Флетч и Барбара находились слишком далеко от края веранды, чтобы позвать его.
– Еще мне рассказали об одном отличном ресторане. Называется он «Тамаринд». Таких лобстеров, как там, не готовят нигде. Недалеко отсюда китайский ресторанчик. «Гонконг». Лучший суп в Найроби.
– Вчера ты не теряла времени даром.
Флетч приподнялся, чтобы догнать Джуму и поздороваться с ним, но увидел, что тот вошел в вестибюль «Норфолка».
Засовывая книгу в задний карман, Джума лавировал между столами и стульями, подошел к их столику, сел.
– Вы рады видеть меня? – спросил он.
– Абсолютно, – ответил Флетч.
– Это означает да?
– Разумеется. Ты нас искал?
Джума наморщил лоб.
– Ты все это время был в Найроби? – спросила Барбара.
– Да.
– Хочешь чего-нибудь поесть?
– Я бы съел гренок. Из вежливости, – Барбара протянула ему свою тарелку с гренком. – И потому, что я люблю гренки с маслом.
– И чем ты занимался? – спросил Флетч, чтобы поддержать разговор.
– Обдумывал твою проблему, Флетч.
– Какую проблему?
– Видишь ли, мой отец тоже в тюрьме. Барбара подпрыгнула.
– Очень грустно, очень глупо, – Джума жевал гренок. – Он был на государственной службе. Шофер в министерстве образования. В конце одиннадцатичасового рабочего дня, уставший и проголодавшийся, он поехал к бару, в котором работал его брат, чтобы перекусить. Кто-то донес, что машина с государственным номером стояла у бара сорок пять минут. За это его судили и приговорили к восемнадцати месяцам тюремного заключения.
– Святой Боже, – ахнула Барбара. Кровь отхлынула от лица Флетча.
– Святой Боже, – повторил он.
– Машинам с государственным номером не положено стоять у баров.
– Восемнадцать месяцев тюремного заключения? – переспросил Флетч.
Барбара смотрела на мужа.
– К тому же его уволили. Так что у моей семьи вновь нет денег. Можно я съем еще один гренок? – и Джума положил его себе на тарелку.
Флетч откашлялся.
– Кто сказал, что мой отец в тюрьме?
– Придется тебе с этим примириться, Флетч. Я знаю, ты прилетел из Америки, чтобы встретиться с ним. Вы повидались?
На висках Флетча внезапно запульсировали жилки.
– Нет.
– В этом-то и проблема. Мне тоже не позволяют повидать отца. Даже теперь.
– Откуда ты знаешь, что мой отец в тюрьме?
– Тот тюремщик, что не пускает меня к отцу, какие бы доводы я ни приводил, говорит, что для моего отца разлука с близкими – часть положенного ему наказания. За то, что он оставил машину с государственным номером у бара.
– Бедный Флетч, – покачала головой Барбара.
– Вот я и спросил тюремщика, сделает ли он исключение для тебя, поскольку ты пролетел полсвета, чтобы повидаться с отцом. Он ответил, возможно, но лишь по завершении судебного разбирательства.
Флетч откинулся на спинку стула. Глубоко вздохнул.
– О, дорогой, – Барбара погладила его по руке.
– Как тебе нравится Кения? – спросил Джума Барбару.
– Потрясающая страна, – ответил Флетч.
– Мы, вананчи, очень гордимся Кенией. Во всем у нас безупречный порядок. Вы видели фотографии нашего президента Дэниэля-арап-Мои? Их можно встретить везде.
– Это точно, – подтвердила Барбара. – В каждом магазине.
– Хотя я должен признать, что семье приходится нелегко, если ее главу приговаривают к восемнадцати месяцам тюрьмы за парковку государственного автомобиля у бара.
– Это точно, – пробурчал Флетч.
– Вот почему я обдумываю, что же тебе делать, Флетч, – Джума пожал плечами. – Но решения предложить не могу.
Барбара все еще смотрела на Флетча.
– Ты знал об этом?
– Можно сказать, нет.
– Что значит, можно сказать?
– Не сейчас, Барбара. Пожалуйста. Не здесь, – у Флетча пересохло в горле.
– Ты знал. Ты же сказал, спустило колесо.
– Не знал.
– Почему он в тюрьме?
– Из-за случившегося вчера.
– В «Терновнике» была драка, – вставил Джума. – Об этом все знают.
– Я не знаю, – возразила Барбара. – Что такое «Терновник»?
Весть о том, что его отец в тюрьме, настолько потрясла Флетча, что он не замечал стоящего рядом Карра, пока тот не заговорил.
– Ирвин, мне нужно переброситься с вами парой слов.
– Что? Доброе утро, Карр.
– Мы слышали, – пояснила Барбара.
Карр посмотрел на нее.
– Слышали что?
– Отец Флетча в тюрьме. Ожидает суда. Свидания запрещены.
– Я вижу, – присаживаясь за столик, Карр кивнул Джуме. – Вчера он сам пришел в полицию. Разумное решение.
– Есть у него адвокат? – спросил Флетч.
– Да.
– Что, собственно, произошло? – Барбара не желала и далее пребывать в неведении.
– Два дня тому назад, когда мы ели в ресторане отеля «Шейд», в кафе «Терновник» возникла ссора, перешедшая в драку. Такое здесь не редкость. Возможно, зачинщиком был Уолтер Флетч. Возможно, и нет. Побили немало посуды. Более того, испортили настроение нескольким туристам. Власти этого не любят. Но хуже всего другое: Уолтер Флетч, возможно, избил аскари.
– Кто такой аскари? – спросила Барбара.
– Охранник. Официальный статус именно этого охранника как раз устанавливается.
– Вы хотите сказать, еще не ясно, полицейский он или частный охранник? – спросил Флетчер.
– Да, – кивнул Карр. – Некоторые частные охранники считаются работниками полиции. Другие – нет. Вас не затруднит принести мне кофе? – попросил Карр официанта. – Это очень важно. Законы Кении очень суровы, когда дело касается государственных служащих и имущества.
– Восемнадцать месяцев тюрьмы за парковку государственного автомобиля перед баром, – пробормотал Флетч. – Просто чудо, что они не послали Дэна Дьюиса пристрелить отца Джумы.
– Почему это до сих пор не выяснено? – спросила Барбара.
– Потому что аскари все еще в больнице. Ему крепко досталось, и он говорит, что его документы у одной из жен, но он не помнит, у какой именно.
