— А ты видел эти чудеса?
— Не видел, — ответил Награ. — Но юноша говорит честно. Я верю его словам.
Тут Грач резко повернулся к Алазариану:
— Каким словам?
— Переводи дальше, — попросил Алазариан вместо ответа. — Пожалуйста!
Раб снова начал передавать разговор.
— Ха! — презрительно бросил Пракстин-Тар. — Как ты смеешь отнимать у меня время на такие глупости? Если бы ты не был искусником, я бы тебя убил.
— Дай ему доказать свою правдивость, — потребовал Награ. — Юноша — целитель. Вот почему я привел его сюда.
Пракстин— Тар недоуменно перевел взгляд на свою окровавленную руку.
— Ради этого? — спросил он. — Эти раны пустяк. И эти царапины мне перевяжет мой собственный лекарь.
— Не ради тебя, заносчивый ты дурень! Кринион все еще при смерти, так ведь?
Лицо Пракстин-Тара стало страшным.
— При чем тут он?
— Мальчик может его исцелить. Он владеет магией Тарна. Он говорит, что может вернуть Криниону жизнь.
Пракстин— Тар что-то прорычал, а потом оттолкнул Грача с такой силой, что раб рухнул на землю. Военачальник схватил Алазариана за шиворот и притянул к себе, так что их носы почти соприкоснулись.
— Что он говорит? — встревожено спросил Алазариан. — Награ? Чего он хочет?
Пракстин— Тар злобно оскалился и, выкрикивая что-то непонятное, начал трясти юношу. Награ схватил Пракстин-Тара за плечо, резко заставил повернуться и отвесил ему звонкую пощечину. Изумленные зрители ахнули. Пракстин-Тар побагровел от ярости, занес руку над головой Нагры -и замер неподвижно. Рука его дрожала от напряжения. Награ стоял, не шевелясь. Грач поспешно поднялся из грязи. Его хозяин и искусник снова обменивались какими-то словесными ударами. Поспешно встав рядом с Алазарианом, нарец начал переводить.
— Пракстин-Тар намерен тебя убить, юноша, — объявил Грач. — Я же говорил вам, чтобы вы сюда не ходили! И тут в груди Алазариана что-то оборвалось.
— Но я же целитель! — заявил он. Он шагнул вперед, отбросив руку Джала, пытавшегося его задержать. Ткнув военачальника пальцем в грудь, он сказал: — Хочешь меня убить? Действуй. Мой собственный отец тоже хочет меня убить! Почему бы тебе не оказать ему услугу?
— Алазариан, — воскликнул Джал, — отойди от него!
— Но если ты убьешь меня, Пракстин-Тар, ты убьешь и собственного сына. Потому что, хочешь — верь, а хочешь — нет, но я действительно целитель. Я не хотел им гать, я не могу это объяснить, но так уж это получилось. Ну, так что ты решаешь?
С окровавленного лица на него смотрели пылающие глаза. Пракстин-Тар тяжело дышал, и на секунду Алазариану показалось, что он действительно сейчас умрет. Но тут снова раздался голос Нагры, успокаивавшего военачальника.
— Искусник просит Пракстин-Тара тебе поверить, — объяснил Грач. — Он говорит, что если у тебя есть сила, как ты утверждаешь, ты исцелишь Криниона. И тогда военачальник должен пропустить тебя к Шакалу.
— А если он не исцелит Криниона? — спросил Джал.
— Тогда он прикажет всех вас убить. Даже Harpy. Награ требовал от Пракстин-Тара решения.
— Он спрашивает, согласен ли военачальник на эти условия, — перевел Грач.
Пракстин— Тар продолжал изучающе смотреть на Алазариана. На его лице читалась искренняя боль и зажглась робкая искра надежды. Наконец военачальник дал свой ответ. Награ широко улыбнулся.
— Он согласен, — объявил Награ. А потом его лицо снова стало серьезным. — Надеюсь, ты не лгал, юный Алазариан.
Алазариан прошел за Пракстин-Таром и рабом в глубину лагеря, к шатру, который оказался больше других, — к желтой палатке, растянутой толстыми веревками и украшенной гербом Рийна — вороном. Джал и Награ шли следом. Тысячи любопытных глаз следили за Алазарианом, но никто не заговорил с ним и не пошевелился. Казалось, даже ветер стих. Алазариан сжал пальцы, пытаясь представить себе, что ждет его внутри. Он уже очень давно не пользовался своими странными способностями и не исключал возможность неудачи. Умирать ему не хотелось, и он не сомневался, что военачальник исполнит свою угрозу и убьет его. А он, Алазариан, даже не знает, насколько сильно болен Кринион.
Ответ на этот вопрос он получил почти сразу же. Как только Пракстин-Тар провел их в палатку, Алазариан ощутил запах болезни. Это была чудовищная, неопрятная вонь: от мочи, пота и сладковатой крови. На постели из подушек он увидел молодого человека, обернутого бинтами и компрессами. Даже Джал, которому, как сознавал Алазариан, нередко приходилось видеть смерть, ахнул от вони и ужасающего зрелища. Тонкая струйка дыма поднималась от благовоний, курившихся на маленьком алтаре. Запах их не помогал очистить воздух. Над Кринионом сидел какой-то триец. Изумленный неожиданным вторжением, он сразу же встал. Увидев Пракстин-Тара, триец поспешно бросился к своему господину и принялся хлопотать вокруг него.. Пракстин-Тар его бесцеремонно оттолкнул.
— Это Валтув, — объяснил Грач. — Лекарь Пракстин-Тара. А это... — он указал на неподвижную фигуру, обернутую бинтами, -... Кринион.
— Ему стало хуже, — встревожено заметил Награ. Искусник опустился на колени рядом с Кринионом и всмотрелся в его лицо. — Он очень плох. — С этими словами он положил руку на шею молодого воина, проверяя его пульс. — Жизнь в нем еле теплится.
— Он спит и не приходит в себя, — сказал Грач. — Зараза овладела его телом, он скоро умрет.
— Умрет? — повторил за ним Пракстин-Тар. — Уйша ка умрет!
Как это ни удивительно, но при этом он посмотрел на Алазариана, и его запавшие глаза отразили глубокую тревогу. Когда он заговорил, Алазариан не уловил ни одного слова, но смысл их был совершенно ясен.
— Пракстин-Тар просит, чтобы ты прибег к своей магии, — сказал Награ. — Он просит тебя исцелить его сына. Алазариан невесело улыбнулся.
— Я попробую, — пообещал он, а потом повернулся к Джалу: — Ты за меня не помолишься? Мне помощь пригодилась бы.
— Я? Ну, не знаю. Я хочу сказать — это же магия! Я...
— Джал, пожалуйста...
Джал Роб еще немного поколебался.
— Ну... ладно.
Священник опустился на колени рядом с Кринионом. Он закрыл глаза, сжал руки и начал молитву на древненарском языке, моля Бога спасти Криниона и даровать Алазариану его таинственную силу. Закончив, Джал протянул руку к Алазариану и пригласил его встать на колени рядом с ним. Когда Алазариан устроился рядом, Джал подался ближе и прошептал ему на ухо:
— Ты действительно сможешь это сделать?
На этот вопрос Алазариан сам не знал ответа. Он несколько раз глубоко вздохнул, стараясь очистить разум. На него упала тень Пракстин-Тара, заслонившая тусклый свет свечей. Юноша поднял дрожащие руки и остановил их над неподвижным Кринионом. Рядом с ним замер Джал. Тихое дыхание Нагры слышалось за спиной.
«Я могу это сделать, — сказал себе Алазариан. — У меня есть сила:...»
Укротив свой страх, он положил руки на тело Криниона, ощутив под повязками тепло и слабую искру жизни. Вонь от крови и гноя стала ощущаться сильнее, а от запаха травы и благовоний закружилась голова. Алазариан закрыл глаза, стараясь справиться с волной этих ощущений, пытаясь отыскать сущность человека, лежащего у его ног. В то же мгновение его окружил смертный холод, и он оказался во власти болезни Криниона. Наступила тьма и ощущение того, что он плывет — без разума и тела.
«Потерялся в море, — подумал Алазариан. — Кринион потерялся в море...»
