– А посему будем говорить как деловые люди. Мне претят разврат и мздоимство церковников, – словно не замечая, что говорит он один, продолжал император, – и я хочу, чтобы все вернулось к древним идеалам, провозглашенным тобой. «Разумеется, без ущемления моих прав».
Последней фразы император вслух не произнес, но для Сида и Зера было предельно ясно, что он это подумал.
– Мы поняли, тебе нужно наше содействие. Но я здесь не один, и нам нужно подумать, – состорожничал Сид.
Император отошел от стола, на котором валялись несколько свитков и книга в рыжем кожаном переплете. Повернулся к узкому окну, свет из которого, как мечом, разрубил залу – остальные окна были завешены. Помолчал.
– Хорошо, подумайте.
– И еще прошу – отпусти Греза.
– А об этом я подумаю. Его бы следовало… Но я подумаю.
На этом аудиенция закончилась. Тот же сопровождающий вывел их за дверь. И так же молча за их спинами сомкнулись черные воины.
– Опасное и неверное дело. Он хочет использовать тебя в своих целях. Отказываться следует сразу и наотрез.
– Ты прав, Зер. Но нужно выиграть время и спасти Греза. А там, если будет возможность, открыть народу глаза.
– Этого нам не позволят. Вспомни свое первое пришествие.
– Но мир-то идет вперед!
– Вперед-то вперед… Но здесь сейчас мрачнейшая полоса – костры, застой культуры, да и не только культуры.
– А все-таки – спираль идет вверх!
Через площадь они шли вдвоем, без сопровождающего.
15
—Говорить по-русски! Хотя подслушивающих аппаратов здесь еще не изобрели, но каких-нибудь слуховых дыр опасаться стоит, – с этого начал Сид, когда все собрались вокруг громоздкого стола, словно предназначенного для использования в качестве баррикады. Был вечер, и тусклые фитили плавали в глиняных плошках, качая тени по стенам.
– Император просит помочь в борьбе с церковью, жмет она ему на мозоли. Что это за мерзость – сами знаете. Не попытаться ли открыть людям глаза на тысячелетний обман, раз случай представился?
– И думать нечего, – запустил всю пятерню в бороду Геф, – кто поручится, что не вылезет из-за спины этого реформатора дьявол почище нынешнего наместника Иса.
Да и сам он, похоже, в средствах не слишком разборчив. А вспомни, даже Ртеп…
– Но здесь – мы, люди, способные разъяснить суть этой мерзости.
– Не кипятись, Сид. Да распнут нас эти же самые люди, науськанные теми, кто лучше нас знает темные извилины их душ. А мы что?
– Волков бояться, уважаемый Зер…
– Дело не в боязни, – перебил темпераментный академик, – а в том, что перестроить сознание без перестройки всего уклада – задача бесполезная. И идеалистическая, уважаемый Сид.
– Что предлагаешь? Отказаться?
– Именно! Свернуть экспедицию и возвратиться восвояси!
– Так нас и выпустили, – буркнул Нави, – до района перехода черт знает сколько идти, а здешнюю точку еще найти надо. Да и возможен ли здесь переход – неизвестно. Затем сюда и шли.
– Может быть, самим, не пачкаясь с императором? – негромко предложил Геф.
– Тогда уж распнут наверняка, опереться-то здесь не на кого!
Не успел Сид закончить, как по лестнице застучали шаги. Раскрылась дверь, и в неровный круг света вошел Грез.
– Благодарю тебя, Сид, – сказал вошедший и сел на лавку рядом с потеснившимся Зером. – Если бы не твое слово, слетела бы моя голова.
Он взял лепешку и подцепил ножом кусок мяса с плоского блюда – там, где он был, видимо, едой не баловали.
– Вот вам и связь с массами, – мгновенно отреагировал Зер. – Грез, будь добр, ты достаточно хорошо изучил наш язык…
– Понял, у этих стен есть уши. Да и государь просил доносить обо всех ваших разговорах. Но передам я только то, что разрешил Сид.
– А как теперь у тебя с наместником Иса? – поинтересовался Зер.
– Хрен редьки не слаще, – щегольнул приобретенными знаниями Грез, – здесь меня ждал топор, там – на всякий случай – отрава. Друзья у меня – только вы.
– Ты умный человек, Грез.
