Пыха обмяк и без сил опустился на землю.
– Вставай, товарищ! Надо бежать, – голос Чобы звучал словно издалека.
Глотая слёзы, Пыха двинулся за ним.
Следующие несколько часов запечатлелись в памяти юного смоукера отрывками: хриплое натужное дыхание, саднящая коленка, острая боль в боку и размеренный топот босых ног… К счастью, у беглецов сохранилась толика перца. Этого хватило, чтобы основательно запорошить истоптанную землю и сбить погоню со следа.
Когда они вышли на берег великой реки, восточный горизонт уже потихоньку начинал светлеть. Пыха вдохнул остро пахнущий тиной воздух и огляделся. Справа тянулись длинные пакгаузы пристани – сюда доставлялись по реке многочисленные грузы; слева раскинулись банановые рощи. Вдоль берега тянулась грунтовая дорога; после вчерашнего дождя её усеивали многочисленные лужи. Каторжане без сил опускались на обочину.
– И что теперь? – спросил смоукера Чобы.
– А я-то откуда знаю? – удивился Пыха.
– Ну… – шмыгнул носом приятель. – Ведь ты теперь, типа, главный.
– С чего это вдруг?!
– Ну, Книга-то у тебя! Знаешь, когда ты читал её… Ну, я, типа, понял, что все эти мои заморочки с обезьянцами – полная лажа. А это, то, что в Книге, – оно, брат, настоящее… Вот, блин… Не знаю даже, как сказать…
– Я понимаю… Кажется… – тихо ответил Пыха.
– Ну, типа!
– Значит, так… – Пыха встал.
Каторжане, все как один, смотрели на него – даже в полутьме он видел блеск их глаз.
– Значит, так. Нам надо пробраться в город. Я… Я хочу прочитать Книгу до конца. Мы уже знаем, что она становится понятной, только если вокруг собралось много народу. Нужно, чтобы нас стало ещё больше, и тогда… Тогда…
– Тогда мы развернёмся! – захихикал альбинос. – Ух, как развернёмся!
– Верно! Правильно! В город надо, чего там! – загомонили каторжане.
– Ша! – Чобы вдруг вскочил и замер, прислушиваясь. – Едет кто-то, век воли не видать! Прячьтесь!
Беглецы мигом попрыгали в заросшую густой травой дренажную канаву, тянущуюся вдоль тракта. Затаив дыхание, Пыха прислушивался. Щелканье копыт слышалось всё ближе и ближе. Наконец мимо неторопливо проехала шестерная упряжка толстых меланхоличных мулов. За ними, влекомая длинным канатом, по реке двигалась баржа. Возчик в широкополой шляпе шагал впереди, ведя первую пару животных под уздцы. Не сговариваясь, каторжане пропустили поезд мимо и бесшумными тенями скользнули в воду. От берега до баржи было всего несколько метров; беглецы проплыли под днищем, без единого всплеска вскарабкались на борт и затаились между тюков.
Насладившись в полной мере благами цивилизации, Громила и Кактус разбрелись по домам. Перед расставанием гориллоид отобрал у вяло сопротивляющегося приятеля изумруд и спрятал его за щекой.
«А то знаю я тебя, – строго сказал он. – Заявишься завтра с сияющим видом и скажешь, что выгодно пристроил камешек. И выяснится, что тебя бессовестно надули».
На следующее утро Громилу разбудил громкий стук в дверь. Бурча ругательства, каюкер натянул ради приличия плавки и отправился открывать.
– Ну что, пошли продавать изумруд! – поприветствовал его с порога приятель.
Громила застонал:
– И ради этого ты поднял меня с постели в такую рань?
– Уже половина двенадцатого, между прочим! – укоризненно покачал головой Кактус. – Бери пример с меня: только вчера из джунглей, а уже бодр, весел и готов к приключениям. Кстати, о приключениях: если я не заплачу сегодня за квартиру, меня вышвырнут вместе со всем моим барахлом; по крайней мере, домовладелец обещал это устроить.
– Ты же каюкер! – осуждающе покачал головой Громила. – Лучше уж ты бери пример с меня: раз в месяц домовладелец робко стучится ко мне в дверь и тихонько спрашивает, когда я соблаговолю внести очередной платёж.
– Тебе хорошо, – вздохнул Кактус. – У тебя это… Харизма, типаж, фактура; челюсть опять же… А меня никто не принимает всерьёз – как правило, до тех пор, пока не становится слишком поздно. Но, согласись, устраивать домовладельцу каюк вместо арендной платы – это не комильфо!
– Так у тебя совсем нет монеток?
– Увы! – Кактус сделал плаксивое лицо. – Все свои сбережения я не далее как вчера потратил до последнего, ублажая неуёмные аппетиты своего лучшего друга, ибо не мог же я ему отказать в его скромных желаниях…
– Погоди, по-моему, это как раз я тебя угощал! – ухмыльнулся гориллоид.
– Это потом; а за первую порцию заплатил я!
– Ладно, считай, ты меня разжалобил…
Однако продать драгоценность оказалось не так-то просто. Обойдя полдюжины ювелирных лавок, друзья нашли наконец одну, где им предложили подходящую цену, но лишь спустя определённый срок.
– Деньги нужны мне сейчас! – возмущался Кактус.
– Десять дней, и это как минимум, – качал головой старичок-ювелир. – Но зато вы можете быть уверены, что вас никто не обжулит. У меня есть покупатель, который интересуется как раз крупными изумрудами, а ваш камень чистой воды, хотя и с небольшими дефектами. Впрочем, огранка удалит большинство из них.
Ударили по рукам. Кактус тяжело вздохнул.
– Я могу тебе ссудить энную сумму, – предложил Громила. – Когда получишь свою долю, вернёшь. У меня, правда, немного…
– Ты же знаешь: я страсть как не люблю ходить в должниках. Лучше уж взять заказ; ты ещё не читал газеты? Нет ли чего интересного?
– Увы! Такое впечатление, что все монстры вымерли за время нашего отсутствия. На рынке смертоубийства предложение сегодня превышает спрос. Это как полоса штиля, знаешь? Наверняка через недельку-другую снова отбою не будет от клиентов. Такое уже не раз бывало.
– Эти две недели тоже надо как-то протянуть…
– Ладно, посмотрим, может, что и найдётся. – Громила остановился у газетного ларька.
Купив пухлый «Пандемониум», друзья уселись на лавочке под развесистым каштаном и принялись изучать объявления.
– Ничего интересного, – разочарованно сказал Кактус спустя некоторое время. – «Солидная организация приглашает физически крепких молодых людей со стальными нервами и полным отсутствием комплексов (доброта, совесть, милосердие и т. п.) на высокооплачиваемую работу. Свободный график, система бонусов». Ну, это нам не подходит, мы художники вольные…
«Порочному мерзавцу требуются не останавливающиеся ни перед чем телохранители. Рост и фактура соответствующие. Ради предков, как можно скорее!» Опять не то…
– Да, ни роста, ни фактуры, одни иголки. А вот ещё: «Частная охранная структура проводит конкурс на должность специалиста по убеждению. Основное условие – убедить нашего нынешнего специалиста уйти с занимаемой должности».
– По-моему, ты не там смотришь, дай-ка мне, – гориллоид отобрал у приятеля газету и забегал глазами по строчкам, выпятив губы.
Кактус потянулся и зевнул. Солнце припекало.
– Гм… Ты знаешь, похоже, я нашёл то, что надо. И главное – никакого риска!
– Ну-ну?
– «Организаторы фестиваля творчества детей с задержкой развития „Голос ребёнка“ приглашают музыкальные группы и исполнителей принять участие в культурной программе».
– Ну ты даёшь! Мы с тобой что, похожи на умственно отсталых детей, по-твоему?!
