За тех, кто вам платил.
— Как вы стали рыцарем?
— На поле брани.
— Кто посвятил вас?
— Сир Роберт... Стоун. Теперь его уже нет в живых, милорд.
— Еще бы. — Этот сир Роберт, должно быть, какой-нибудь бастард из Долины, служивший наемником на Спорных Землях. Если он вообще существовал, а не состряпан сиром Осмундом из покойного короля и крепостной стены. [Стоун, или камень, — родовое имя, которое давалось бастардам в Долине Аррен.] О чем только думала Серсея, облачая в белый плащ такого, как Кеттлблэк?
Впрочем, он хотя бы знает, как держать меч и щит. Наемники редко бывают порядочными людьми, но поневоле должны приобрести некоторое воинское мастерство, чтобы остаться в живых.
— Прекрасно, сир, — сказал Джейме. — Вы можете идти.
Кеттлблэк вышел вразвалку, с той же ухмылкой на лице.
— Сир Меррин, — улыбнулся Джейме, обращаясь к угрюмому рыжеволосому рыцарю с мешками под глазами. — Я слышал, Джоффри пользовался вами, чтобы наказать Сансу Старк. — Он повернул к Транту Белую Книгу. — Прошу вас, найдите здесь обет, предписывающий нам бить женщин и детей.
— Я исполнял приказ его величества. Мы даем обет повиноваться ему.
— Вам представляется хороший случай поупражняться в повиновении. Моя сестра — королева-регентша, мой отец — десница короля, я сам — ваш лорд-командующий. Повинуйтесь нам и никому другому.
— Вы приказываете нам не подчиняться королю? — упрямо осведомился сир Меррин.
— Королю восемь лет. Ваш первый долг — охранять его, в том числе и от него самого. Пользуйтесь той неприглядной вещью, что помещается внутри вашего шлема. Если Томмен попросит вас оседлать ему коня, повинуйтесь ему. Если он прикажет убить этого коня, обратитесь ко мне.
— Слушаюсь, милорд.
— Можете идти. — Джейме перешел к следующему. — Сир Бейлон, я часто наблюдал за вами на турнирах и сражался в общих схватках как заодно с вами, так и против вас. Мне сказали также, что в битве на Черноводной вы проявили доблесть не меньше ста раз. Ваше присутствие делает честь Королевской Гвардии.
— Я почитаю за честь состоять в ней, — несколько настороженно ответил сир Бейлон.
— Я задам вам только один вопрос. Вы служили нам верно, это так... но Варис сказал мне, что ваш брат воевал сначала у Ренли, затем у Станниса, а ваш лорд-отец решил вовсе не созывать свои знамена и всю войну просидел за стенами Стонхельма.
— Мой отец стар, милорд. Ему далеко за сорок, и его боевые дни позади.
— А брат?
— Доннел в битве был ранен и сдался сиру Элвуду Харту. Потом его выкупили, и он присягнул королю Джоффри, как много других пленников.
— Так-то оно так, но все же... Ренли, Станнис, Джоффри, Томмен... как это он пропустил Бейлона Грейджоя и Робба Старка? Он мог бы стать первым рыцарем в государстве, присягнувшим на верность всем шести королям.
Смущение сира Бейлона бросалось в глаза.
— Доннел заблуждался, но теперь он человек Томмена — даю вам слово.
— Меня заботит не сир Доннел Постоянный, а вы. — Джейме подался вперед. — Что будет, если сир Доннел отдаст свой меч очередному узурпатору и однажды ворвется в наш тронный зал, а вы, весь в белом, окажетесь между королем и родным братом. Как поступите вы тогда?
— Этого никогда не случится, милорд.
— Со мной случилось.
Сванн вытер пот белым рукавом.
— Вам нечего ответить?
— Милорд... я клянусь моим мечом, моей честью, именем моего отца, что не поступлю так, как вы.
— Хорошо, — засмеялся Джейме. — Ступайте... и посоветуйте сиру Доннелу добавить флюгер к своему гербу.
Джейме и Рыцарь Цветов остались наедине. Сир Лорас, стройный, как меч, одетый в белоснежный полотняный камзол и белые шерстяные бриджи, был опоясан золотым поясом, и золотая роза скрепляла его шелковый плащ. Мягкие каштановые локоны падали ему на плечи, карие глаза смотрели дерзко. Он полагает, что это турнир и его только что вызвали на ристалище.
— Семнадцать — и уже рыцарь Королевской Гвардии, — сказал Джейме. — Вы должны этим гордиться. Принц Эйемон Драконий Рыцарь тоже поступил в Гвардию семнадцати лет — вам это известно?
— Да, милорд.
— А известно ли вам, что мне в ту пору было всего пятнадцать?
— И это мне известно, милорд, — улыбнулся юноша.
Джейме не понравилась его улыбка.
— Я был лучше вас, сир Лорас. Выше ростом, сильнее и проворнее.
— Но это было давно, милорд.
Джейме не удержался от смеха. Что за чушь, Тирион немилосердно высмеял бы его, если бы слышал, как он препирается с этим мальчишкой.
— Да, сир, с тех пор я стал старше и мудрее. Вам не мешало бы поучиться у меня.
— Как учились вы у сира Бороса и сира Меррина?
Стрела вонзилась слишком близко от цели.
— Я учился в Белого Быка и Барристана Смелого, — отрезал Джейме. — Учился у сира Эртура Дейна, Меча Зари, который мог перебить всех вас пятерых левой рукой, правой помогая себе мочиться. Учился у принца Ливена Дорнийского, сира Освелла Уэнта и сира Джонотора Дарри, которые все были славные воины.
— Теперь они все мертвы.
Он — это я, внезапно понял Джейме. Я говорю с прежним собой — та же петушиная надменность, то же дутое рыцарство. Вот что бывает, когда достигаешь слишком больших успехов в слишком юном возрасте.
В таких случаях, как в фехтовании, иногда полезно испробовать другой прием.
— Говорят, что в битве вы сражались великолепно... почти так же хорошо, как призрак лорда Ренли рядом с вами. Рыцарь Королевской Гвардии не должен иметь секретов от своего лорда-командующего. Скажите мне, сир: кто бился в доспехах Ренли?
Лорас ответил не сразу, но потом, как видно, вспомнил свои обеты и сказал:
— Мой брат. Ренли был выше меня и шире в груди. Мне его доспехи оказались велики, а Гарлану пришлись впору.
— А кто придумал этот маскарад — вы или он?
— Это предложил лорд Мизинец. Он сказал, что это сильно напугает невежественных латников Станниса.
