должен пасть в ноги ученику первого тенга и молить, чтобы он сделал тебя подмастерьем. И лишь после пяти лет усердной работы на благо общины ты будешь допущен к таинству магии. А сейчас прочь отсюда, пока я не уложил тебя в фундамент моего нового замка!
Странник почувствовал, как на спину ему упало холодное покрывало тени, закрывшей солнце, и поднял глаза. Прямо над ним, подчиняясь воле Мастера, висела огромная каменная плита, точно мухобойка над комаром. Проглотив комок в горле, Странник поспешил отойти прочь, пока плита не прихлопнула его. Мастера тотчас потеряли к нему интерес и продолжили беседу, а плита улеглась чуть поодаль, словно пушинка.
— Не хочешь поупражняться в сооружении падающих башен? — предложил Фаранухар своему коллеге.
— Ты знаешь, я не силен в магии камня, — уклончиво возразил Лиисол. — Мне бы водицы чистой...
Он вновь покосился в сторону водоема, и каменщик шутливо погрозил ему пальцем. Ученики Мастера, пользуясь перерывом в занятиях, продолжали играть «в кубики». Странник пошел прочь, поминутно оглядываясь.
Лишь на окраине поселка он решился заговорить с людьми, выбрав наиболее безопасного собеседника среди сидевших на нагретых солнцем камнях людей.
— Не подскажешь, что это за община? — спросил Странник, присев на корточки рядом с пухленьким мальцом лет десяти, который рисовал палочкой в пыли.
— Известно, что за община, — отозвался тот. — Здесь каменщики живут. Ученики Мастера Камня. Я тоже стану учеником, когда вырасту.
— А твои мама-папа где?
— Здесь, во дворе. Папа третий тенг, он на тренировке. А мама работает водоносом. Они придут вечером, — ответил паренек.
— А где живут Недостойные?
— Не знаю, — пожал плечиками мальчик. — Где-то за городом. Их редко видят. Один дядя, бывший папин знакомый, отказался стать учеником, когда вырос. Его назвали Недостойным и изгнали. С тех пор его никто не видел. Папа всегда об этом рассказывает, когда говорит, как важно научиться владеть магией.
— То есть магией может владеть каждый, кто здесь родился? — спросил Странник.
— Конечно. Есть дурачки, которые не хотят учиться, потому что они слишком ленивые. Но им приходится жить самим по себе, а это очень тяжело. Легче стать учеником. Все нормальные люди идут учиться. А если ты учишься всю жизнь и все делаешь правильно, то ты можешь стать Мастером и войти в Совет, — мальчик мечтательно закатил глаза.
Странник встал и медленно пошел прочь из города, размышляя о своем положении. Каждый человек в этом мире может научиться владеть магией, вступив в иерархическое сообщество, руководимое Мастерами. Но есть еще Недостойные, те, кто не принял иерархию магов. Странник вздохнул и прищурился против солнца. Полоса леса, манившая его до встречи с Лиисолом, теперь была ближе и явственно темнела на горизонте. Странник направился к ней.
Deep'forest
• Somewhere deep in the jungle are living some little men'
Ночью в лесу не очень-то уютно, и дело не в том, скрывается кто-то или нет за тающими в трех шагах тенями, а в том, что темнота может обмануть, заставив поверить в то, чего нет на самом деле. И впрямь, почему этот едва различимый силуэт должен принадлежать убийце, замахнувшемуся саблей, а вон тот чуть выступающий из темноты столб — застывшая в позе для броска гигантская кобра? Тени — это всего лишь тени, и только воображение порождает страх там, где бояться нечего.
Так размышлял Странник, осторожно ступая по переплетенному узловатыми корнями ковру опавших листьев и оглядываясь по сторонам, хотя уже в нескольких шагах невозможно было что-либо различить, кроме мерещащихся силуэтов. Сумерки упали быстро; видимо, в этих краях лето подходило к концу. Едва Странник заметил, что начало смеркаться, как уже нагрянула темнота, лишив мир цветов и очертаний и оставив лишь серые пятна облаков между темными верхушками деревьев да запахи ночных трав.
Странник безуспешно пытался отыскать какую-нибудь прогалину, где можно было бы прилечь, — спать среди корней деревьев ему не очень-то хотелось. Другой причиной, почему он продолжал шагать в темноте, был довольно неприятный холод, от которого шли мурашки по коже. Странник надеялся, что вскоре взойдет луна и поможет ему если не выйти из леса, куда он так опрометчиво забрался, то хотя бы найти подходящее место для ночлега. А еще он надеялся, что темные силуэты являются всего лишь плодом его воображения.
Он почти успокоил себя, когда ветви кустарника впереди него зашевелились. Странник остановился, всматриваясь и вслушиваясь в темноту изо всех сил. «Показалось», — подумал он, и тут из кустов попер какой-то зверь, со страшным треском раздирая ветки своим огромным телом. В одно мгновение он оказался рядом со Странником, и тот увидел прямо перед собой вытянутую лохматую морду, на которой блестели маленькие глаза, смотревшие прямо на Странника. Медведь шумно дышал, обдавая Странника вонью, и стоял, почти касаясь человека своим носом.
Не меньше двух секунд потребовалось Страннику, чтобы отойти от ступора, — ведь он впервые сталкивался в ночном лесу нос к носу с огромным медведем! — а затем он испугался. Слегка испугался.
— У-тю-тю, мишка косолапый, — дрожащим голосом пробормотал Странник и сделал шаг назад.
Огромная лапа бесшумно поднялась и неожиданно быстро ударила Странника. Он почувствовал себя ковром, из которого выбивают пыль. Удар бросил его на землю, и почти сразу медведь навалился на человека, не давая ему подняться. Вот тут Странник испугался по-настоящему, до безумия. Он орал, пытался вырваться, нелепо отбивался руками и ногами. В мозгу засела одна мысль: его сожрут!
Огромному свирепому медведю ничего не стоит разорвать человека когтями, выпотрошить, как пойманную рыбешку, обглодать филейные части и бросить гнить остальное, предоставив лидеру эволюции кормить своей разлагающейся плотью лесных муравьев, жуков-трупоедов и личинок мясных мух. Аппетитная картинка, не так ли?
Страх прошел далеко не сразу после того, как медведь убрал свои лапы и отошел в сторону, словно брезгуя паникующим человеком. Странник уселся, дрожащими руками упираясь в мокрую от росы траву. Подняться он даже не пытался, его трясло и лихорадило от пережитого ужаса. А из темноты тем временем выступила высокая фигура в капюшоне, и Странник обомлел — этот силуэт он видел неоднократно по дороге, только считал его порождением своего не в меру резвого воображения.
— Понравилось лежать? Вставай, простудишься, — произнес спокойный мужской голос.
Странник с трудом поднялся с земли, ощущая полную растерянность. Очень вовремя выглянула луна, осветив небольшую лужайку. Медведь сидел на пятой точке, вытянув задние лапы и свесив язык, словно собака. Человек в капюшоне ласково потрепал медведя по загривку, переложив из одной руки в другую длинный деревянный посох. Странник с трудом преодолевал накативший ступор; все происходящее начинало казаться сном, и реальность нападения, заставлявшая полминуты назад трепетать от ужаса, уступила место размазанному сонному восприятию черно-белой сцены.
— Где же твой Мастер? — спросил человек в капюшоне, подобрав полы своей накидки и присев на корточки рядом с медведем. — Почему ты в одиночку гуляешь по моим владениям, да еще ночью? Или ты из Недостойных, из этих несчастных, которые скитаются по земле, не находя себе приюта среди тех, кто владеет магией?
— Я... прошел через Ворота, — ответил Странник, преодолевая желание молча ретироваться, пока незнакомец снова не натравил на него медведя.
— Так ты иномирянин, — с легким удивлением протянул незнакомец. — Тогда ясно, что ты просто не знаком с нашими обычаями.
Он встал, легким шлепком отослав медведя, — тот почти мгновенно скрылся в темноте, лишь удаляющимся шорохом веток обозначив свое отступление. Незнакомец подошел к Страннику и откинул капюшон. На Странника смотрели с узкого строгого лица светящиеся желтые глаза с вертикальными зрачками. Странник инстинктивно отпрянул.
— Не бойся меня, — сказал человек, и Странник неожиданно почувствовал, как охватившее его беспокойство исчезает, растворяясь в безразличном созерцании. — Я ничего не сделаю тебе. И даже расскажу об этом мире столько, сколько ты пожелаешь узнать, Странник. Спрашивай.
