— Какое мне дело до ван Эффена и что ему до меня? Что-нибудь еще случилось за ночь?
— В три часа ночи на мосту снова погас свет.
— А!
— Ну, вас ничем не удивишь!
— 'Погас свет'. Что тут особенного? Причины могут быть самые разные.
— А по-моему, главная причина сидит рядом со мной.
— Я же спал!
— Ну, в полночь-то вы не спали, а были на мосту. Могу поспорить, что баша новая маленькая... камера тоже не лежала без дела, — девушка наклонилась и внимательно посмотрела в глаза Ревсону. — Вы, часом, не убили ван Эффена этой ночью?
— Что я наемный убийца?
— Не знаю что и думать. Не забывайте, я знакома с содержанием доклада, который вы передали со мной, отправляя в больницу. Я помню ваши слова: «Только Брэнсон и ван Эффен являются лидерами по натуре. Этих двоих я могу убить».
— Верно, это мои слова. Но я не убивал ван Эффена. Более того, мне почему-то кажется, что он сейчас жив и здоров, хотя, возможно, не слишком весел.
— Брэнсон думает иначе.
— Откуда вы знаете?
— После того как Бартлет ушел... После того как его сменили...
— Бартлет не рассказал Брэнсону о том, что вздремнул на посту?
— А как вы думаете?
— Думаю, что нет. Брэнсон уверен, что наш часовой ни на минуту не терял бдительности. А что потом?
— А потом пришел вот этот горилла.
Ревсон посмотрел на нового часового, волосатого, с густыми сросшимися бровями. Эйприл нисколько не преувеличила — это был настоящий горилла.
— А... Джонни. Брэнсон использует его, когда нужно идти на пролом, этот парень у него вроде танка.
— Несколько раз заходил Крайслер. Я слышала, как он разговаривал с часовым. Они с Брэнсоном считают, что ван Эффена сбросили с моста.
— Очень хотелось бы увидеть лицо Брэнсона, когда он поймет, как сильно заблуждается. Возможно, это будет первый случай в его жизни.
— Вы не хотите рассказать мне об этом?
— Нет.
— Кажется, вы слишком самоуверенны.
— Нет. Просто знаю, что говорю.
— В таком случае, не могли бы вы поспособствовать, чтобы наше затянувшееся приключение на мосту побыстрее закончилось?
— Ну, это совсем другое дело, — улыбнулся Пол. — Возможно, если я буду очень стараться, то смогу сегодня пригласить вас поужинать.
— Сегодня?
— Вы не ослышались.
— И сводите меня в «Тимбукту», где вам так нравится.
— Все может быть.
Ровно в семь утра в центре связи президентского автобуса раздался звонок. Брэнсон взял трубку.
— Слушаю!
— Говорит Квори. Мы принимаем ваши чудовищные условия и сейчас делаем необходимые приготовления. Ждем звонка от вашего доверенного лица из Нью-Йорка.
— Ждете звонка? Вы должны были поговорить с ним два часа назад.
— Мы ждем нового звонка от него, — устало объяснил Квори.
— Когда он вам звонил?
— Как вы и сказали, два часа назад. Ему нужно что-то подготовить с вашим «другом из Европы», как он его назвал.
— Мой человек должен был назвать пароль.
— Он его назвал. Надо сказать, что пароль не слишком оригинальный: «Питер Брэнсон».
Брэнсон улыбнулся, положил трубку и вышел из автобуса. Сияло ласковое утреннее солнышко. Брэнсон продолжал улыбаться. Возле автобуса стоял усталый Крайслер. Ему было не до улыбок — приходилось замещать одновременно ван Эффена и Ковальски.
— Вопрос с деньгами решен.
— Замечательно, мистер Брэнсон.
— Кажется, тебя это не слишком радует, — Брэнсон перестал улыбаться.
— Я хотел вам кое-что показать.
Крайслер провел своего шефа к прожекторам, предназначенным для освещения Южной башни.
— Вы, вероятно, знаете, что эти прожекторы устроены не совсем так, как обычные карманные фонарики. Я хочу сказать, что в них нет ламп. Между двух электродов вспыхивает разряд, который и служит источником света. Посмотрите на левый электрод.
Брэнсон посмотрел.
— Он выглядит так, словно его расплавили, хотя эти электроды делают таким образом, что они в состоянии выдержать очень большую температуру, которая создается в прожекторе в процессе его работы.
— Совершенно верно. Но кое-чего вы не увидели. Обратите внимание на вот эти крошечные дырочки в стекле.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Минутку, это еще не все, — Крайслер медленно провел Брэнсона назад, к третьему автобусу, и указал на крышу.
— Наш сканер вышел из строя. Мы неоднократно проводили проверки и в конце концов убедились, что на мосту нет посторонних передатчиков. С тех пор мы сканером не пользовались. Сегодня утром я совершенно случайно включил его. Потом вышел и посмотрел. В основании вращающейся оси есть подозрительная царапина.
— Как ты думаешь, эту царапину и дырки в прожекторе могла сделать молния? В конце концов, минувшей ночью прошла жуткая гроза.
— Хочу обратить ваше внимание, мистер Брэнсон, что ни сканер, ни прожектор не заземлены. Оба установлены на резиновые прокладки.
— Но сканер...
— Резиновые колеса автобуса можно рассматривать в качестве прокладки, — терпеливо объяснил Крайслер.
— Что же, по-твоему, произошло?
— Власти использовали лазер.
В этот ранний час Хегенбах и шестеро его коллег уже сидели за столом в автобусе центра связи. Зазвонил телефон. Дежурный полицейский поднял трубку.
— Говорит Брэнсон. Дайте мне генерала Картера.
— Не кладите трубку. Он должен быть поблизости, — полицейский закрыл микрофон рукой. — Генерал, Брэнсон хочет с вами поговорить.
— Переключите, пожалуйста, на громкую связь, чтобы мы все услышали, что он сообщит. Скажите, что я только вошел.
— Генерал Картер только что подошел.
Генерал взял трубку.
— Брэнсон?
— Картер, если вы еще раз попробуете пустить в дело лазер, мы сбросим кого-нибудь с моста.
