— Вы купили их и пришили вручную на тот товар, что у нас в магазине?
— Совершенно верно, — согласился он, вытягивая ноги и высокомерно усмехаясь. — Если на платье или костюме золоченые пуговицы, считайте, что все раскуплено. Просто с ума по ним сходят!
Мередит спокойно уставилась на него, избегая смотреть на Терезу Бишоп, вице-президента отделения перспективных закупок, в чьи обязанности входило предсказывать будущие тенденции в моде.
— Не могу полностью приписать вам всю честь открытия, — спокойно ответила она. — Терека давно, когда еще вернулась из путешествия в Нью-Йорк, говорила, что одним из направлений моды будет одежда, отделанная позолоченными пуговицами. Вы не обратили на это внимания. Тот факт, что вы с опозданием закупили пуговицы и стали их пришивать, не может компенсировать потери, которые мы понесли по вашей вине. Что еще вы можете доложить?
— Очень немного, — прошипел Митчелл. Не обращая внимания на его выходки, Мередит нажала кнопку компьютера, на котором высвечивались цифры продаж универмага по отделам и филиалам.
— Сбыт аксессуаров повысился на сорок пять процентов по сравнению с этим же днем прошлого года. Вы много трудитесь.
— Благодарю, мадам Президент, — ехидно бросил Митчелл.
— Насколько я припоминаю, вы наняли нового менеджера в отдел аксессуаров, а он привлек немало покупателей. Это верно?
— Совершенно верно, как всегда.
— А как идут дела с костюмами от Донны Каран, которые вы закупили в таком количестве? — продолжала она, неуязвимая к его злобному тону.
— Превосходно расходятся, как я и ожидал.
— Хорошо. Но что вы намереваетесь делать со всеми простенькими блузками и юбками, которыми забиты все вешалки?
— Собираюсь бросить камень и вывесить в отдельном зале.
— Хорошо, — нерешительно согласилась Мередит, — но повесьте объявление о распродаже и снимите с них ярлыки «Бенкрофт». Я сегодня зашла на третий этаж и увидела блузки с нашими ярлыками ценой восемьдесят пять долларов. Они и сорока пяти не стоят.
— Стоят, если на них эти ярлыки, — возразил Митчелл. — Ярлык кое-что значит для покупателей. Не вам об этом напоминать.
— Это скоро кончится, если мы станем продавать всякий утиль. Немедленно уберите блузки из отделов, отмаркируйте их знаком специальной закупки и срежьте ярлыки. А как насчет товаров из корзины, о которых вы столько говорили?
— Закупил. Я видел товар, в основном — бижутерия, есть очень красивые вещи.
Игнорируя сухие короткие реплики, Мередит, не повышая голоса, приказала:
— Пожалуйста, проследите, чтобы все товары из корзины лежали на отдельных прилавках. Я не хочу, чтобы этот хлам лежал вперемешку с дорогой бижутерией.
— Я же сказал, все вещи достаточно хорошего качества.
Мередит в наставшей тишине откинулась на спинку кресла, долго изучая Митчелла.
— Гордон, объясните, почему мы внезапно начали препираться из-за товара, который продает и не продает «Бенкрофт»? Вы обычно грудью отстаивали необходимость продажи товаров лишь самого высшего качества! А теперь неожиданно сами стали закупать вещи, более подходящие для магазинов средней руки, чем для такого универмага, как «Бенкрофт».
И когда Митчелл не соизволил ответить, Мередит резко наклонилась вперед, оставила щекотливую тему и, не глядя на Митчелла, обратилась к Полу Норману, вице-президенту по сбыту товаров для дома, единственному, с кем она сегодня еще не беседовала.
— Ваше отделение, как обычно, на высоте, Пол, — улыбнулась она. — Продажа электроприборов и мебели увеличилась на двадцать шесть процентов по сравнению с этой же неделей прошлого года.
— Двадцать семь, — ухмыльнулся он. — Как раз, когда я входил, цифра на компьютере перескочила на двадцать семь.
— Прекрасная работа, — искренне похвалила Мередит и хмыкнула, вспомнив о рекламных листках, вложенных в газеты, в которых предлагались стереопроигрыватели по необычайно низким ценам. — Электроника исчезает из наших магазинов, словно у нее появились ноги. Пытаетесь разорить «Хайленд суперсторз»?
— Я бы не против.
— И я тоже, — призналась она, но тут же, вновь став серьезной, оглядела собравшихся. — Дела идут прекрасно во всех филиалах, кроме нью-орлеанского. Мы потеряли прибыли в день угрозы взрыва, и по той же причине следующие четыре дня цифры продаж были чрезвычайно низкими.
Она поглядела на вице-президента по рекламе:
— Есть какая-нибудь возможность получить дополнительное рекламное время на нью-орлеанских радиостанциях?
— Только не самое удобное. Пришлось увеличить печатную рекламу. Это поможет восполнить хотя бы часть потерь.
Довольная тем, что успела обсудить все вопросы, Мередит тепло улыбнулась.
— Ну вот, пожалуй, и все. Мы приобретаем участок в Хаустоне и надеемся начать строительство в июне. Желаю всем приятно провести уик-энд.
Когда собравшиеся начали вставать, Мэтт вернулся в приемную и открыл журнал, словно все это время читал его, но на самом деле был настолько горд тем, как Мередит справляется с делами, что не мог не улыбаться, весело и широко. Единственное, что не понравилось ему, — разговор с тем администратором, который так оскорбительно обращался с ней. Мэтту казалось, что нужно было принять куда более строгие меры и немедленно указать наглецу его место.
Вице-президенты прошли мимо Мэтта, не обратив на посетителя особого внимания, и тот, отложив журнал, направился было к кабинету, но тут же замер, увидев, что там осталось еще двое мужчин. И Мередит почему-то мрачно хмурилась.
Терзаясь одновременно любопытством и угрызениями совести, Мэтт устроился на прежнем месте, на столе секретаря, только сейчас сидел на самом виду, перекинув пальто через руку.
Совершенно забыв о времени, Мередит внимательно изучала служебную записку, поданную Сэмом Грином, в которой содержались ошеломительные сведения об огромном количестве акций «Бенкрофт», проданных на бирже за последнее время.
— И что вы об этом думаете? — спросила она адвоката.
— Ужасно не хочется говорить, — поморщился он, — но я кое-что проверил сегодня, и оказалось, что на Уолл-стрит ходят слухи, будто кто-то хочет нас захватить.
Мередит сделала над собой усилие, пытаясь оставаться спокойной и собранной, но перед глазами все поплыло.
— Только не в этот момент. Это не имеет смысла. Зачем другая компания, владеющая магазинами, решит захватить нас в то время, когда мы по уши в долгах из-за всех планов расширения?
— Ну прежде всего, мы не сможем даже пытаться отразить нападение прямо сейчас. У нас нет денег, чтобы вести долгое серьезное сражение.
Мередит уже знала это, но все-таки, покачав головой, ответила:
— Поверьте, нет смысла преследовать нас. Они приобретут всего-навсего кучу долгов, которые им же придется выплачивать.
Но и она и Сэм отлично понимали, что как долгосрочное вложение «Бенкрофт энд компани» может оказаться крайне выгодным приобретением.
— Сколько времени пройдет, прежде чем вы узнаете имена тех, кто скупает акции?
— Еще несколько недель, пока мы не получим уведомления от отдельных держателей акций, которые продали свои пакеты, да и то лишь в том случае, если сертификаты акций у них. Если же они хранятся у брокеров, мы никогда не узнаем о тех, кто купил акции.
— Но не можете ли вы составить список с последними сведениями о новых акционерах, чьи имена мы знаем?
— Конечно, — кивнул Сэм и вышел, оставив Мередит наедине с Марком Бреденом. И поскольку то, что
