вещей.
Он вернулся к столу, взял обе чашки и поставил их на расстоянии примерно в пол локтя друг от друга.
— Вот это, — сказал он, постукивая по первой чашке, — Талистан. — Потом он дотронулся до второй чашки. — А вот это — Черный Город. Видите ту область, которая их разделяет? Что это, по-вашему?
— Высокогорье?
— Точнее говоря,
— Существует только один путь. Чрез мою территорию.
— Ну? И у вас есть какие-нибудь догадки, принц Редберн?
— Только одна. Но я отказываюсь этому верить. Вы хотите сказать, что Талистан собирается захватить столицу?
— В это так трудно поверить?
Казалось, принц просто поражен.
— Это невозможно!
— Похоже, вы все-таки вели слишком замкнутый образ жизни, — проговорил Бьяджио. — Позвольте мне объяснить вам, как сейчас обстоят дела.
И Бьяджио перешел к объяснениям. Он почти час обсуждал тонкости нарской политики. Бьяджио рассказал принцу о Талистане и о том, что у Тэссиса Гэйла много сторонников. И он рассказал ему о Черном Городе и о том, как он расколот. Устранение такого большого количества нарских правителей теперь обернулось против Бьяджио: их призраки были теперь повсюду. И хотя Редберн признал, что слышал о слабости власти Бьяджио, император не переставал изумляться тому, насколько мало осведомлен принц. Не было сомнений, что холмы Высокогорья наглухо отделили его от остальной империи. Однако когда Бьяджио объяснил Редберну, почему Талистан все время его дразнит — Гэйлу нужен политический предлог для того, чтобы вторгнуться на его территорию, — молодой правитель без труда усвоил эту идею.
— Это выглядит разумно, — согласился он. — Мы не сделали Гэйлу ничего плохого и не заслуживаем такой ненависти. В течение многих лет мы жили относительно мирно.
— При правлении Аркуса, — уточнил Бьяджио.
— Верно. Когда трон заняли вы, все переменилось. Мы никогда не были особенно дружны с Талистаном, но между нашими странами существовала свободная торговля и беспрепятственный проезд. Этого больше нет.
— Дела обстоят неважно по всему Пару, — признался Бьяджио.
Редберн снова встал.
— Спасибо вам за урок истории, государь император, но вы по-прежнему не сказали мне, зачем вы сюда приехали. Бьяджио улыбнулся:
— Да, об этом я умолчал, не так ли?
Он легко поднялся на ноги и, пройдя к чаиварке, налил себе новую чашку, задумчиво отпив глоток. Редберн смотрел на него с ироничной улыбкой. Бьяджио вдруг подумал, что молодой правитель ему нравится. Он оказался вовсе не тем варваром, каким его представляли себе многие, хотя в нем ощущалась какая-то необузданность. Спустя несколько мгновений Бьяджио снова поставил чашку и сказал:
— Принц Редберн, мне нужна ваша помощь. Вы уже слышали о том, какую опасность представляет для вас Талистан. И вы знаете, какое сложное положение у меня самого. Но вам не известно, что в опасности вся империя. Если Талистан нападет на столицу, то в Наре начнется такая война, какой вы себе даже не представляете. Фоск встанет на сторону Талистана. Дахаар будет на моей стороне. Крииса тоже меня поддержит, но другие могут присоединиться к Гэйлу. Начнется широкомасштабная война. Можно даже сказать — мировая война. Вот почему я приехал к вам. Мы с вами должны предотвратить такое развитие событий.
— Со мной?
— Вы — последнее звено в очень длинной цепи, Редберн. Я много трудился, чтобы дойти до этого момента, я привел в движение немалые силы. Все зависит от этой минуты. Я каким-то образом должен убедить вас примкнуть ко мне.
Редберн был явно ошарашен.
— Я вас не понимаю, государь император. В чем именно я должен к вам примкнуть?
— В ударе против Талистана.
Эти слова словно повисли в воздухе. Редберн медленно впитал их, а потом сказал:
— Вы это серьезно? Вы хотите, чтобы Высокогорье напало на Талистан? Но разве Гэйл не этого добивается?
— Несомненно. Но у нас будет для него сюрприз, — пообещал Бьяджио. — Нападет на Талистан не только Высокогорье. Вы и ваше войско примете участие в тщательно спланированном вторжении. — Он снова вернулся к столу и начал расставлять на нем чашки. — Вот это — Талистан, видите? Высокогорье расположено на западе, и если отсюда будет нанесен удар, у Гэйла не будет пути к отступлению... — тут он прижал палец к крышке стола, -... кроме как в сторону Люсел-Лора. Я договорился кое с кем из моих друзей. К нам присоединятся трийцы. В первый день лета армия трийских львиных всадников, возглавляемая Ричиусом Вэнтраном, появится в Арамуре, связав силы Гэйла на восточном фронте. Одновременно подойдет нарский дредноут, который начнет бить по берегу. Теперь, если ваши люди...
— Стоп! — крикнул Редберн, воздевая к небу руки. — Трийские львы? Ричиус Вэнтран? Да вы не в своем уме!
— Я понимаю, что это звучит странно, но все это — часть великого союза. Вы не поверите, что мне уже пришлось перенести, чтобы этого добиться, Редберн. Клянусь вам, я не лгу.
— О, но вы же опытнейший лжец, Бьяджио! Мой отец кое-что рассказывал мне о вас. И одно я твердо усвоил: вам нельзя доверять. Даже в этих горах мы слышали о вашем Железном круге.
— Сейчас не время говорить об этом, Редберн. Мне нужна ваша помощь. Вы нужны всему Нару! Хоть раз в жизни высуньте голову из своего окна! Неужели вы не видите, что творится с империей? Она превратилась в пороховую бочку, и Тэссису Гэйлу осталось только поджечь фитиль! — Он отшатнулся и бессильно упал в кресло. — Молю вас, не отправляйте меня обратно с пустыми руками!
— Вы хотите от меня невозможного. Может быть, я мало знаю о Наре, но и вы, похоже, мало знаете о Высокогорье. Мы недостаточно сильны, чтобы воевать с Талистаном.
— Вы что — меня не слышали? Вы будете не одни. Нам помогут...
— Я вас слышал. Это вы меня не слушаете. Потому что даже если бы мы могли выступить против Талистана, это будет избиением. Сотни моих людей погибнут. Может, и больше. — Он с жалостью посмотрел на Бьяджио. — Я слышал, что вы безумны. Теперь я склонен этому поверить. Вторгаться в Талистан — безумие. Я не отдам такого приказа. Никогда.
— Но империя...
— Это ваша империя, — оборвал его Редберн, — а не моя. В это мгновение Бьяджио показалось, что на его плечи упал груз всего мира.
— Вы даже не представляете себе, что мне пришлось пройти, чтобы до вас добраться, Редберн. Но если вы откажетесь ко мне присоединиться, все было напрасно. Без вашей помощи трийцы не смогут одержать победу, а у меня собственной армии нет. — Он вздохнул, проклиная себя. — Каким я был дураком, когда надеялся, что вы сможете меня понять!
— Не пытайтесь меня унизить, — сказал Редберн. — Я вас понимаю.
— Ничего вы не понимаете! — вспылил Бьяджио. — Да и как вам понять? Вы — мальчишка, притворяющийся принцем. Если бы у вас была хоть капля ума, вы бы поняли, как это важно!
Редберн побагровел.
— Высокогорьем правлю я! Мы не пляшем здесь под вашу дудку, Бьяджио! И...
Его тираду прервал стук в дверь. Принц стремительно обернулся к молодей женщине, остановившейся у порога.
— Редберн? — удивленно проговорила она. Ее взгляд сразу же устремился на Бьяджио — и удивленно на нем задержался. — Что-то случилось?
— Брина! — откликнулся Редберн. — Ты только что вернулась?
