друзьями.
Младшие девочки беспокойно топтались на месте, старшие ждали, что скажет лорд Уолдер. Динь-Дон раскачивался, звеня колокольчиками.
— Хорошо, — молвил лорд Переправы со своего дубового трона. — Отлично сказано, ваше величество: «Словами ничего не исправишь». Надеюсь, вы не откажетесь потанцевать с моими дочерьми на свадебном пиру. Это порадует стариковское сердце, хе-хе. — Он закивал свой сморщенной розовой головой почти так же, как его полоумный внук, вот только колокольчиков на нем не было. — А вот и она, лорд Эдмар. Моя дочь Рослин, самый драгоценный цветочек во всем цветнике, хе- хе.
Сир Бенфри ввел девушку в зал. Судя по их сходству, они были родными братом и сестрой, а судя по возрасту — детьми шестой леди Фрей, урожденной Росби.
Рослин была мала для своих лет, с кожей столь белой, как будто она только что вышла из молочной ванны, и с хорошеньким личиком — маленький подбородок, точеный носик, большие карие глаза. Густые каштановые волосы ниспадали волнами до талии, такой тонкой, что Эдмар мог бы охватить ее ладонями. Под кружевным лифом ее бледно-голубого платья виднелись маленькие, но красивые груди.
— Ваше величество. — Девушка опустилась на колени. — Лорд Эдмар, я надеюсь, что не разочарую вас.
Куда там, подумала Кейтилин. Брат прямо-таки просветлел при виде невесты.
— Вы очаровали меня, миледи, — ответил он, — и это чувство никогда не пройдет.
Рослин стеснялась улыбаться из-за просвета между передними зубами, но даже этот маленький изъян казался у нее очаровательным. Мила, но мала, подумала Кейтилин, к тому же наполовину Росби. У них в роду все какие-то хилые. По сложению она предпочла бы какую-нибудь другую дочь или внучку старого Фрея. Среди них есть девушки с чертами Кракехоллов — третья леди Фрей происходила из этого дома. Широкие бедра, чтобы рожать детей, большие груди, чтобы их выкармливать, сильные руки, чтобы не уронить. Кракехоллы славятся широкой костью и силой.
— Милорд слишком добр, — сказала Рослин Эдмару.
— Миледи слишком прекрасна. — Эдмар подал ей руку и помог встать. — Но почему вы плачете?
— Это слезы радости, милорд.
— Ну, довольно, — прервал их лорд Уолдер, — Успеете наплакаться и нашептаться после свадьбы, хе-хе. Бенфи, проводи сестру обратно в ее покои, ей нужно приготовиться к церемонии. И к тому, что за ней последует, самому сладкому, хе-хе. — Старик пожевал беззубым ртом. У нас будет музыка, чудесная музыка, и вино — целые красные реки, которые помогут смыть кое-какие обиды. Однако вы устали и порядком промокли — вон как с вас капает на пол. В комнатах вас ждет огонь, и подогретое вино, и ванны, если пожелаете. Лотар, покажи нашим гостям покои.
— Я должен перевести моих людей через реку, милорд, — сказал Робб.
— Авось и без вас не заблудятся. Они уже переходили этот мост, не так ли? Когда вы пришли сюда с Севера. Вы хотели перейти, и я пропустил вас, и вы мигом оказались на той стороне. Впрочем, как вам будет угодно. Переводите каждого за ручку, если охота, — мне-то что?
— Милорд, — вспомнила Кейтилин, — нельзя ли нам перекусить что-нибудь? Мы проехали много лиг под дождем.
Старик пожевал ртом.
— Перекусить, хе-хе? Хлеб с сыром и колбаса вас устроит?
— Добавьте немного вина, чтобы запить это, — сказал Робб, — и соль.
— Хлеб и соль. Хе-хе. Конечно, конечно. — Фрей хлопнул в ладоши и слуги внесли кувшин с вином и подносы с хлебом, сыром и маслом. Лорд Уолдер тоже взял чашу красного и высоко поднял ее морщинистой рукой. — Гости мои, почетные гости — добро пожаловать под мой кров и к моему столу.
— Благодарим за гостеприимство, милорд, — ответил Робб. То же самое повторили Эдмар, Большой Джон, сир Марк Пайпер и все остальные. Они выпили вина и поели хлеба с маслом. Кейтилин, пригубив свою чашу и надкусив хлебный ломоть, почувствовала себя намного лучше. «Теперь нам нечего опасаться», — решила она.
Зная мелочность старика, она ожидала, что он отведет им самые мрачные и холодные помещения, но Фреи не поскупились. Особенно роскошно был обставлен брачный покой, где стояла большая кровать с пуховой периной и резными столбиками в виде замковых башен. Здесь повесили драпировки в цветах Талли, красные и голубые, — очень милый знак внимания. Дощатый пол покрывали надушенные ковры, высокое окно со ставнями выходило на юг. Комната Кейтилин, хотя и поменьше этой, была удобна и красива, в очаге горел огонь. Хромой Лотар заверил их, что Роббу отведено несколько покоев, как и подобает королю.
— Если вам понадобится еще что-нибудь, стоит только сказать одному из стражников. — Лотар откланялся и стал, хромая, спускаться вниз.
— Надо бы поставить собственную стражу, — сказала Кейтилин брату. Ей станет легче, если за дверью будут стоять люди Старков и Талли. Аудиенция с лордом Уолдером прошла не столь болезненно, как она опасалась, но Кейтилин все-таки радовалась, что это уже позади. Еще несколько дней, и Робб отправится на войну, а она — в почетное сигардское изгнание. Она знала, что лорд Ясон будет относиться к ней со всевозможной учтивостью, и тем не менее предстоящее угнетало ее.
Снизу слышалось, как конница идет по мосту, от одного замка к другому. От грохота тяжело нагруженных телег сотрясались стены. Кейтилин подошла к окну и стала смотреть, как войско Робба выходит из восточного замка.
— Дождь, кажется, слабеет.
— Понятно, ведь мы теперь под крышей. — Эдмар стоял перед огнем, где тепло овевало его с ног до головы. — Как тебе показалась Рослин?
Слишком мала и хрупка. Роды будут для нее тяжелым испытанием. Но брату девушка явно понравилась, и Кейтилин сказала только:
— Очень мила.
— Я ей, кажется, пришелся по душе. Но почему она плакала?
— Девушке перед свадьбой позволительно уронить несколько слезинок. — Лиза все глаза выплакала в утро их общей свадьбы, зато вся сияла, когда Джон Аррен накинул ей на плечи свой кремово-голубой плащ.
— Она красивее, чем я смел надеяться. — Эдмар жестом остановил сестру, предупреждая ее слова. — Знаю, знаю: есть вещи поважнее. Избавь меня от проповеди, септа. И все же... ты видела этих других, которых Фрей выставил напоказ. Одна все дергается — трясучка у нее, что ли? А у двойняшек на лице больше ям и бугров, чем у Петира Прыща. Увидев их, я решил, что Рослин окажется лысой, кривой, с разумом Динь-Дона и нравом Уолдера Черного. Но она, кажется, не только красива, но и ласкова. — Лицо Эдмара приняло озадаченный вид. — Почему же тогда старый хорек не дал мне выбирать? Я думал, он хочет подсунуть мне что погаже.
— Твоя любовь к хорошеньким личикам всем известна, — напомнила ему Кейтилин. — Может быть, лорд Уолдер взаправду хочет, чтобы ты был счастлив со своей молодой женой. — (Или же не хочет, чтобы ты, испугавшись прыщей, разрушил все его замыслы.) — А может быть, Рослин — его любимица. — Лорд Риверрана — куда более выгодная партия, чем те, на которые может надеяться большинство его дочерей.
— Это так, — без особой уверенности согласился Эдмар. — Но что, если она бесплодна?
— Лорд Уолдер хочет, чтобы Риверран достался его внуку. С какой стати ему навязывать тебе бесплодную жену?
— Чтобы сбыть с рук дочь, которую больше никто не возьмет.
