— И что, мне не спать?
— Да, я бы предпочла.
Они допили коньяк и решили не дожидаться Жерома, а разойтись по своим комнатам.
Мишель был уже в постели и собирался читать комиксы, как вдруг услышал возмущенный голос Мюрьель. Он резко вскочил и бросился к ней. Она оказалась в ванной комнате.
— Что случилось?
— Кто-то взял мою расческу!
— Ты уверена?
— Я всегда кладу ее в косметичку, а теперь ее там нет!
— Ты не могла положить расческу в другое место?
Она посмотрела на него с раздражением:
— Женщина никогда не бывает такой рассеянной!
— Хорошо! — согласился Мишель, оглядев все вокруг. — Но если кто-то действительно стащил у тебя расческу, то я не понимаю причины.
— Я тоже.
Желая снова оказаться в постели, хотя и немного обеспокоенный, он собрался уходить.
— Хочешь, возьми мою!
— Спасибо.
Причесываясь перед зеркалом, она задалась вопросом:
— Боже мой! Но что можно сделать с расческой?
В остальном ночь прошла спокойно. Как обычно, все трое встретились на террасе, чтобы позавтракать. Хотя было довольно тепло, природа еще не решила, как ей себя вести. На западе небо затянули облака, серые и неподвижные, а на востоке было совершенно ясно.
В то время как они гадали, будет ли хорошая погода, Жером объяснил, что все зависит от силы ветра из долины.
— Месье изобрел новую специальность, — пошутил Мишель, — врач-метеоролог!
— И к тому же кутила! — добавила Мюрьель, заметив, что Жером неважно выглядит.
— Нет-нет! — запротестовал тот. — Я просто плохо спал.
— Во всяком случае, ты бесшумный как мышь! — заметил Мишель. — Я даже не слышал, как ты вернулся!
— И я тоже, — добавила Мюрьель. — Кстати, ты не брал, случайно, мою расческу?
— Нет, зачем она мне?
Они рассказали ему о вчерашнем происшествии, утверждая, что кто-то определенно побывал в доме.
— Да вы ненормальные, — разозлился Жером, — у вас просто ум за разум заходит из-за ваших историй! Сюда невозможно пробраться незамеченным. А что касается пропажи расчески…
Мишель и Мюрьель не стали развивать эту тему, и разговор перешел на обсуждение предстоящего дня.
Мюрьель планировала повидать Веронику и предложила Жерому поехать в клинику вместе. Мишель же сказал, что нанесет визит доктору Полену, тот когда-то был семейным врачом Дювалей.
Жером удивился:
— Странная мысль! Мне кажется, ты от него ничего не добьешься.
— Почему?
— Ты поймешь, когда увидишь этого типа!
— Что ты имеешь в виду?
— Сам увидишь!
Поторопив Мюрьель, он пошел собираться в дорогу.
Машин на дорогах почти не было, поэтому Жером и Мюрьель быстро добрались до клиники. Они не стали разговаривать о серьезных вещах. Ссылаясь на сильную головную боль, Жером уклончиво отвечал почти на все вопросы Мюрьель. Он встрепенулся только тогда, когда та сообщила ему, что намерена теперь обращаться к Тома, а не к Веронике.
— Что за бредовая идея! — воскликнул он. — Это все равно как если бы я начал обращаться к Иисусу Христу, потому что один больной вообразил себя Всевышним.
— Послушай, — парировала она, — я не психиатр, и мои методы могут отличаться от твоих! Я утверждаю: моим собеседником является тот, кто вселился в Веронику, а она только медиум.
Жером не ответил, и они продолжали молчать весь остаток пути.
Войдя в палату, Мюрьель была обрадована, увидев Ноэми, которая суетилась у постели дочери.
— Все складывается удачно, я как раз хотела с вами поговорить.
— Прямо сейчас? — насторожилась Ноэми.
— Нет, в течение дня… Мы не могли бы встретиться в кафе?
— Нет, я бы предпочла принять вас дома. Там нам будет спокойнее… Но о чем вы хотите поговорить?
Ноэми произнесла эту фразу довольно агрессивно, чем вызвала удивление Мюрьель.
— Не беспокойтесь, мадам Майар, я просто собиралась побеседовать с вами о том, как работаю с Вероникой, и задать несколько вопросов о прошлом. Мне нужно хорошо ее знать, чтобы получить результат.
— В таком случае оставайтесь с ней. А мне нужно работать.
Ноэми, поцеловав дочь на прощание, бесшумно вышла. Это проявление материнской ласки взволновало Мюрьель до такой степени, что ей очень захотелось крепко обнять своего сына…
После ухода Ноэми Мюрьель попросила, чтобы никто в течение часа не заходил в палату, потом подготовила аудио — и видеоаппаратуру. Если ей повезет и удастся вступить в диалог с Тома, у нее останутся доказательства. Но особенно хотелось посмотреть на своих коллег, когда она предоставит им эти материалы.
Она приблизилась к Веронике. Девушка лежала без движения, ее взгляд также был неподвижен — это объяснялось воздействием успокоительных средств. Мюрьель спокойно сказала, что собирается делать, прежде чем включить видеомагнитофон.
Выждав несколько секунд и сконцентрировавшись, она взяла руку девушки и начала:
— Дух, вселившийся в Веронику! Я хотела бы поговорить с тобой.
Она повторила просьбу несколько раз, но ничего не произошло.
Мюрьель не отчаивалась. Уже не в первый раз она применяла этот способ и не ждала немедленного результата. Было необходимо, чтобы дух, медиум и тот, кто задает вопросы, настроились на одну волну.
Она подождала несколько минут и продолжила, стараясь не отвлекаться ни на что постороннее. Наступил решающий момент. Мюрьель нужно было достичь такого состояния «отстраненности», чтобы ни одна мысль не помешала силе и целенаправленному стремлению войти в контакт. Этому она научилась в Соединенных Штатах у китайского учителя.
Вдруг рука Вероники шевельнулась. Не знавшая, является ли это отношением причины и следствия, но преисполненная надежды, Мюрьель снова обратилась к духу. На этот раз Вероника задвигала головой, ее губы зашевелились, все тело задрожало. Более того, она кивнула головой в знак согласия. Окрыленная успехом, Мюрьель несколько раз спросила у духа его имя. Все напрасно.
Но Вероника продолжала двигаться в постели. Она била ногами по кровати, ее губы шевелились, хотя ни звука не было слышно.
Сознавая, что близка к цели, Мюрьель опять повторила вопрос.
— Томммма… — ответила Вероника с большим трудом.
Мюрьель постаралась сконцентрироваться еще больше и заговорила медленнее:
— Тома! Меня зовут Мюрьель… Я твой друг. Я хочу помочь тебе и Веронике. Но для этого нужно, чтобы ты что-нибудь рассказал.
Вероника начала говорить, и ее лицо покрылось испариной.
— Бежать… Мост… Дьявол… Завтра на заре… Шарль… Козыри — пики… Люблю… Люблю… Но… —
