– Его письмо… – прошептала Мередит, готовая вот-вот расплакаться. – О Господи! Мэтт… в это просто невозможно поверить!
Невольно разозлившись на ни в чем не повинного Зака за то, что тот так расстроил его жену, Мэтт одной рукой обнял Мередит, а другой забрал у нее письмо. По мере чтения его раздражение сменялось изумлением, затем недоверием и, наконец, глубокой печалью. Он дочитывал последние строчки, когда на пороге кухни появилась Джулия. Услышав ее приближение, Мередит быстро промокнула глаза носовым платком и повернулась к вошедшей.
– Джулия, я… – нерешительно начал Мэтт, – мне очень жаль, что все так получилось. – Он действительно испытывал огромную симпатию по отношению к этой девушке, но его несколько смущало непонятное выражение ее глаз. – Я уверен, что Зак не хотел сделать вас несчастной.
В последний раз в сознании у Джулии пронеслось все, что она теряет, решаясь на только что разработанный ею план, но отступать она не собиралась. Окончательное решение было принято еще там – в столовой. Стараясь говорить как можно ровнее и спокойнее, она обратилась непосредственно к Мэтту:
– Когда Зак свяжется с вами, то я попрошу напомнить ему одну вещь. А именно то, что я сама – подкидыш. Сообщите ему также, что я, испытав на себе, каково это – расти сиротой, никогда не обреку на подобное собственного ребенка. – Улыбнувшись сквозь упрямо наворачивающиеся на глаза слезы, она добавила:
– Передайте ему также, что если он действительно хочет этого ребенка так же, как хочу его я, то все, что от него требуется, – это позволить мне присоединиться к нему, где бы он ни находился.
Последнее предложение произвело эффект разорвавшейся бомбы, а первоначальное изумление на лице Мэтта Фаррела постепенно сменилось откровенным восхищением. Однако он заговорил, очень тщательно подбирая слова, стараясь несколько охладить энтузиазм Джулии:
– Я понятия не имею о том, когда Зак свяжется со мной в следующий раз. Я даже не знаю, собирается ли он это сделать вообще.
– Собирается… И очень скоро! – рассмеялась Джулия, и хотя ее смех звучал несколько истерично, все внутри нее ликовало. Теперь она точно знала. Что собственное чутье в отношении истинных чувств Зака к ней никогда ее не обманывало. И если бы она повнимательнее прислушивалась к своей интуиции, то, скорее всего, смогла бы уговорить Зака не отсылать ее домой, а позволить уехать из Колорадо вместе с ним. – Он обязательно свяжется с вами, потому что не сможет больше переносить неизвестность и непременно захочет узнать, что именно я вам ответила.
Понимая, что она совершенно права, Мэтт с трудом подавил улыбку:
– Что еще я должен передать ему, когда он со мной свяжется?
– Передайте ему, что… что в его распоряжении максимум четыре недели для того, чтобы забрать меня к себе. И еще скажите ему, что… – Джулия заколебалась, не решаясь передавать то, что она собиралась сказать Заку, через посторонних людей, даже если один из них был его близким другом. Но потом решила, что это не имеет никакого значения. Главное – чтобы Зак услышал ее слова. – Скажите ему, что я тоже не могу жить без него. И… и скажите, что если он не позволит мне приехать к нему, то я потрачу все его деньги на двадцать пять тысяч кассет с новым фильмом Костнера и буду млеть от счастья до конца своих дней!
– Думаю, – расхохоталась Мередит, – что подобная угроза на него подействует моментально. – И, повернувшись к мужу, спросила:
– Ты сможешь запомнить это слово в слово, или мне лучше записать наиболее важные моменты?
Мэтт несколько испуганно посмотрел на жену, которая теперь, судя по всему, была настолько же решительно настроена принять самое активное участие в судьбе Зака, насколько еще час назад не хотела иметь с этим ничего общего. Разлив вино, он протянул женщинам бокалы и торжественно произнес:
– Мне кажется, что сейчас самое время сказать тост. К сожалению, после всего, что произошло, я совершенно лишился своего обычного красноречия.
– Зато с моим красноречием все в порядке, – сказала Мередит и, приподняв свой бокал, тепло улыбнулась Джулии:
– За всех женщин, которые умеют любить так, как мы. И за мужчин, которых мы любим, – добавила она, поворачиваясь к мужу.
Заметив, с какой нежностью и взаимным восхищением они смотрят друг на друга, Джулия окончательно влюбилась в этих очаровательных людей.
– Пожалуйста, скажите, что вы останетесь на ужин. Правда, из меня не Бог весть какая повариха, но ведь это может оказаться нашей первой и последней встречей, а мне так хочется узнать как можно больше о… обо всем.
Мэтт и Мередит не сговариваясь кивнули, после чего Мэтт совершенно серьезно сказал;
– Обо всем? Тогда для начала можно немного поговорить о мировых финансовых рынках. У меня имеются некоторые довольно оригинальные соображения по поводу возможных причин их упадка… – Но, глядя на непритворный испуг, написанный на лице Джулии, было невозможно дольше оставаться серьезным, и он весело рассмеялся. – Или мы могли бы поговорить о Заке.
– Какая замечательная идея! И как ты только до нее додумался? – насмешливо поинтересовалась Мередит и уже более серьезно добавила:
– Расскажи о том времени, когда вы были соседями по Кармелу.
– Сейчас я что-нибудь приготовлю, – сказала Джулия, судорожно пытаясь сообразить, что бы такое сделать на скорую руку, не затрачивая на это слишком много драгоценного времени.
– Ничего не нужно готовить, – твердо сказала Мередит. – Мы сейчас пошлем Джо за пиццей.
– А кто такой Джо? – поинтересовалась Джулия, поднимая трубку телефона, чтобы заказать пиццу.
– Официально – наш шофер. А неофициально – еще один член семьи.
