Ричиусу.
— Он говорит, вы преувеличиваете его достоинства, — продолжал переводить Люсилер. — Он жалеет, что его не было с вами в долине и что тебе не удалось убить Фориса.
Ричиус рассмеялся, не зная, что ответить. Несмотря на заключение мира, Кронин казался воинственно настроенным по отношению к своему врагу-дролу. Звонкий хохот Кронина странно контрастировал с его худобой. А потом военачальник Таттерака заправил большие пальцы обеих рук за пояс и вздохнул.
— Иидгод, — печально произнес он.
Ричиус непонимающе пожал плечами, и Кронин повторил это странное слово, однако теперь указал на дракона, изображенного на груди у Ричиуса.
— Иидгод.
— Эдгард! — догадался Ричиус. — Да. Люсилер, скажи ему, что мы состояли в одном отряде.
Выслушав перевод Люсилера, Кронин кивнул, а затем разразился длинной речью, то воздевая и роняя руки, то прижимая ладонь к груди.
— Эдгард был великим человеком, — сказал Люсилер. — Военачальник говорит, что был глубоко потрясен известием о его смерти.
Ричиус безрадостно улыбнулся Кронину.
— Я понимаю. Спасибо вам, Кронин. Шэй cap.
Услышав из уст Ричиуса родные слова, Кронин издал по-мальчишески радостный крик.
— Трин? — спросил он.
Люсилер покачал головой.
— Эйа, — ответил он военачальнику и, обратившись к Ричиусу, пояснил: — Кронин спросил, говоришь ли ты на нашем языке.
Военачальник указал пальцем на себя, на Люсилера, а потом на Ричиуса. При этом он говорил очень медленно, словно давал нарцу время, чтобы понять услышанное.
— Что он говорит, Люсилер?
— Он говорит, что тоже будет рядом с тобой. Если тебе что-нибудь понадобится — обращайся к нему. А еще он приглашает тебя во время завтрашнего пира сидеть рядом с ним.
— Пира? Какого пира?
— В честь казада. Тарн пригласил весь Таттерак на празднование. Фалиндар будет открыт для всех, и в честь праздника устроят банкет. Кронин хотел бы провести банкет в твоем обществе.
Ричиус скептически указал на бедняков, заполнявших огромное помещение внутреннего двора.
— Как Тарн может позволить себе пир? Судя по виду этих людей, они голодают.
— Они оставляли самое лучшее на казада, — ответил Люсилер. — Всех, у кого есть еда, просят принести ее, чтобы разделить с другими.
Кронин кивнул, делая вид, что понимает их разговор. Он ждал ответа.
— Что мне ему сказать, Ричиус?
— Ответь, что я почту за честь пировать с ним завтра, но, возможно, мне придется уехать рано. Я буду счастлив находиться в его обществе, пока остаюсь здесь. А еще спроси его, готов ли он ответить на один мой вопрос.
Люсилер перевел его слова, и Кронин кивнул.
— Спроси его, пожалуйста, могу ли я увидеться с Тарном сегодня. Скажи ему, что мне многое надо обсудить с его господином.
Люсилер поколебался, но все-таки перевел вопрос Ричиуса. Кронин погасил улыбку. Он повернулся к Люсилеру и что-то сказал ему — тихо и встревоженно. Люсилер обменялся еще несколькими фразами с воином, а затем посмотрел на Ричиуса.
— Извини, Ричиус, — запинаясь, молвил он. — Кронин говорит, что сегодня ты не сможешь встретиться с Тарном.
— Но почему? Разве он не знает о моем приезде?
— Ему доложили. Но Кронин говорит, что он… занят.
Ричиус едва справился с негодованием.
— Занят? Как это понимать? Пожалуйста, задай ему этот вопрос еще раз.
Люсилер покачал головой.
— Не стану. Он уже все мне объяснил. Это невозможно.
— А тогда как насчет Дьяны? Могу я увидеть ее?
Люсилер странно поморщился.
— Это тоже невозможно.
Ричиус переводил взгляд с одного трийца на другого. Он мысленно сопоставлял обрывки услышанного.
— Он с ней, да?
— Тарн с женой, — ответил Люсилер. — Мне очень жаль, Ричиус. Но послушай меня: все не так, как ты думаешь.
Ричиус горько рассмеялся:
— Ах да! Конечно, ты прав. И чем, по-твоему, они заняты? В карты играют?
— Полегче, — предостерег его Люсилер. Кронин пристально смотрел на Ричиуса, явно озадаченный его вспышкой. — Ты должен мне верить. То, что ты себе представил, не соответствует действительности.
— Я — взрослый мужчина, Люсилер. Можешь меня не щадить. Скажи Кронину, что я принимаю его слова и что мы увидимся с ним завтра.
— Ричиус, позволь мне тебе объяснить…
— Просто передай ему это, Люсилер. Пожалуйста.
Люсилер выполнил его просьбу. Кронин вежливо выслушал перевод, а когда разговор закончился, поклонился обоим и исчез в толпе. Ричиус тяжело вздохнул.
— Я очень устал, Люсилер. Ты не найдешь для меня какую-нибудь комнату?
— Да, тебе следует отдохнуть. Пойдем, я отведу тебя в северную башню.
Люсилер провел друга через двор туда, где можно было оставить лошадей, и поговорил с человеком, которому велел за ними присматривать. Ричиус забрал с собой все свои вещи, сняв с Огня обе седельные сумки и арбалет. А потом они прошли по лабиринту коридоров, лишенных украшений так же, как огромный внутренний двор, и стали подниматься по бесконечной винтовой лестнице, на стенах которой горели масляные светильники, пока не оказались в новом запутанном клубке коридоров.
— Здесь находятся самые лучшие комнаты, — сказал Люсилер. — Я тоже живу наверху.
Ричиус осмотрелся, не испытывая никакого восторга. Эти покои были такими же голыми, как и остальные помещения крепости. Однако умиротворяла тишина, отрадно было думать, что вскоре он заснет за одной из дверей, расположенных вдоль коридора. А потом ему в голову пришла новая мысль, гораздо более интересная.
— А покои Тарна тоже здесь?
— Нет. Они в другом крыле башни. Пойдем, я отведу тебя в мою спальню. Сегодня ты сможешь переночевать там. А завтра я найду для тебя отдельную комнату.
Они подошли к узкой двери с закругленным верхом в самом конце главного коридора. Здесь Ричиус увидел бра, в котором была укреплена маленькая, наполовину сгоревшая свеча. Свеча не горела. Люсилер взял ее и поднес к ближайшему масляному светильнику; фитиль зажегся. Когда он открыл дверь своей спальни, крошечный огонек окрасил комнату тусклым оранжевым светом.
— Входи, — негромко молвил Люсилер, жестом приглашая Ричиуса в спальню.
Если б не свет от прихваченной им свечи и пробивавшееся в окно серебристое сияние луны, в комнате было бы темно. Она оказалась не больше тех комнат, какие обычно бывают на постоялых дворах, а обставлена даже беднее. Деревянная кровать с ватным матрасом, тазик и кувшин для мытья — вот и все. На полу валялись всевозможные вещи, главным образом предметы одежды, но обнаружилось там и несколько книг в переплетах, какие делали в империи. Стул в углу тоже был завален кучей вещей, неразличимых в темноте. Ричиус невольно стал гадать, кому из них придется провести ночь на стуле. Он тоже внес свой вклад в беспорядок, бросив на пол у двери седельные сумки и арбалет.
— Тут довольно тесно, — извиняющимся тоном сказал Люсилер.
