знал, у кого может быть такой каменный, безошибочно узнаваемый силуэт.
— Я знал, что ты вернешься, — разнесся по храму голос. — Я это знал!
Касрин стоял совершенно неподвижно. Страх свился в нем в тугую спираль, мешая говорить.
— Ты прибыл как раз вовремя, — сказал Никабар. Его слова наполняли храм, словно глас Божий. — Я пытаюсь понять, почему ты счел нужным поступить так.
— Я знал, что вы будете здесь, — ответил Касрин. — Поэтому и приплыл.
Человек встал, заслонив собой свечи. Он повернулся и зашагал по проходу, освещая себе путь горящими синими глазами. Никабар был все таким же громадным, словно какой-то художник вытесал его из гранита. Его вид подавлял. На нем был синий мундир военного флота с многочисленными черными и золотыми лентами. Встретившись глазами с Касрином, он не улыбнулся.
— Можешь представить себе мое изумление, когда я увидел приближающегося к берегу «Владыку ужаса»? Это было идеальным доказательством моей правоты, Касрин.
Касрин не ответил.
— Иди сюда, капитан, — приказал Никабар.
Касрин скинул с плеч плащ и положил его на ближайшую скамью вместе с треуголкой, а потом пошел по проходу, словно невеста, идущая навстречу судьбе. Он продолжал держать в руке важнейший портфель — и с удовлетворением поймал взгляд, который бросил на этот предмет Никабар. Адмирал терпеливо ждал. Он не проявлял ни гнева, ни радости — он просто стоял, заслоняя алтарь, пока, наконец, не оказался лицом к лицу с Касрином. И тут Касрин с тошнотворной почтительностью опустился на одно колено и склонил голову.
— Милорд адмирал, — сказал он, — я вернулся.
Устремив взгляд на сапоги Никабара, Касрин несколько секунд оставался в той же позе, зная, что Никабар смакует его унижение. Он ждал оглушающего удара кулаком, но вместо этого ему на волосы легла холодная ладонь. Адмирал погладил его по голове!
— Встань, — приказал Никабар.
Касрин выпрямился. Он посмотрел прямо в неестественно яркие глаза и мгновенно утонул в них.
— Спасибо вам, сэр, — взволнованно проговорил он. — Я... я благодарю вас за то, что вы меня приняли.
— Зачем ты сюда приплыл? — спросил Никабар. — Получить мое прощение?
— Да, сэр. Но не только. — Касрин приподнял руку с портфелем. — У меня для вас подарок.
— Не время, Касрин. Мое прощение купить непросто.
— Если адмирал позволит мне объяснить, что я привез...
— Молчи! — рявкнул Никабар. — Дай на тебя посмотреть.
Касрин застыл на месте, а Никабар обошел его кругом, внимательно осмотрев каждую пядь. Касрин ожидал, что адмирал будет в ярости, но сдержанность Никабара просто ужасала.
— Выглядишь отвратительно! — объявил Никабар. — Слишком много пил и слишком мало ел. Садись.
Касрин сел на переднем ряду, положив портфель подле себя. Никабар остался стоять — и благодаря этому преимуществу стал высоким, словно крепостная башня. Он обжег Касрина презрением.
— Ты только посмотри на себя! — насмешливо сказал он. — Кожа да кости. Ты слишком пристрастился к рому. Им от тебя так и разит.
— Простите...
— Заткнись! — Адмирал презрительно усмехнулся. — Вот как на тебя подействовала жизнь в той крысиной норе? Разучился бриться? И мундир у тебя засалился.
Касрин прикусил язык. Небритая щетина была результатом чистой лени, но насчет мундира виноват был Никабар. В последнее время команда «Владыки» не получала вещевого довольствия.
— Интересно, — продолжил Никабар, — у тебя еще сохранился твой Черный Крест? Или ты его продал, чтобы заплатить шлюхам?
— Он по-прежнему у меня, сэр, — сказал Никабар.
Черный Крест был высшей наградой нарской армии, и Никабар лично приколол ее Касрину на грудь. Касрин заслужил крест во время военной кампании в Криисе, когда это крошечное королевство попыталось отколоться от империи. «Владыка ужаса» оказался единственным кораблем поблизости от Криисы. Касрин открыл огонь по портам, полностью их разрушив. Тогда он был молод, рвался понравиться своему герою. Это было глупым шагом, в котором он уже давно раскаивался.
— Я очень горжусь моим Черным Крестом, — солгал он. — Я никогда с ним не расстанусь.
— Неужели? И я должен этому радоваться? После того, что ты мне сделал?
— Сэр...
— И я должен приветствовать тебя, словно сына? Ты этого от меня ждешь?
Касрин онемел. Лицо Никабара побагровело, в глазах горела ярость. Опущенные руки дрожали, вены на шее вздулись. Он сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, едва сдерживая бешенство.
— Посмотри на меня! — рявкнул он. — Посмотри, до чего ты меня довел! Ты заставил меня обезуметь, Касрин. — Адмирал отвернулся и тяжело облокотился на скамью напротив. — Ты меня предал.
— Мне очень жаль, — тихо проговорил Касрин, и на этот раз он не лгал. Он никогда еще не видел Никабара таким сломленным, и все его прежние чувства к своему герою вышли на поверхность, заставив устыдиться. — Сэр, простите меня.
— Я мог бы убить тебя, — прошептал Никабар. — Я мог казнить тебя за предательство и мятеж. — Он повернул к Касрину исказившееся лицо. — Знаешь, сколько офицеров умоляли меня, тебя казнить, Касрин? Знаешь, что даже сейчас Лраго предложил убить тебя, как только ты сойдешь на берег? Но я сказал «нет». Ты всегда был для меня слишком важен. Думаешь, я поступил слишком сурово, отправив тебя в ту деревушку? Ничуть. Я проявил милосердие.
Это было уже чересчур. Касрин отвел взгляд. Ему было стыдно, он ненавидел себя. Он понял, что ему не следовало приезжать в Казархун, что его чувства к этому человеку оставались слишком сильными. В его обезумевшем голосе звучала любовь, такая привязанность, о какой Касрин всегда мечтал. И теперь ему казалось бесчестным планировать смерть этого человека.
— Вы меня совершенно сокрушили, — сказал Касрин срывающимся голосом. — Я не хотел причинять вам боль. Но то, что я сделал, было сделано из-за неуместных угрызений совести.
— И теперь ты признаешь, что был неправ.
— Да, — подтвердил Касрин, — я был не прав. И теперь я это понимаю. — Стараясь не потерять последние крупицы самоуважения, он добавил: — И теперь я хочу снова быть с вами.
Улыбка Никабара осветила весь храм.
— Я в тебе не ошибся. Я знал, что ты вернешься. Ты не мог жить без моря и боев, потому что ты слишком на меня похож. Это у тебя в крови. Ты теперь видишь правду, так, Касрин?
— Не понимаю, сэр.
— Насчет Лисса. Я знал, что ссылка в ту деревню даст тебе время понять правду. Именно поэтому ты здесь. Ты знал, что я назначил остальным встречу здесь, да? Откуда?
— Я же по-прежнему капитан, — уклончиво ответил Касрин. — У меня есть пути добывать сведения. Когда я узнал, что вы планируете атаку на Лисс, я понял, что должен быть с вами. — Он постарался изобразить полную искренность. — У меня кое-что для вас есть, адмирал. — Он похлопал ладонью по кожаному портфелю. — Думаю, вы будете довольны.
— Да, и что же это?
— Сначала скажите мне кое-что. Как складываются ваши планы насчет Лисса? Вы уже договорились о стратегии?
— Нет, — ответил Никабар. — Эти трусы не лучше тебя. Им страшно. — Он сардонически усмехнулся. — Но на самом деле ты ведь никогда не был трусом, правда, Касрин? На самом деле, в глубине души — не был. И поэтому ты ко мне вернулся.
— Значит, у вас нет плана кампании против Лисса?
— Пока нет — но будет. Теперь, когда ты на моей стороне, я уверен в нашей победе. Он положил холодную ладонь Касрину на плечо. — Ты меня осчастливил, Касрин. Я рад, что ты вернулся.
— Я польщен, — солгал Касрин. Хотя какая-то частичка его существа по-прежнему преклонялась перед
