– Я не думаю, что в истории нет «белых пятен». Наоборот, мне кажется, что нам известна лишь малая толика. Посмотри, с каким трудом даются нам факты истории моей семьи.
– Лететь в африканские джунгли, чтобы рыться в земле, – Барбара покачала головой. – Ты уверен, что нам этого хочется?
– Я только что посмотрел на выставленный нам счет. В шиллингах, разумеется, но число там со многими нулями. Карр говорит, что мой отец небогат. Не думаю, что нам следует оставаться в отеле, если есть возможность перебраться в другое место. Карр предоставляет нам такую возможность.
– Твои джинсы и тенниску принесли из прачечной. Они висят в шкафу.
– Отлично. Я смогу вновь одеться, как бродяга, а не проститутка.
– Флетч, ты уверен, что вы с Карром не родственники?
С вешалкой в руке, Флетч застыл, глядя на свои джинсы.
– Ты хочешь сказать, не Карр ли мой отец?
– Вчера вечером, когда вы вернулись с озера Туркана, я смотрела, как вы шли к бассейну, сидели, разговаривали...
– Нас обоих иссекло песком, всю ночь мы не сомкнули глаз из-за бури, оглохли в самолете... Стоит ли удивляться, что мы одинаково говорили и двигались.
– Он так о нас заботится.
– Мои джинсы выгладили. Посмотри! Мои джинсы выгладили!
– О, дорогой. Так не пойдет, – она взяла у него джинсы и стала мять их руками.
– Я об этом думал. Тебя интересуют факты?
– Думал о чем?
– Когда мы ездили с Карром в Тика, в отель приходил человек, назвавшийся Уолтером Флетчером, и спрашивал о нас.
– Разве он не мог справиться о нас по телефону?
– Портье сказал, что кто-то приходил в отель. Не просто кто-то, а Уолтер Флетчер, – Барбара бросила джинсы на пол и начала их пинать. – Когда мы встретили Джуму, он сказал, что знает моего отца.
– Его тоже опечалило происшедшее с Уолтером Флетчером.
– Джума сказал, что Уолтер Флетчер – пилот. Карр был с нами. Джума знал и Карра, и Уолтера Флетчера. Появившись в отеле до прихода Карра, он уже знал, что Уолтер Флетчер в тюрьме.
– Мой свекор – арестант.
– Перестань, Барбара.
– Но это правда, не так ли?
– У тебя входит в привычку бить ниже пояса?
– Человек, который затеял ссору в баре! И угодивший за это за решетку! Маме это понравится. Я вышла замуж за сына арестанта!
– Черт побери, Барбара! – Флетч наклонился и вырвал джинсы у нее из-под ног. – Так ты понимаешь семейную жизнь? Гладить меня по шерстке на людях и пилить наедине? Внизу только и слышалось: «О, дорогой; бедный Флетч», – а в номере ты зовешь меня сыном арестанта.
– Что ж, у меня было время подумать.
– Не забывай, совсем недавно я не подозревал, что мой отец жив. И не в курсе того, что здесь происходит, – Флетч всунул ногу в брючину. – Так что одному богу известно, что еще мы здесь узнаем.
– Ты сказал: «Возможно, у него спустило колесо». Так ведь, Флетч. А вчера Карр сказал, что Флетчера-старшего задержало «серьезное дело, связанное с юриспруденцией». Значит, ты был в курсе?
Флетч застегнул молнию.
– Я знал о ссоре в кафе. И понятия не имел, что отец в тюрьме. Честное слово.
– Мне просто не хочется верить, что он за решеткой.
– По крайней мере, он сам сдался властям.
– Мог же ведь он встретить нас в аэропорту!
– Не знаю.
– Но он этого не сделал.
– Полагаю, что нет.
Флетч натянул тенниску.
– Ты полагаешь? К чему ты так говоришь? Когда ты женился на мне ты тоже сказал не «да», а «полагаю, что да».
– Полагаю, сказал, – сев на кровать, Флетч надевал носки и теннисные туфли.
– Как это понимать? Ты полагаешь, что твой отец не встречал нас в аэропорту. Ты же знаешь наверняка, что его там не было?
– Знаю ли? – Флетч направился к двери.
– Куда ты пошел?
– В том-то все и дело, Барбара. Я этого не знаю.
– Ты куда-то идешь?
– Да, – он открыл дверь в коридор.
– Карр ждет нас.
– Он сказал, что заедет за нами в полдень.
– Ты уходишь, потому что злишься на меня?
– Я ухожу... – Флетч замялся, взявшись за ручку двери, – чтобы найти ответ на твой вопрос, кое-что выяснить, возможно, выяснить слишком многое.
– Флетч...
– Если я не вернусь до приезда Карра, вам придется меня подождать.
ГЛАВА 26
– Привет, – Флетч подождал, пока молодой полицейский, сидящий за высокой перегородкой поднимет голову, заметит его, ответит.
– Привет, – полицейский ответил, выдержав долгую паузу.
Флетч чихнул.
– Как поживаете?
– Хорошо, благодарю вас. А вы?
– Отлично.
Полицейский вновь посмотрел на Флетча.
– А что вам нужно в полицейском участке?
Флетч шумно глотнул.
– Я хотел повидаться с отцом. Моя фамилия Флетчер. Он здесь?
– О, да, – полицейский сверился с лежащим перед ним листком. – Ожидает суда.
– Могу я увидеться с ним?
– Это невозможно, – ответил полицейский. – Он наказан.
– Его наказывают до суда?
Полицейский наморщил лоб.
– Какой смысл держать его в камере, если дозволять всем общаться с ним?
– Я прилетел из Америки. Два дня тому назад. Я не знаю, сколь долго еще пробуду здесь. Мне необходимо встретиться с ним.
– О, я вижу, – полицейский сложил лежащие перед ним бумаги. Лоб его по-прежнему бороздили морщины.
Флетч молчал.
Несколько мгновений спустя полицейский скрылся за дверью в дальней стене.
Пытаясь очистить нос, горло, глаза от песка, Флетч прошагал полквартала, разделявшие отель «Норфолк» и полицейский участок. Компанию ему составляли студенты, нагруженные книжками, спешившие как в университет Найроби, так и из оного. Он обогнал белую пару, в шортах и соломенных шляпах. Чувствовалось, что они очень устали и, судя по всему, заблудились.
В полицейском участке никого, кроме Флетча, не было. Там царили тишина и покой.
