это я должен вас спрашивать?
— Да потому, что Олд Шеттерхэнд принадлежит мне.
— Этого никто не оспаривает.
— Ого! Вы сами это оспариваете.
